Воспоминания нахлынули с такой силой, будто внезапный вихрь ворвался в затхлые подвалы монастыря, принеся собой гарь пустынных улиц и поселив в сердцах одиночество.
Проклятый чувствовал себя совсем молодым и полным сил. Ощущая невероятное волнение, он спешил, торопясь обхитрить коварную длань, поработившую весь город. Еще несколько единомышленников попятам следовавших за ним на мгновение остановились, когда он вступил на длинную каменную лестницу уходившую вверх. Там был основной зал собора.
Биение сердца, достигнув бешеного ритма, готово было вот-вот выскочить из груди.
Я едва заметил, как призрачные тени окружили нас, и одна из них проникла внутрь Проклятого, заставив его выгнуться дугой от нестерпимой боли. Тишину наполнил довольный рык, и я понял, что измученное, почти безжизненное тело моего спутника, все же обрело душу.
Прошлое переплеталось с настоящим неразрывной нитью, собираясь в неразрывный клубок. Затерявшиеся среди бескрайних полей безжизненного мира, души Проклятых в мгновение ока оказались рядом с Душеприказчиком. Теперь, как и многие сотни лет назад — они были вместе.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ: Слезы сгоревшего города
Проклятый протянул руку и вложил мне заветный ключ, которому не способен противостоять ни один хитроумный замок.
— Он нужен тебе больше, чем мне, — его слова мгновенно растворились в полумраке.
Следующий шаг Проклятый сделал в окружении своих старых знакомых. Призрачные тени смотрели на него белыми глазницами с немой просьбой скорее освободить их из ужасного плена.
Я еще раз внимательно вгляделся в лицо Проклятого, такое знакомое и в тоже время совсем чужое. На его лице возникла едва различимая улыбка. Он перевел взгляд на своего верного спутника и зверек, словно услышав немую команду хозяина спрыгнув с моей руки, устроился у него на плече.
— Пора.
Шаг за шагом мы приблизились к последнему препятствию.
Проклятый осторожно коснулся двух кованых цепей, крест на крест опутавших старую, вконец, проржавевшую дверь. Толстый слой паутины, поддавшись неведомой силе, медленно опал на каменную ступень. Послышалось непонятное шипение, будто накаленный до предела металл опустили в воду, и привыкшие к полумраку глаза ослепил невыносимо яркий свет.
Мы стояли посреди длинного зала, в дальней части которого возвышался огромный серебряный алтарь, и это была лишь единственная привычная моему глазу деталь. Все остальное казалось иным и отталкивающим взор, будто причудливый архитектор вывернул величественный собор наизнанку. Стены топорщились множеством каменных изваяний и пилястры, обычно украшающие фасад и карнизы.
За непривычно тусклыми окнами в лучах яркого солнца падал пепельный снег.
— Проходи, — размеренно произнес чей-то старый дребезжащий голос.
Только теперь я заметил у самого алтаря сидящий на коленях мужской силуэт, слишком худой и сгорбленный, чтобы принадлежать молодому мужчине.
— Ты ведь не мог не придти, про-кля-тый, — намеренно растянул последнее слово говоривший.
Душеприказчик сделал несколько шагов вперед и, остановившись, оглядел серые тени своих друзей. Немые очертания плавно замерли среди высоких мраморных колонн, не в силах дать ни единого совета.
Я чувствовал царившее вокруг напряжение, с каждой секундой понимая, что мы все беззащитны перед злом, которое царило в этом странном месте.
— Зачем ты привел их сюда? — вопрос прозвучал как насмешка, будто собеседник абсолютно не интересовал ответ.
— Ты слишком долго держал в страхе наш город, — вместо ответа, произнес Проклятый. В его руке сверкнуло лезвие причудливо изогнутого стилета.
— Это не твой город. Ты пришлый, как и все они, — не поворачиваясь, говоривший указал рукой на каменные изваяния.
И только заметив встревоженный взгляд Душеприказчика, я понял, что каждое изваяние ничто иное как точная копия жителей этого проклятого города.
— Это мой город, а не твой! Мой мир! И души каждого из вас принадлежат мне, — сидевший на коленях мужчина резко развернулся.
Безжизненное земельного цвета лицо, испещренное ужасными оспенными рубцами, буравило нас черными, словно смоль глазами.
— Ни ты, ни твои бессловесные друзья, — он кивнул на серые тени, — не смогут разрушить мой мир. Вы все у меня здесь, — сжавшийся кулак родил неприятный хруст. — То, что нас окружает, все это мой АД, а вместе со мной и твой и каждого из тех, кто здесь присутствует. И здесь играют только по моим правилам.
И словно в подтверждении слов, говоривший щелкнул пальцами, и серые тени растворились во мраке.
— Ты думал ваши бессмысленные потуги достигнут цели, — мертвец осклабился, обнажив длинные клыки. — Болваны, с никчемной верой в добро. Ваше желание спасти этих глупцов не стоит и самой дешевой похвалы.
Рука Проклятого дрогнула. Наверное, впервые за сотни лет скитаний в этом ужасном мире.
Прямо у алтаря сидел огромное крылатое чудовище, напоминавшее ужасных драконов из толстых исторических фолиантов, что мне приходилось читать в городской библиотеке. Только это было еще ужаснее: огромные желтые глаза, словно у змеи, острые изогнутые иглы топорщились по всей морде.
Брызгая слюной, Чудовище издало протяжный рык, и я почувствовал, как у меня носом пошла кровь.
— Вот оно, мое дитя. Первый житель нашего нового мира.
Я ощутил, как страх подступает к самому горлу, готовый вырваться наружу невероятным воплем. Никакому самому коварному и жестокому врагу я не пожелал бы, оказаться на моем месте. Каменный столб, будто приросший к моей спине не давал возможности сделать и шагу назад. Ватные ноги неспособные больше держать меня подкосились, и я упал на колени.
Чудовище, взмахнув крыльями, подлетело к своему родителю и, подставив свою морду под костлявую руку, удостоилось нежного поглаживания.
— Малом, мне кажется, ты слишком задержался в чужом мире.
Услышав свое имя, мертвец вздрогнул и, изменившись в лице, зло оскалился.
— Если ты что-то и внес в мой мир, это тебе не дает право произносить мое имя вслух. Твой глупый зверек лишь исключение из правил.
— Ты слишком заигрался, Малом, — невозмутимо продолжил Проклятый. — Я не твой пленник или бездушная жертва. И не нам с тобой решать дальнейший ход событий. Ни мне, ни тебе!
— Не нам?!
Безумный взгляд мертвеца стал матово-белым, как у хорошо зажаренной рыбы. Казалось, он только сейчас осознал, что перед ним стоит не очередная беспомощная жертва, а достойный противник.
Рука Душеприказчика перестала дрожать, и ладонь крепко обхватила рукоять стилета. Лезвие медленно взмыло вверх, и описав круг, острие уткнулось в меня.
— Ему решать, Малом. Ни ты, ни я более не властны, в этом безумном мире.
Казалось, только сейчас мертвец обратил на меня внимание, и, вглядевшись в мое лицо, темными пронизывающими, словно лезвие глазницами, вздрогнул. Воспользовавшись замешательством Малома Проклятый, заговорил:
— Я возвращаю то, что взял… Я, прошу вас, меня простить за то, чего не совершал… Я отдаю вам ваши грехи, а мне воздайте свою смерть. Не по моей воле вы оказались здесь… И не по своей… Злу
