- В штрейкбрехеры хотите, что ли?
- Вот именно... хи-с, хи-с!.. Так точно... В лакейские. В штрейкбрехеры хотим.
- Ладно. Так бы говорили прямо. Надевайте ливреи. Мне лишние лакея пригодятся. Но только чтоб у меня ни-ни! Небось проголодались? А? По глазам вижу, что лопать хотите. Мери, дайте им две порции королевских котлет с гарниром а-ля Чемберлен. Кушайте, братцы, а завтра на работу!
С этими словами Черчилль удалился предаваться своим печальным мыслям, а Макдональд и Гендерсон надели ливреи и с аппетитом принялись за королевские котлетки.
1926
ПАРАД ПОБЕДИТЕЛЕЙ
На арену европейского цирка вышел распорядитель и провозгласил:
- Леди и джентльмены! Сейчас состоится торжественное закрытие нашего грандиозного чемпионата международной классовой борьбы и раздача призов. Призы любезно согласился раздавать бывший чемпион старой Англии, король-легковес Георг Пятый! Музыка, туш... То есть, музыка, гимн!
Под звуки гимна и при кликах 'гип, ура!' изысканной буржуазной публики на арену, прихрамывая, вышел король в потертом сюртуке, приподнял над головой корону и сел за судейский столик.
- Итак, представление начинается. Первый номер - парад победителей. Музыка - гимн... то есть, тьфу, музыка, марш! Пар-рад, алле!!
На арену гуськом вышли чемпионы-победители, надув жиденькие мускулы и выпятив впалые груди.
- Господа! Сейчас непобедимый чемпион английской рабочей партии тяжеловес Гендерсон и борец среднего веса Болдуин продемонстрируют запрещенные приемы классовой борьбы. Гендерсон, Болдуин, на ковер!
Публика затаила дыхание.
- Внимание! Двойное бра руле в партере. Видите, господа: одна рука Гендерсона якобы берет за горло Болдуина и объявляет всеобщую забастовку, а другая тем временем совершенно незаметно берет автоматическую ручку и подписывает соглашение с предпринимателями. Высший класс соглашательской техники.
- Не-пра-виль-но!
- Правильно, господа. Сам король одобрил.
- Браво, браво, браво!
- Дальше, дальше, господа! Мельница в стойке. Гендерсон, покажи. Пока эта самая меньшевистская мельница мелет, капиталисты расправляются с бастующими. Чистенький приемчик.
- Не-пра-вильно!
- Кто это там все время кричит 'неправильно'? Совершенно правильно! Томас применял этот прием с большим успехом во время последней схватки между капиталистами и рабочими.
- Браво, браво, браво!
- Дальше. Так называемый мост. Прошу убедиться. Гендерсон, покажи. Видите - он делает мост, по которому без всякого труда Болдуин проводит на бастующий завод любое количество штрейкбрехеров.
- Браво! Бр-раво-оо! Би-с!
- За поздним временем переходим к раздаче призов. Король, раздавайте.
- Первый приз - орден Подвязки - присуждается борцу, скрывающемуся под желтой маской.
- Интересно, кто бы это мог быть? Снимите маску!
- Попрошу вас снять маску, таинственный незнакомец!
Таинственный незнакомец застенчиво снял маску.
- Ба! Плутишка Макдональд! Ха-ха! Мы так и знали, что это ты, старый мошенник!
- Получай подвязку, Мак. Пускай она гордо поддерживает ваши носки и вашу незапятнанную репутацию моего старого лакея.
Макдональд почтительно приложился к королевской ручке.
- Второй приз присуждается Гендерсону и Томасу. Получите, милые, на чай десять тысяч фунтов и поделите по совести, только чур не драться. Да скажите там, на кухне, чтоб вас накормили.
- Господа, чемпионат международной классовой борьбы считается оконченным. Музыка - ту...
- Стойте! - раздался грозный голос, и на сцену медленно вышел новый борец, в красной маске. - Стойте!
- Кто вы такой? - испуганно пискнул король.
- Я - чемпион рабочих всего мира. За мной миллионы угнетенных. Стойте! Борьба не кончается. Она только еще начинается. Ни с места! Музыка, 'Интернационал'!
...И в европейском цирке повисла тягостная тишина...
1926
ЕВАНГЕЛЬСКАЯ ИСТОРИЯ
Орган независимой Крестьянской партии, три номера которого были конфискованы день за днем, вышел с главой Евангелия вместо передовой и с примечанием от редакции, что 'эта передовая, вероятно, не будет конфискована комиссаром правительства'.
Телеграмма из Варшавы
Комиссар польского правительства вызвал к себе редактора газеты и сказал ему:
- Садитесь.
- На сколько? - бледно заинтересовался редактор.
- На этот раз на две минуты, не больше, - вежливо улыбнулся комиссар правительства.
- С заменой штрафом или же без замены?
- Без всякого штрафа и без всякой замены, пан редактор. Даже наоборот. Разрешите от имени польского правительства выразить вам горячую признательность за то, что вы в вашей уважаемой газете отказались от всякого рода политических выпадов против государственной власти и решили заменить крамольные передовицы цитатами из Священного писания. Надеюсь, что и впредь вы будете держаться такой же благонамеренной линии. Не так ли?
- Пан может быть в этом уверен, - элегантно поклонился редактор.
- Приятно слышать. Старайтесь, молодой человек.
- Постараюсь...
- То-то! И чтобы никаких выпадов. А то у меня в двадцать четыре часа... Понятно?
- Понятно.
- Ступайте же, молодой человек, и продолжайте в том же евангельском духе.
- Мерси. Буду продолжать. До свидания.
Придя в редакцию, редактор стиснул острыми кулаками виски и нежно скрипнул зубами.
- Секретарь!
- Что прикажете?
- Основное содержание завтрашнего номера?
- Передовая на тему о растущей безработице, телеграммы, фотография Пилсудского, беседующего с английским представителем, фотография, изображающая сенаторов, расходящихся после заседания сената, стихотворение 'На бой с тьмой!', зарисовка нашего художника демонстрации безработных в Лодзи и объявления.
