Карла в темную мастерскую, затем закрыл дверь и включил лампу. То, что он увидел, было похоже на поле битвы. Все произведения искусства, еще недавно стоявшие здесь, были вдребезги разбиты, повсюду валялись металлические детали, из которых они были сварены.
– Что здесь случилось?
– Деконструкция, – сказал Карл. – Деконструкция. – И радостно засмеялся.
– Это же предназначалось для галереи, Карл.
– Деконструкция. – Карл сел на пол и взял в руку какую-то железку. По виду она напоминала шестеренку от велосипеда. – Из этого можно что-нибудь сделать.
Господин Леман был ошеломлен. Но сейчас, подумал он и взял себя в руки, не время рассуждать об искусстве. Карлу нужно поспать, это самое главное, подумал он. Чтобы пройти в квартиру Карла, которая находилась над мастерской и была такой же большой, нужно было подняться по находящейся в дальнем конце мастерской шаткой конструкции, представлявшей собой нечто среднее между лестничным пролетом и приставной лестницей. Вообще-то у квартиры был и нормальный вход с общей лестницы, но Карл им никогда не пользовался, господин Леман даже не был уверен, имелся ли у него вообще ключ от того входа.
– Пошли наверх, Карл.
– Из этого можно что-нибудь сделать.
– Карл, ты тут уже такого наделал, так что оставь все как есть.
– Господин Леман! – воскликнул Карл и поднял на него глаза. И вдруг заплакал.
У господина Лемана тоже навернулись слезы, но он не имел права плакать.
– Пойдем, – сказал он и помог Карлу встать.
– Господин Леман, только ты – настоящий, – сказал Карл.
– Конечно, – сказал господин Леман. – Мы сейчас поднимемся в квартиру и немного поспим. – Боже мой, подумал он, я уже разговариваю, как какая-то медсестра.
Ему удалось довести Карла до лестницы и затолкать наверх. На лестнице господину Леману пришлось тяжко, он обеими руками упирался в задницу Карлу и страшно боялся, что его лучший друг упадет на него. Поднявшись наверх, они прошли на кухню, а там все было еще хуже. Воняло плесенью, гнильем и вообще всем, что могло портиться и разлагаться. В раковине и на столе громоздились горы грязной посуды, пол был усеян мусором и железками, которые Карл притащил сюда после своей деконструкции. Карл уселся на пол и начал рвать на мелкие кусочки коробку от пиццы.
– Карл, тебе нужно переодеться.
– Надо же иногда путешествовать.
– У тебя вообще душ работает?
Господин Леман с подозрением осмотрел душевую кабину с водогреем, находившуюся в углу. У него самого дома была такая же коробка из прессованного картона с качающимися стенками, для душа нужно было заранее нагреть воды, если тут вообще что-то работало. Этим Карл сможет сам заняться, когда проснется, подумал он.
– Ты всегда использовал меня.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я не хочу принимать с тобой душ.
– Тебя никто и не заставляет, Карл.
– Я сейчас приготовлю шоколадный пудинг.
Карл вскочил и пошел в сторону чулана, в котором хранил продукты, и начал там копаться. Поначалу оттуда доносился шелест пакетов, а потом что-то грохнуло, будто полка свалилась на пол. Господин Леман оттащил Карла от чулана:
– Да брось ты, сейчас у тебя ничего не выйдет. У тебя даже молока нет.
– Надо сходить за молоком. – Карл вырвался и направился к лестнице.
– Да перестань, сейчас у тебя ничего не выйдет, Карл, тебе нужно поспать.
– Ну как скажешь. – Карл прошел в соседнюю комнату, служившую ему гостиной, там был диван, книжная полка и прочее, а через эту комнату дальше, в маленькую спальню. Там не было ничего, кроме матраса, телевизора и кучи грязного белья. Карл зажег свет, завалился на матрас в полном облачений, весь в грязи, и накрылся одеялом. – Так хорошо?
– Да, – сказал господин Леман, выключил свет и закрыл дверь. Если Карл не спал две ночи подряд, подумал он, тогда стоит ему лишь уснуть, и долгий покой обеспечен.
В отличие от кухни гостиная была в хорошем состоянии. Кажется, он не заходил сюда, подумал господин Леман, а если и заходил, то только в поисках чего-нибудь, что можно было бы еще сломать. На улице уже совсем стемнело. Из-за двери донесся храп. Господин Леман облегченно вздохнул. Потом он закурил сигарету и решил немного прибраться на кухне, прежде чем это сделают крысы.
Он нашел под раковиной упаковку мешков для мусора и как раз наполнил один из них, когда из гостиной послышался шум. Господин Леман быстро прошел туда и увидел Карла, который впотьмах стоял перед книжной полкой, брал оттуда книги и бросал их на пол. Господин Леман зажег свет. Карл улыбался.
– Это надо убрать, – сказал он.
– Ты почему не спишь, Карл?
– Я и не спал.
– Да я слышал, как ты храпел.
– Я храпел, но не спал.
Господин Леман невольно рассмеялся. Даже в качестве сумасшедшего Карл ему нравился.
– Карл, ложись спать, тебе это сейчас необходимо, правда.
– Не трогай меня.
– Никто тебя не трогает.
– Я не хочу, чтобы они увидели мои вещи.
– Какие еще вещи? И кто такие «они»?
Карл задумался. Он сильно вспотел, пот так и тек по его лицу.
– Да у тебя одна дурь в башке! – выдал он наконец.
Господину Леману все это начало надоедать. Все без толку, подумал он, я все делаю неправильно.
– Мне пора идти, – сказал Карл и со скоростью, поразившей господина Лемана, метнулся к лестнице.
– Нет, стой! – крикнул господин Леман и ринулся за ним. – Погоди! – Он поймал Карла, который уже наполовину скрылся в проеме, за воротник куртки.
Карл остановился.
– Тебе нужно поспать, Карл. Ты же чуть живой.
Карл снова поднялся и направился прямиком в спальню. Там он начал раздеваться.
– Ты же всегда этого хотел, – сказал он.
– Ни фига.
– Надо больше внимания уделять Востоку.
На Карле остались одни трусы. Он лег в постель и снова натянул одеяло до самого подбородка.
– Я уже сплю. – Он с открытыми глазами начал изображать храп. – Баю-бай, господин Леман.
Господин Леман закрыл дверь и задумался. Потом он подошел к письменному столу Карла и обыскал его. И вскоре ему удалось кое-что найти. Он нашел листок бумаги с номером телефона, начинающимся на 691, это был Кройцберг-61, и господин Леман предположил, что это номер подруги Карла, Кристины, или номер «Савоя». Карл все еще выводил свои рулады, когда господин Леман набирал номер.
– «Савой», Инга.
– Я могу поговорить с Кристиной?
– Ее нет.
– Она дома?
– Я не знаю.
– Послушай, мне срочно нужен ее домашний номер. Это неотложное дело.
– А кто это вообще говорит?
– Господин Леман. Речь идет о Карле.
– О ком?
