«Рана не смертельная. Попробуй снова. Сражайся. Достань еще одну стрелу».
Грей надвинулся на Джейн, выхватил у нее из рук лук и стрелу и отшвырнул в угол.
— Ты начинаешь меня раздражать, Джейн, — проворчал он, словно распекая расшалившегося ребенка. Его вкрадчивый голос совершенно не вязался с застывшим, покрытым восковой бледностью лицом и лихорадочно горящим взором. — Если ты мне поможешь, то я, так уж и быть, не заставлю вас мучиться слишком долго.
Его раны кровоточили, а правая рука, накрепко пришпиленная к груди стрелой, по-прежнему сжимала ставший бесполезным пистолет. Грей попытался выдернуть стрелу, пошатнулся и едва устоял на ногах. Потеряв терпение, он просто сломал концы обеих стрел, а потом перехватил пистолет левой рукой.
— Черт возьми, Грей, неужели месть для тебя важнее всего? — с усилием проговорил Хью.
— Только не пытайся меня разжалобить, — раздраженно прошипел Грей. — Что толку перебирать старые обиды и былые грехи, вытаскивать наружу то, что лежало под спудом? Тебе это не поможет. Может, нам и следовало всякий раз, перед тем как отнять чью-то жизнь, выслушать последнее слово приговоренного к смерти. Впрочем, тебе-то отлично известно, что никакие уговоры и мольбы не смогли бы смягчить меня. Да и тебя тоже.
«О чем он говорит?»
Грей сунул пистолет за пояс и достал из чехла нож, заставив Джейн сжаться от страха. «Хью говорил, что Грей перерезает горло своим жертвам».
Когда Грей повернулся к ней, стиснув в руке нож, Джейн попыталась храбро встретить его взгляд.
— П-почему? — прошептала она.
— Ты спрашиваешь почему? Потому что твой отец приказал пристрелить меня как собаку и едва не добился своего. Почти двадцать лет я верой и правдой служил старому ублюдку, убивая по его приказу, и что в награду? Четыре пули в грудь. Но это не все. Когда мне и без того пришлось несладко, твой муж избил меня до полусмерти и оставил подыхать в темном подвале. Убив тебя, я накажу за предательство обоих — Уэйленда и Маккаррика. Как видишь, лично к тебе я не питаю ненависти.
— При чем тут мой отец? О чем вы говорите?
— Так ты ни о чем не догадывалась? — Грей метнул взгляд в сторону Хью и недоверчиво хмыкнул: — А ты не слишком-то откровенен, шотландец. И если вдуматься, чертовски самонадеян. Ты не сказал ей, поскольку рассчитывал, что я долго не протяну и меня можно не опасаться. Стоит меня убрать, и девочка ни о чем не узнает? И вот я здесь. — Он снова повернулся к Джейн. — Твой отец зарабатывает на жизнь, сея смерть, а Хью у него на службе — один из самых искусных наемных убийц. Уэйленд, Хью, Ролли, даже Куин всю жизнь лгали тебе, скрывая свои подлинные личины. Должно быть, ты им всецело доверяла, надеялась, что они тебя защитят. Как бы не так. Готов поспорить, сейчас ты чувствуешь себя чертовски глупо, и это ощущение даже пересиливает твой страх.
— Они знали, что жить вам осталось недолго! — гневно выпалила Джейн.
— Да, Уэйленд стремился разрушить то, что сам когда-то создал.
— Не он сделал вас таким, всему виной ваше гибельное пристрастие…
— Неправда! Раздавая приказы, твой отец поручал мне самую грязную работу, такую, что коверкает и уродует человека. Уэйленд пожертвовал мной, но пожалел твоего мужа. Знай, Маккаррик легко мог бы стать таким же, как я.
— Никогда, — с ненавистью прошипела Джейн.
— Почему? Хью такой же хладнокровный и безжалостный убийца. Он подкрадывается к своим жертвам под покровом темноты, чтобы отнять у них жизнь. Маккаррик ничем не отличается от меня. — Грей злобно ощерил почерневшие зубы. — Но он еще не погиб. Нет. Твой отец приберег его для тебя. — Джейн растерянно заморгала. — Так они ничего тебе не сказали? — Грей снисходительно усмехнулся. — Милая девочка, Хью так давно и страстно мечтает завоевать твое сердце, что я решил подарить ему эту безделицу. Сердце Джейн, еще теплое, только что из груди…
Глава 44
Хью лежал на земле, собираясь с силами перед броском. Он не мог помешать Грею раскрыть тайну Уэйленда и лишь молча слушал, хотя все в нем клокотало от ненависти.
Подняв глаза, он увидел бледное лицо Джейн. Ее неподвижный взгляд, казалось, умолял Хью опровергнуть слова безумного убийцы.
Стоило Грею двинуться к девушке, как Хью тотчас рванулся к нему и, схватив за ноги, повалил. Сцепившись, они рухнули на землю.
Когда Хью, тяжело дыша, откатился в сторону, тело Грея осталось неподвижным, согнутое под странным углом. Но в следующий миг туловище грузно осело, и из пронзенной спины показались острия стрел.
С трудом поднявшись на ноги, Хью шагнул к Джейн. Ее шумное дыхание почти заглушало тихий хрип Грея. Прижав Джейн к груди, Хью бережно ощупал ее лицо. Она едва стояла на ногах, ее блуждающий взгляд скользнул по лицу Хью и метнулся вниз.
— Ты ранена, Шине?
— Хью, он тебя бил… пинал ногами.
— Он не собирался убивать меня сразу. Хотел, чтобы я видел…
Джейн жалобно вскрикнула:
— Боже, на мне его кровь! — Она показала глазами на юбку, покрытую темными пятнами крови.
Хью поспешно подхватил жену под руку и повел к выходу из конюшни, на солнце.
— Он м-мертв? Пожалуйста, убедись, что он мертв, — прошептала Джейн.
Хью осторожно прислонил Джейн спиной к стене конюшни и, кривясь от боли, вернулся к денникам. Когда он перевернул Грея на спину, тот был еще жив, но торчавшая из груди стрела не оставляла сомнений, что рана смертельна. Глаза убийцы оставались открытыми, дыхание со свистом вырывалось из горла.
Наклонившись, Хью прошипел тихо, чтобы не слышала Джейн:
— Будь ты проклят, где список? Ты предал его огласке? Грей судорожно дернулся. Казалось, он пытается покачать головой.
— Угадай, — прохрипел он. На его губах показалась кровавая пена.
— Что с Итаном? Ответь мне!
Отвратительная усмешка исказила лицо Грея.
— Итан… стал… моим последним, — чуть слышно проскрипел он, прежде чем испустил дух.
Сквозь застилавший глаза туман Джейн разглядела приближающуюся фигуру мужа. Хью поспешно подхватил жену на руки и прижал к себе, хотя рана причиняла ему мучительную боль.
Тяжелые юбки тянуло вниз. Джейн не сразу вспомнила, что они пропитались кровью Грея. Мокрая ткань с тошнотворным звуком хлестала Хью по ногам. Джейн замутило, веки ее отяжелели. Какое-то время она боролась с беспамятством, а потом погрузилась во тьму.
Открыв глаза, она обнаружила, что лежит в постели Хью и окровавленная одежда куда-то исчезла.
— Ты очнулась. — В голосе Хью слышалась глубокая тревога.
Ну конечно, очнулась. Она всего лишь набила шишку на голове, ударившись о стену, а пятерня Грея оставила кровоподтек у нее на скуле. Хью досталось куда сильнее, его лицо и шею покрывали бурые пятна запекшейся крови. Когда он начал обтирать ее тело влажной тряпицей, Джейн взволнованно заговорила:
— Хью, не нужно… позволь мне встать и осмотреть тебя.
Он продолжал свое занятие, будто ничего не слышал, и Джейн осталась лежать: у нее не было сил подняться.
