– Этому есть вполне логичное объяснение. Хотя я живу в Кении, но я все равно мусульманин, которому запрещено пить не только спиртное, но и сок перебродивших ягод. Но вы мои гости, которые любят алкоголь, и долг хозяина уважить гостя. Это преамбула! Вы меня попросили объяснить, почему я налил коньяк в чайник? Все очень просто. Много лет тому назад, когда я учился в институте и собирал хлопок, мои преподаватели сидели за общим столом и пили коньяк из чайников. Все студенты это видели, но делали вид, что не замечают. Внешние приличия должны быть соблюдены! – закончил краткий экскурс в историю Музаффар, наливая еще коньяка.
– Плов вы сварили изумительный! – сказал Викинг, вытирая губы салфеткой.
– Теперь поговорим о делах наших скорбных! – сказал Борис, следуя примеру Викинга.
– Желание гостя – закон для хозяина! – согласился Музаффар, наливая в новую пиалу зеленого чаю.
– Налейте мне тоже чаю, пожалуйста! – попросил Борис, внимательно наблюдая за хозяином.
– Завтра утром я дам вам человека, который отвезет вас до аэропорта. Один человек, знающий местные языки, полетит вместе с вами. Три акваланга для вас приготовлены, и их погрузят в самолет. Деньги для вас тоже есть и немного специального снаряжения. Все так быстро пошло, что у меня не было возможности подготовиться основательней. Вам присвоили второй приоритет, и все, что положено, я вам выдам! – сказал Музаффар, вытирая лицо правой рукой.
– Вы можете дать нам немного сомалийских денег? Не думаю, что очень разумно рисоваться в бедной стране с пачками долларов? – спросил Борис.
– Выдам я вам сомалийские шиллинги! Только грины там лучше идут! – отозвался Музаффар.
– Расскажи хоть немного о стране Сомали, в которой нам предстоит работать! – попросил Борис, отхлебывая глоток чаю.
– С большим удовольствием! – мгновенно отозвался Музаффар и, налив всем участникам застолья чаю, принялся рассказывать:
– По профессии я историк, но вот пришлось переквалифицироваться в автомеханики, о чем, кстати, совершенно не жалею, – бодро сказал Музаффар, по ошибке наливая себе в чай коньяк.
«А может, и не по ошибке? Кто их, загадочных восточных людей, поймет?» – подумал Борис, про себя ухмыляясь.
– Какой институт вы кончали в Союзе? – неожиданно спросил Викинг, откидываясь на спинку стула.
– Московский ИЯ[8] – восточный факультет! – гордо сказал Музаффар и погладил обеими руками свою бороду.
«Теперь понятно, откуда у тебя растут грувские ушки!» – сразу оценил высшее учебное заведение Борис.
– Я никогда не слышал про такой вуз! – прикинулся шлангом Викинг, вызывая хозяина на откровенность.
Но Музаффар не поддался на грубую уловку напарника и, как все восточные люди, предпочел перевести разговор на менее скользкую тему:
– В тот день, как будут свидетельствовать против вас их языки, их руки и их ноги, о том, что они сделали[9], – процитировал Музаффар, снова вытирая руки о бороду.
Викинг выжидательно посмотрел на Музаффара, который не спеша отпил чаю с коньяком и начал рассказывать:
– Сомали – одна из старейших стран мира, расположена на полуострове Сомали, на берегах Аденского залива и Индийского океана. Жители страны ведут в основном кочевой образ жизни, разводя верблюдов, овец и коз на безводных равнинах, которые занимают большую часть территории страны.
В южных районах Сомали, в долинах рек Джубы и Веби-Шебели, выращивают бананы, цитрусы и сахарный тростник. В одна тысяча восемьсот восемьдесят четвертом году север страны захватила Англия, а в начале двадцатого века юг страны – Италия.
В середине двадцатого века произошло объединение страны. Но после засух в семидесятых годах и войны с Эфиопией в стране наступила еще большая разруха, которая привела к введению в страну войск ООН, которое, правда, ни к чему путному не привело, и бардак в стране продолжается.
– Это все понятно и без исторических экскурсов! Вы лучше про природу расскажите! – прервал лектора Викинг, но не тут-то было.
Музаффар уже закусил удила, вываливая на друзей кучи информации:
– Вдоль юго-восточного побережья протянулась неширокая приморская низменность с песчаными береговыми дюнами, остальная часть страны – равнинное плато высотой до полутора тысяч метров. Наиболее высокая часть – север, где имеются настоящие горы почти до двух с половиной тысяч метров! Конечно, это не сравнится с Памиром, но для Сомали очень высоко!
– Какие животные встречаются в Сомали? – спросил Викинг, поняв, что хозяину надо задавать точные вопросы.
– В саваннах живут антилопы, зебры, буйволы, жирафы, львы, леопарды. В долинах рек – слоны и носороги, редко бегемоты, а в лесах обезьяны, – заплетающимся языком сказал Музаффар.
– Все! Давайте спать! У нас сегодня был тяжелый день! – предложил Викинг, вставая со стула.
– Утро вечера мудренее! – тоже поднявшись, сказал хозяин дома.
Глава 9
Едва микроавтобус подъехал к старенькому «Ан-2», как Борис обнаружил возле аэроплана знакомого таможенника и молодого спортивного парня весьма смуглой, но не совсем негритянской наружности.
– Парень метис! Держись с ним поосторожней! – мимоходом предупредил Музаффар, раскрывая объятия при виде толстого таможенника.
Отойдя в сторону, Музаффар и таможенник о чем-то негромко заговорили, энергично размахивая руками, в то время как Борис, Викинг и метис таскали ящики с оборудованием в самолет.
– Куда вы берете столько аквалангов? – спросил Метис, как про себя назвал молодого парня Борис.
– Это не акваланги, а ребризеры, – поправил Викинг, стоя на лестнице, ведущей в самолет.
– Какая, к дьяволу, разница? Оба работают по одному принципу! – махнул рукой Метис, начиная подниматься по трапу.
– Эй, белый! Давай документы! В Сомали обязательно нужна кенийская виза! – крикнул таможенник, прерывая разговор с Музаффаром. На лице таможенника было такое обиженное выражение, что Борис невольно улыбнулся.
Он не успел протянуть документы, как рядом с таможенником затормозила белая малолитражка.
Какой марки она была, Борис определить не смог. Никакой эмблемы и названия автомобиля ни сзади, ни спереди не имелось. Таможенник с трудом втиснулся в игрушечный автомобиль и укатил.
Дождавшись, пока Викинг с метисом поднялись в самолет, Музаффар, подойдя к Борису, начал говорить:
– Ты ни Филу, ни его людям не верь. Фил, наверное, всю дорогу рассказывал, как учился в Союзе и как любит русских людей?
– Было такое, – подтвердил Борис догадку таджика.
– Фил за последние два года провалил шесть операций, и на эту у него последняя надежда! Странно ведет себя Фил – командир кенийских боевых пловцов! Если не сказать больше! Но не пойман – не вор! Пока! – чуть повысив голос, сказал Музаффар.
– Как же после таких «успехов» на службе он остался командиром группы боевых пловцов? – удивился Борис, выделив слово «успехов».
– У Фила дядя заместитель министра обороны! Дальше тебе объяснить нужно? – спросил Музаффар.
– Ну и что я должен делать? – спросил Борис.
– Выполнять задание и быть в два раза осторожнее, чем обычно! – предупредил Музаффар, забирая у высунувшегося из автомобильчика пузатого таможенника большой коричневый конверт.
Взвесив его в руке, передал Борису, который, не торопясь, начал подниматься в «дедушку советского самолетостроения».
