Верно. С пикапом и фургоном, если все сложится так, как я планирую, все равно придется расставаться, так что заботиться об их сохранности можно уже умеренно.
Труднее было промывать тяжеленные металлические бочки – рисковать не хотелось, искать возможность для вынужденной посадки потому, что в бензине что-то оказалось, было бы верхом глупости, второй попытки у нас не было. Ни на что. Но тоже справились, хоть сами потом благоухали бензином так, что я в душе искренне радовался, что среди нас нет курящих – вспыхнули бы как свечки.
К вечеру импровизированный 'заправщик' был готов. Даже с ручной помпой – не даром я ее с собой возил.
Когда начало темнеть, взялись и непосредственно за обустройство 'базы', надо было устроить там хотя бы минимальный комфорт. Сэму здесь вообще несколько дней жить, да и нам с Дрикой тоже.
И когда мои часы показали полночь, и сутки сменились сутками, у нас тарахтел генератор, выпуская дым наружу через проделанное в стене ангара отверстие, стоял столик, возле него, на манер стульев, пластиковые ящики со стопками старых журналов вместо сидений, горела спиртовка, а на ней закипала вода в кастрюле. А я прохаживался по верхней галерее, время от времени выглядывая в окошки – была моя смена дежурить, караульная служба в таких обстоятельствах – первейшее дело.
16 апреля, вторник, утро. Морганз Пойнт, Округ Харрис, Техас, США.
Погода с утра была тихая, хоть солнце пока не выглянуло, и было довольно прохладно, что вообще необычно для этих мест и этого времени года. Но облака висели высоко, GPS работал, так что помехой для полета я такую погоду не счел.
Я все же снял два кресла из салона Сессны, это оказалось не трудно. Если полетим на этой машине, то установить одно обратно, для Сэма, совсем не трудно, а вот сейчас эт даст нам лишних километров… может быть пятьдесят, а может и семьдесят. Центровка особо не нарушится от этого, справа от меня Дрика, в ней веса всего ничего, а сумки закинем назад, в багажный отсек. В таких легких самолетах каждый фактор играет свою роль, и все это отражается на дальности полета, а до Уичиты, что в штате Канзас, путь все же не близкий. Облажайся я с подсчетами и планированием, и обратно долететь на одной заправке не сможем.
Сэм настоял на том, чтобы мы летели не совсем уж налегке. Может и правильно, кто знает, как все сложится и где нам потом придется выживать, и оказаться даже без запаса еды – катастрофа. Поэтому взяли еды из расчета на три дня, воду, оружие – по карабину, пистолету, а у меня еще и спрятанный револьвер имелся, и боекомплект посолидней.
Затем я сообразил, что нужен, на всякий случай, еще и 'обменный фонд', мало ли? Может быть кто-то контролирует аэродром, и тогда придется торговаться. В суку полетели 'галил', одна из М4 и все лишние пистолеты, к каждому – запас патронов, пусть и не слишком большой. Не получилось налегке, в общем, два больших рюкзака и сумка.
Более или менее разбиравшийся в автомобильной электрике Сэм помог мне разобраться с замком зажигания в своем пикапе и в самолете. В самолетах замки простенькие, вроде как на старых 'жигулях', никакой электроники, и предназначены не для безопасности, а для переключения режимов зажигания скорее, так что разобрать и замкнуть провода, а то и просто переделать их с ключа на плоский металлический шплинт – проблема не велика, но надо уметь. А сообразил в самый последний момент.
Пришлось брать еще и инструменты, причем немало, и даже трос – кто знает, как все сложится? Второй попытки не будет, как я уже говорил.
– Сэм, живи здесь как можно тише, вообще не высовывайся из ангара, – наставлял я нашего спутника, в глубине души молясь о том, чтобы он не передумал и не уехал к себе обратно, обзаведясь новым фургоном и запасом всяких полезных вещей.
Нет, я ему верил, разумеется, но если откровенно, то знакомы мы всего несколько дней, так что… ладно, чего уж теперь.
Очередная проблема возникла с выкатыванием самолета из ангара. Нет, разумеется, можно было и своим ходом, на винте выкатиться, но что бы при этом творилось внутри – не описать словами, вихрь и бедствие. Пришлось срочно делать импровизированный тягач их моего 'Экспресса', при помощи толстого, многократно скрученного нейлонового троса, накинутого на переднюю стойку шасси. За руль уселся Сэм, и нас с Дрикой, уже сидевший в удобных креслах 'сессны', потащило вперед.
Отцепились сразу, как выбрались на рулежную дорожку. Обнялись, сказали друг другу: 'Удачи!', после чего Сэм с фургоном исчез в ангаре, быстро закрыв за собой ворота. Все правильно, не надо нам лишней активности.
Так… пора лететь. Все знакомо, все понятно, но волнуюсь так, словно экзамен сдаю. Нет, вру, куда больше.
Наружный осмотр я еще в ангаре провел, опять же чтобы не мельтешить, а сейчас взялся за пластиковый планшет, сидя уже в кабине.
Так, погнали… его по трубам… Авионика выключена, все выключатели на 'Off', подогрев карбюратора отключен, вся электрика выключена 'мастер-свитчем', уровень топлива… закрылки вниз… селектор баков… органы контроля… окна чистые… все в порядке.
– Пристегнулась? – спросил я Дрику.
– Конечно.
– Пока летим – слушай радио, может чьи переговоры или запросы услышим, о-кей?
– О-кей, – кивнула девушка.
– Хорошо, порулили.
Так, тормоза проверим… вроде все в прядке, работают. Смесь на 'богатую', сектор газа на половину… главный тумблер… закрылки вверх… Ключик в зажигание, на первую позицию… Навигационные огни на фиг, не нужно уже, стартер!
Мотор немного почихал, и с третьего раза схватился, замельтешив перед стеклом пропеллером и попытавшись потащить самолет вперед. Рано, пока еще рано. Я сдвинул ручку сектора газа на семьсот оборотов, немного обуздав 'сессну'. Так, дорожка чистая, впереди никого. А кому тут быть? Разве что очередной мертвяк бы забрел, но и их нет.
Так, еще раз… селектор на питание из обоих баков, смесь… обороты на тысячу семьсот… тормоза… Магнето… подогрев карбюратора. Сейчас не надо, но на всякий случай, влажность очень высокая, хоть и тихо, так что от обледенения сетчатого фильтра никто не застрахован. Так, сделано… Все приборы работают штатно… кажется… порулили.
Самолет легко сдвинулся с места и неторопливо и солидно, мелко покачиваясь, покатил по рулежной дорожке. Я чувствовал сейчас даже не волнение, а скорее некое возбуждение, словно кровь в шампанское превратилась, и в венах у меня бесились колючие пузырьки. Этот полет… он словно какой-то знак, как будто Рубикон переходим, как будто сдвиг в жизни.
Подрулили к полосе под номером 12, которую я выбрал как самую безопасную, почти километр триста метров в длину и двадцать три метра в ширину, покрытую идеально гладким серым асфальтом. Да и по описанию ближайшие деревья в направлении взлета находились в трех сотнях метров, так что для набора высоты пространства много, а 'сессне' много не нужно, самолет-то маленький, откуда хочешь взлетит.
Ветер был совсем не сильный, полосатый конус обвис на шесте, время от времени поднимаясь до половины, а затем снова бессильно падая. Но все же, соблюдая правила, я развернул самолет носом немного против ветра. Тормоза. Обороты на две тысячи двести, оба магнето переводим в позицию 'полет' с позиции 'старт'. Рули высоты на нейтраль, полный газ!
Самолет прыгнул вперед словно от пинка, легко покатил, быстро разгоняясь, по полосе, все быстрее, быстрее, быстрее… Чуть-чуть тащит влево, но это не страшно, это мы ногой поправим, педалью… Скорость набрана, пробег с большим запасом, на разбег все влияет, и высота над уровнем моря, и температура, и направление ветра… и на заводах на самолетах летаю испытатели-профессионалы, на новых машинах, вот от них данные в мануалы и записываются, а мы в умениях отстаем, так что нам запас нужен. Есть, теперь чуть-чуть штурвал на себя… Оторвалось от полосы переднее колесо, машину потащило влево энергичней,
