Чуть позже она увидела, куда именно Павел его жахнул. Собственно, тут и смотреть-то особо было некуда, потому что удар пришелся по всему телу, как говорится, от пяток до макушки. Тот был словно кипятком обваренный. А потом еще и что-то вроде ошейника на горле. Этот был заметно слабее, чем остальное воздействие, но именно он заставлял мужчину то и дело потирать шею. Сблизившись метров до двух, Марина сделала ему простенькую подсечку, что не составляло особого труда хотя бы потому, что мужчина передвигался неравномерными рывками, при этом то и дело оглядываясь. При таком рискованном способе ходьбы и без чужой помощи немудрено упасть.
Она бросилась к нему, протянув руки, как сделал бы на ее месте любой благовоспитанный человек. Во всяком случае, со стороны это должно было выглядеть именно так.
У нее до сих пор не очень получался контакт на расстоянии. Для хорошего, опытного мага расстояние, в принципе, большого значения не имеет. Это же не из ружья стрелять или там из рогатки, когда дистанция выстрела ограничена техническими характеристиками изделия. Тут иные принципы. Умом она все это понимала, но для нее очень важным оставался зрительный, а еще лучше тактильный контакт с объектом. Наверное, это шло у нее из детства, когда она «видела» руками, вот привычка и осталась. При ее специализации это несовершенство не имело решающего значения, и она не горевала по этому поводу, как и не прикладывала больших усилий к его исправлению. Просто знала, что ей надо держаться к объекту поближе, а лучше того — вплотную. Тогда все получалось.
Вот и теперь она, подхватив мужчину под руку, помогла ему встать и одновременно принялась его обволакивать, подчиняя своей воле.
— С вами все в порядке? — участливо спросила она, заглядывая ему в лицо, что должно было действовать на него расслабляюще; так легче работать, чем ломать отчаянное сопротивление. Впрочем, после того, что с ним проделал Паша, ожидать настоящего сопротивления вряд ли приходилось.
— Да, все нормально. Спасибо.
— Может, вас проводить?
— Проводить? — Мужчина еще раз оглянулся, но проделал это уже куда спокойнее. — Да нет, я дойду.
— Конечно, дойдете. Вы же сильный, — пела она. — Только мне кажется, что будет лучше, если мы с вами пойдем вместе. Ведь так?
— Да, вместе лучше.
— Вот видите, вы со мной согласны. Давайте пойдем потихонечку. Я вас буду под руку держать. Хорошо?
— Хорошо.
— Очень хорошо? Вам сейчас должно быть намного лучше, чем минуту назад. Чувствуете?
— Да, чувствую. Очень хорошо.
— Вот какой вы молодец! Вы успокоились? Вижу, успокоились.
Она ворковала ему в ухо. Со стороны они должны были выглядеть влюбленной парочкой. Но теперь нужно было найти место, где возможно было поговорить без помех. Помнится, тут поблизости был детский сад с беседками. Правда, время сейчас такое, что там полно ребятни. Но и стоять на улице как-то не очень хочется, тем более снег опять пошел, на лицо падает, отвлекает, рассеивая внимание. Забегаловка какая-нибудь, кафе, даже ресторан сойдет. Она плохо знала этот район, бывала здесь считанное количество раз, поэтому по пути озиралась, выискивая подходящее место.
Судя по окружающим домам, они постепенно углублялись в жилой массив старой застройки, где подходящего заведения могло и не найтись; в позднесоветские времена питейных заведений рядом с жильем старались не строить. Но нужно было останавливаться; она уже достаточно заболтала мужчину, пора переходить к активным действиям, чего время терять, тем более ее саму уже начало потряхивать от нетерпения, и она решительно свернула к подъезду. Сейчас все они заперты на кодовые замки и домофоны, но это не препятствие; телефонная линия, по сути, та же контактная нить, так что на этот счет она не беспокоилась. В греческих мифах про нить Ариадны говорится, что с ее помощью Тесей нашел выход из запутанного лабиринта критского Минотавра. Но при этом в многочисленных пересказах потерялось, что клубок и меч, предназначенные герою, Ариадне передала Афродита, покровительствовавшая Тесею, но не имеющая власти во тьме лабиринта. При посредстве нити богиня подпитывала сына Посейдона, давая ему силы для победы над чудовищем. Это один из древнейших письменных источников, дошедший до наших дней как свидетельство применения магии, пусть и в несколько искаженном, упрощенном варианте. Впрочем, поскольку ни Эсхил, ни тем более Гесиод понятия не имели ни о проводимости материалов, ни об электропроводимости и ни о какой другой, то этот нюанс древними пересказчиками был опущен или просто не принят во внимание. Любой мало-мальски образованный маг знает эту историю в ее истинном варианте.
Глянув на табличку над дверью, набрала номер квартиры из середины списка. Подождала, никто не откликнулся. Сбросила этот номер и набрала следующий. Пять гудков — и микрофон отозвался детским голосом. Грех, конечно, детей обманывать, ну да во благо же.
— Откройте, пожалуйста. Почтальон. Даже не пришлось прибегать к магии.
Войдя в лифт, нажала на кнопку седьмого этажа только потому, что та была менее других искорежена огнем зажигалки.
Подведя мужчину к окну, снова заглянула ему в глаза, заставляя себя успокоиться и не торопиться.
— Как вас зовут? — мягко спросила она, удерживая его за руку.
— Евгений.
— Очень красивое имя. А меня Марина. Вы не хотите мне рассказать, что с вами случилось? — Спросила и сразу спохватилась: — Расскажите, вам сразу станет лучше, верьте мне.
— Я верю. Хорошо. — Он помолчал, будто что-то вспоминая или прислушиваясь. — Мне хорошо с тобой, Марина.
Так, сейчас еще целоваться полезет.
— Евгений, вы знакомы с Павлом Мамонтовым? — сменила она тему.
— Он обокрал банк.
— Откуда вы это знаете?
Она сосредоточилась и теперь задавала вопросы целенаправленно, ведя свою линию.
— Я там работаю.
— Очень хорошо. Кем вы там работаете?
— Охранником.
— Отлично. Вы сами видели, как он это сделал, или вам кто-то рассказал?
— Его все видели, — ушел он от прямого ответа.
— А вы, Евгений? Вы сами видели его?
— Только женщину, — ответил он, глядя ей глаза в глаза. Лицо его при этом было спокойным, даже умиротворенным.
— Какую женщину?
Марина ничего не понимала. При чем тут женщина?
— В таком пальто… Сером. Длинном и очень широком. Она была беременна.
— А мужчина?
— Его я не видел. На улице я встретил женщину и за ней вошел в зал.
— Но он там был?
— Его все видели, — повторил охранник.
— А вы видели только женщину?
