vea qalume, mandu yame, aira more ala tinwi lante no lanta-mindon? Man tiruva rusta kirya laiqa ondolissen nu karne vaiya, uri nienaite hise pike assari silde oresse oilima? Hui oilima man kiluva, hui oilimaite? Последний корабль Кто увидит белый челн, уходящий в никуда под стоны бледных призраков на борту стоны горестные? Кто узреет этот призрачный челн в море кипучем, в море бурунном, в море пенистом, на крыльях парящий, на сверкающих крыльях в свете меркнущем? Кто услышит, как воет ветер, листва шелестит, как камни рычат под луной тоскливой, луной увядающей, луной умирающей, мертвенно-бледной; поджидающей бездны движение тяжкое? Кто увидит, как сгущаются тучи, как клонится небо к изможденным холмам; пучину вздыбленную, бездну разверстую и тьму, нисходящую с вековечных небес на развалины башен? Кто узреет ладейный остов на зеленых камнях, блики тусклые на костях белесых утром последним? Кто узреет закат последний? Nieninque Norolinde pirukendea elle tande Nielikkilis, tanya wende nieninqea yar i vilya anta miqilis. I oromandin eller tande ar wingildin wilwarindeen, losselie telerinwa, talin paptalasselindeen. Как легко заметить, это скорее песня, чем просто стихотворение. Дословно она переводится следующим образом: «Легко и радостно, вприпрыжку, шла малютка Ниэле, девушка-снежинка (Nieninqe), и ветерок срывал поцелуи с ее уст. А навстречу ей – лесные духи и феи вод, что кружились бабочками, светлые жители Волшебной Страны, и палая листва звенела в такт их шагам».
А вот пример более строгого, метрического слога:
Earendel San ninqeruvisse lutier kyriasse Earendil or vea, ar laiqali linqi falmari langon veakyrio kirier; wingildin о silqelosseen alkantameren urio kalmainen; i lunte linganer,
