даже не пытался сопротивляться, когда Его Сиятельство показал ему документы, и предложил уйти в отставку по-доброму. Конечно, улики — это хорошо, но мог же он нагадить предавшему его барону Тайра? Начать утверждать, что многое он, мол, делал по его приказу, тем паче, что это правда? Но он этого не сделал. Почему?
— Не имел доказательств? — предположил Родгар.
— Тагету, ну это же элементарно! — поморщился Кабо, — Он знал о грядущей отставке. Откуда, спросите вы? От Витара и знал. Именно поэтому он ничего не сказал в свою защиту или в его обвинение. Он не учел одного, того, что его сыграли в темную, что он перестал быть нужен. Вот сэр Рэндом его и устранил, как опасного свидетеля своих намерений. И тут-то мы переходим к новой вводной. Господа, прошу всех прочесть, а я, с вашего позволения, пока продолжу трапезу.
Алан извлек из лежащей рядом с ним папки несколько исписанных убористым почерком пергаментных листов и роздал их окружающим, после чего вновь вернулся к еде.
— Занятно, — хмыкнул Лавора дочитав, — Я пришел к тем же выводам. Более того, сегодня мне то же самое выложил Массена, только более сжато. Без столь шокирующих подробностей. Кстати, кто объяснит мне, что все же задумал Тревор?
— Ну, это совсем просто, — пояснил Кабо, — По оперативным данным он продвигает на роль будущего Понтифекса Предстоятеля Фарсониана, который, как известно, не принадлежит к Великим Домам. Отсюда и набожность герцога, более чем напускная, поверьте, и уступки храмам, которые на деле лишь делают их более зависимыми от светской власти. Свалив же нашими руками Тайра, ему остается устранить с поста третьего советника благородного Карено, в результате чего, впервые за всю историю Айко, складывается ситуация, когда высшие должности герцогства не занимает ни один барон или баронет. Он готовит смену элит. Лендлордов, на новую аристократию, ненавидимую Домами, а потому обязанную всем короне, следовательно — преданную. Потому он и помогает благородному Лаворе — ведь его падение означает крах замыслов шута.
— А избежать моего падения, — буркнул сэр Алан, — мы сможем только в том случае, если дракон будет красиво изгнан.
— И что мы будем для этого делать? — не выдержала Тамика.
— Ничего, — советник обезоруживающе улыбнулся, — Я уже все сделал.
— Если вы все сделали, значит, дракон будет? — с невинным видом поинтересовалась леди Лютия.
— Конечно, — улыбнулся сэр Алан, но тут же посерьезнел, — И это возвращает нас к пшику с темой ноль семьдесят девять. Думаю, все версии отработаны, а поскольку мы все здесь, виновных найдено не было. Итак, соображения аналитиков?
— Внешняя сила, — отозвался тезка первого советника, — Кто именно, ответить затрудняюсь. Утечка, вероятно была — в каком районе вас ждать враг знал, но точное место не вычислил, иначе их было бы отнюдь не трое.
— Дорин?
— Рито Арана, — ответил Троцера, — Он раскололся. Сказал, что часть информации, очень незначительную часть, передать все же успел.
— Значит все же аазурцы? — удивилась леди Тамика.
— Возможно, — ответил Лавора, — Дорин, а что говорит Виризг?
— А ничего не говорит. У сэра Валентайна был строгий приказ — перехватить вас по дороге к дракону, или, если не выйдет, на обратном пути. Всех спутников, если бы они с вами были, предписывалось убивать на месте, без разговоров. Распоряжение отдавала некая дама в вуали, которую он никогда не видел раньше, но которая назвала все пароли, по которым он обязан был повиноваться. Все. Это пустышка. Тупик.
— Ну, хорошо, — вздохнул сэр Вазма, наполняя кубок мускатным вином, — Похоже аазурцы в кои-то веки смогли наладить работу своей разведки — нельзя же все время так садиться в лужу, как это постоянно делают они. У меня другой вопрос.
— Вопрошайте, — предложил Лавора и вцепился зубами в кусок мяса.
— Вопрошаю, — кивнул благородный Даэло, — А что нам теперь делать с Саагором и Аазуром? Войска они у наших границ развернули, то, что войну они нам все же объявят — это не вопрос, даже к ведьме не ходи. Как будем выкручиваться?
— А никак, — ответил первый советник, — Нанесем превентивный удар. Родгар, покажи-ка господам, и прелестной леди Лютии, свои выкладки.
Лицо Дорина Троцера отразило глубокое сомнение в том, что непутевый секретарь сэра Алана может сочинить хоть что-то путное. Родгар на столь скептическое отношение к своим талантам внимания не обратил, а молча встал, вышел в соседнюю комнату, и вернулся обратно с шестью увесистыми папками — по одной для каждого из присутствующих. Раздав документы, он терпеливо принялся ждать вопросов.
Читали в полной тишине. Наконец сэр Вазма нахмурился и произнес:
— Не совсем понимаю… Это выкладки из отчетов глав трех первых столов нашей Канцелярии, но по военной или дипломатической тематике ничего нет.
— Забавное чтиво, — согласился Троцера, — Но совершенно не по моей части. Я даже проголодался, пока читал.
— А вот мне вы, Родгар, аппетит, похоже, отбили, — пробормотал Алан Кабо, — Напрочь.
— Да в чем дело? — удивился глава Четвертого стола.
— Родгар, поясни нам свои выводы, — благородный Лавора в открытую наслаждался чужим недоумением, — Только попроще.
— Хорошо, сэр Алан, — кивнул секретарь, — Господа, леди Лютия, здесь показана динамика роста населения, особенно городского, на территории Айко, скачки цен на продукты, с поправкой на коэффициент урожайности, а также, рост объемов производства продуктов питания. Если быть точнее — практически полное отсутствие такого роста. Как вы помните, десять лет тому назад Его Сиятельство и все Великие Дома, удрученные ростом количества бродяг, приняли резолюцию о недопустимости разорения крестьян благородными. Тогда же был установлен лимит на количество земель, подвергаемых огораживанию. Часть бродяг вернулась к землепашеству, некоторые прижились в городах, но, самое главное, миновала угроза продовольственного кризиса в герцогстве. А ведь призрак большого голода был уже не за горами.
— Да-да, конечно, — пробурчал сэр Вазма, — Это сильно ударило по производству шерсти, но в необходимость такой меры поверили все. Только при чем тут?..
— Все очень просто, — усмехнулся Кабо, — Мальчик произвел тщательные расчеты, которые однозначно утверждают: еще лет пять-семь, и Айко не сможет само обеспечивать себя продовольствием, слишком уж разрослись города. Уменьшить количество огороженных земель мы тоже не можем, поскольку это разорит огромное число ремесленников и вызовет бунт. Выход только один — экспансия за перевалы. Грядущая война, конечно, уменьшит наше население, но это временное решение, на год или два, не больше. Деревенские семьи известны своей плодовитостью.
— И кто еще знает обо всем этом? — спросил Дорин.
— Только мы с вами, — ответил Тагету, — Данные были собраны, что называется, с миру по нитке, никто кроме меня не знает зачем и для кого шли разные запросы. К тому же, эта работа заняла у меня целый год, так что никакой особо высокой активности в переписке по этим направлениям не было.
Троцера ненадолго задумался, а затем махнул рукой.
— Ну и Боги с ним. Экспансия, так экспансия. Давно пора вернуть имперскую славу. Вопрос не в этом, вопрос в другом. Поддерживаем ли мы устремления Массены?
— Поддерживаем однозначно, — ответил Лавора, — Это почти единственный шанс для нас, сохранить свои места и головы.
— Это означает открытую войну с домом Тайра, — заметила леди Лютия, — А нам в ней опереться не на кого. Герцог сдаст нас при первой опасности.
— Можно и чуть проще, хотя я и не знаю, пока, как это реализовать, — сказал Кабо, — Сэра Рэндома можно скомпрометировать. Так скомпрометировать, что Легор-Эспата перед ним окажется сущим младенцем. Став посмешищем или позорищем для всех Великих Домов он вынужден будет уйти сам, а достойного приемника у него нет — слишком уж авторитарная личность.
