Секунду назад не мыслил отвести взгляда от вписанных в камень демонических существ над вратами, и вот теперь уже не мог оторваться от созерцания стражей...
Четверо стоящих у ворот стража с головы до пят покрыты панцирной броней из грубой вороненой стали. Пластины наплечников наподобие чешуи спускаются по рукам вниз, надежно защищая предплечья, локтевые суставы, переходя в массивные наручи с увесистыми кастетами.... Правая перчать-кастет крепко сжимает изысканную рукоять тяжелого на вид меча с загнутым вверх концом - он хоть и лежит на земле, но готов поклясться, в случае надобности поднимется, и окраситься кровью за одно лишь мгновенье. Но ни вычурная, местами чуть помятая кираса, ни красный кусок материи в виде опоясывания, ни даже стальные ботинки черного цвета, не привлекали к себе столько внимания как вытянутый к груди, серый от старости шлем. У него обтекаемая как у хищной рыбы форма, взметнувшаяся ввысь острая стрелка, но выбоины для глаз настолько велики, что по идеи туда мог пролезть мой кулак.
Четверо воинов-латников смотрели на нас враждебно - тяжелые шлемы не собирались прятать глаза и читаемые в них мысли хозяев.
- Кто вы и по какому делу? - еще раз спросил ближайший панцирник - видимо начальник предвратной стражи.
Катя хотя и в изодранной кожаной кирасе, грязной юбке и порванным ремешком на сандалии посмотрела на латника как королева на конюха.
-- Я Аркарис, - бросила она, словно плюнула, прямо в шлем стража.
И видимо слово имело магические корни. Начальник стражи, а за ним и трое других панцирника припали на колено. Шлем латника преклонился в благоговении.
-- Прости лорд Аркарис, не признал.
-- Открой ворота, - попросила Катя, но не успела закончить фразу, как высокие створки начали раздвигаться.
Не став дожидаться когда они полностью распахнуться, девушка схватив меня за руку протиснулась в щель.
-- Ты мне ничего не хочешь сказать? - спросил у нее я.
-- Вроде нет... Ах вот ты о чем. Сереж, ты не глупый парень, сам должен понимать, что человека доставившего столь важную для империи вещь должны встречать и не с такими почестями. Не волнуйся, ты тоже будешь почивать на лаврах...
Она вела меня по центральной улице вымощенной каменными плитами, мимо гигантского мавзолея, рядов декоративных колон с позолоченными капителями, и множества трехэтажных особняков стоящих по обеим сторонам проспекта. Люди на пути почти не попадались, все дело наверно в страхе перед ночью, лишь пара человек в синих и тонких одеяниях смерили нас подозрительными взглядами и поспешили нырнуть на боковую улицу.
-- Куда ты нас ведешь?
-- Во дворец, конечно же, - ответила девушка удивившись. - Куда же еще?
Хотя гигантские горящие всюду костры довольно неплохо справлялись с освещением улиц и контуров великих зданий, об истинных расстояниях приходилось только догадываться. Вот и сейчас, когда улицу вдруг перегородили декоративные стоящие рядами железные ограды и десятки воинов в панцирных доспехах, я вдруг понял что сразу за ними в небо уходят ступени ведущие к огромному прямоугольному строению.
Стражи даже не шелохнулись, когда так и не отпустившая мою руку Катя быстрым шагом прошла мимо них. Дорожка средь сада уперлась в широкую лестницу, с расставленными по краям фонтанчиками вместо воды в которых плескались струйки огня.
-- А кто это в доспехах? Воины?
-- Гвардейцы, - ответила она. - Лишь самые отважные и преданные Императору люди из касты силы становятся его рыцарями...
Не прошло и получаса как была пройдена последняя ступень казалось бесконечной лестницы и мы оказались пред аркой, ведущей в темный зал, охраняемой еще десятком стражей. Эти уже отсалютировали нам мечами...
Впотьмах возникла фигура в черном, белый череп на груди выдал принадлежность человека к касте разума, низко поклонившись он звучно произнес:
-- Его величество ожидает. Следуйте за мной.
Темный зал встретил посетителей мрачными краеугольными колоннами, до переда истонченными сводами и всего двумя вписанными в стену факелами в виде лепестков роз. Управитель толкнул дверь, поклонился, приглашая нас следовать дальше и после, оставшись на месте, закрыл за нами, будто отрезав путь к отступлению.
Зал поменьше отличался изысканной для этого мира мебелью, рядами длинных окон с цветными стеклами в них и фигурой человека от которого веяло льдом. Он повернулся, и свет падающий от огней за стеклами, осветил его лицо красным и зеленым. Перехватило дыхание. Его лицо отодвинулось на второй план - под угольными локонами спадающих на лоб волос были глаза красного оттенка. В других обстоятельствах пришла бы мысль о глазах кролика, но исходящий из них невидимые лучи ощутимо пронизывали воздух и добирались до всех закоулков души.
Катя преклонила колено, и я последовал ее примеру. Правда она еще опустила голову, тогда как я не отрывал взгляда от бесшумно приближающегося, словно летя над полом, человека. Белые одеяния подчеркивали и наверно усиливали его суть, контрастировали с его... выпирающим из-за спины черным крылом. Странно что оно только одно - наверно такая тут мода.
-- Ты не подвела меня Аркарис, - стелящимся по залу голосом произнес император. - Ты доставила мне мое чадо...
Он смотрел на склонившуюся пред ним девушку, едва заметно улыбаясь, а потом повернулся ко мне. Красные глаза с черными крапинками в них, вцепились в мое лицо.
-- Кто это с тобой? - спросил он, холодными пальцами задирая мне подбородок. - Ахм! Похоже темные для империи времена сменяются светлыми. Встаньте вы оба.
Мы поднялись одновременно, и Катя... Аркарис наконец подняла светящиеся восторгом и благоговением глаза чтобы восхищаться ликом своего Императора.
-- Позволь же я заберу у тебя свое чадо, - сказал император кивнувшей Кати.
Он вытянул из рукавов даже в потемках казавшиеся бледными руки. Одну ладонь поставил к груди другую к животу девушки и потянул, отодвигаясь от нее всем корпусом.
Она закричала, я дернулся от неожиданности, увидел как какой-то белесый туман-материя вырывается прямо из тела Кати! Тянущий ее император зарычал, сделал рывок и...
Показалось что я окончательно спятил. Катя потеряв сознание повалилась на пол, а рядом с императором заливая ковер темной влагой спиной ко мне стояла обнаженная девушка. Я сделал пару неосознанных шагов: это не мираж, она настоящая. Вся вымазанная кровью обнаженная, невероятно красивая...
Она упала на колени и обняла императора за пояс.
-- Дочь моя, - прожурчал он, - какая ты красивая...
-- Отец... - всхлипнула девушка, - пожалуйста...
-- Тише, тише доченька, - успокаивал ее он, гладя окровавленные волосы. - Я люблю тебя... Но ради империи, ради человечества, ты должна умереть.
-- НЕЕЕТ! - закричала она. - Прошу Отец!!!
-- Прости меня дочь.
В руках императора откуда-то появилась цепь с железным ободом, он застегнул ошейник на горле невероятной дочери и потянул обнаженную красавицу за собой. Она не в силах была подняться на ноги, поэтому пошла за ним на четвереньках, но перед тем как закрылась дверь она оглянулась и посмотрела на меня умоляюще....
А еще у нее было лицо Кати.
Аркарис на полу застонала, открыла глаза, поднялась. Лицо обычное, как всегда на ней помесь невинности и суровости.
-- Ну а теперь ты мне ничего не хочешь рассказать? - спросил у нее я. - Я ведь запарился ждать когда ты откроешь кто ты есть на самом деле.
