Мифы Древней Греции

преподала ему несколько уроков на Рарийской равнине, и поэтому некоторые его называют сыном царя Papa. Фиталу, который оказал ей гостеприимство на берегах Кефисса, она дала фиговое дерево, которого до этого никто в Аттике не видел, и научила его, как обращаться с ним⁷.

¹Аристофан. Лягушки 338.

²Гомер. Одиссея V.125—128; Диодор Сицилийский V.49; Гесиод. Теогония 969 и сл.

³Сервий. Комментарии к «Энеиде» Вергилия III.167; Каллимах. Гимн к Деметре 30 и сл.; Антонин Либерал. Превращения II; Павсаний X.30.1.

⁴Гигин. Мифы 146; Диодор Сицилийский V.3; Аполлодор I.5.1; Схолии к «Теогонии» Гесиода 914; Павсаний VI.21.1 и I.38.5; Гомеровский гимн к Деметре 20—27, 47.

⁵Аполлодор I.5.1—3 и 12; Гомеровский гимн к Деметре 398 и 445 и сл.

⁶Павсаний VIII.15.1 и I.37.3.

⁷Гомеровский гимн к Деметре 449 и сл.; Аполлодор I.5.2; Орфический фрагмент 50; Гигин. Мифы 147; Овидий. Метаморфозы V. 644 и сл.; Павсаний I.14.2 и 37.2.

* * *

1. Миф о любовном приключении Деметры на трижды вспаханном поле указывает на обряд плодородия, который существовал на Балканах: для того чтобы обеспечить хороший урожай, жрица зерна на глазах у всех совокуплялась с царем-жрецом перед севом озимых. В Аттике поле в первый раз пахали весной, второй раз пахали после летней жатвы, используя для этого более легкий сошник, причем направление пахоты выбиралось поперек весенней борозды. Наконец, после принесения жертв богам земледелия, поле вновь пахали по весенней борозде. Происходило это в осенний месяц пианепсион в качестве подготовки к севу (Гесиод. Работы и дни 432—433, 460, 462; Плутарх. Об Исиде и Осирисе 69; Против Колота 22).

2. Персефона в Афинах называлась также Персефаттой, а в Риме — Прозерпиной; похоже, это были эпитеты нимфы, приносящей в жертву царя-жреца в первобытной Греции.

3. Похищение Коры Гадесом составляет часть мифа, в котором триада богов эллинов насильно брала в жены доэллинскую женскую триаду. Зевс женится на Гере; Зевс или Посейдон на Деметре, а Гадес на Коре так же, как в ирландских мифах Бриан, Иухар и Иухарба женятся на женской триаде в образе Ейре, Фодлы и Банбы (см. 7.6 и 16.1). Это указывает на переход во власть мужчин женских земледельческих мистерий, происшедший в первобытную эпоху. Так желание Деметры оставить человечество без зерна — это всего лишь один из вариантов мифа, в котором Ино затевает заговор, чтобы уничтожить потомство Афаманта (см. 70.c). Далее, миф о Коре свидетельствует о зимнем погребении «соломенной бабы» с зерном, которую отрывали ранней весной и обнаруживали, что она дала ростки. Этот доэллинский обычай просуществовал в сельской местности вплоть до классического времени и нашел свое отражение в вазописи, изображавшей мужчин, освобождавших Кору из земляного кургана с помощью мотыг или вскрывавших голову матери-земли топорами.

4. Рассказ о сыне Триопа Эрисихтоне — это нравоучение: среди греков, латинян и древних ирландцев бытовал обычай, в соответствии с которым рубка деревьев в священной роще каралась смертью. Однако наказание ненасытным голодом, который в елизаветинские времена получил название «волчьего аппетита», — это несправедливое наказание за рубку деревьев, и имя Эрисихтон, которое также носил сын Кекропа, установившего патриархат и введшего обычай печь ячменные пироги (см. 25.d), означает «бороздящий землю» и говорит о том, что его действительным преступлением, как и преступлением Афаманта, была пахота без согласия Деметры. Кража золотой собаки Пандареем говорит о появлении критян в Греции, когда ахейцы пытались изменить земледельческий ритуал. Взятая у земли-богини собака, вероятно, должна была стать наглядным доказательством независимости верховного царя ахейцев от этой богини (см. 134.1).

5. Мифы о Гиласе («лесной» — см. 150.1), Адонисе (см. 18.7), Литиэрсе (см. 136.e) и Лине (см. 147.1) описывают ежегодный траур по царю-жрецу или по заменявшему его мальчику, которые приносились в жертву, чтобы умилостивить богиню растительности. О таком же заместителе повествует легенда о Триптолеме, который правит колесницей с крылатыми драконами, везущей мешки с зерном пшеницы, и смерть его воспринималась как несущая богатство. Он же — Плутос («богатство»), зачатый на вспаханном поле, от которого Гадес получает эвфемический эпитет «Плутон». Триптолем (triptolmaios — «трижды дерзнувший») может быть титулом, который получал царь- жрец, трижды дерзнувший вспахать поле и совокупиться со жрицей зерна. Келей, Диокл и Эвмолп, которых Деметра учила искусству земледелия, представляют собой жреческую верхушку амфиктионий, почитавших Деметру в Элевсине, поскольку Метанира называется дочерью Амфиктиона.

6. Именно в микенском городе Элевсине в месяц боэдромион праздновались великие Элевсинские мистерии. В экстатическом состоянии посвященные в таинство Деметры символически представляли ее любовное приключение с Иасионом, Триптолемом или Зевсом. Участники мистерий выходили с радостными криками и несли на веялке дитя по имени Бримон, сына Бримо и непосредственный плод ритуального союза. Бримо — это был эпитет Деметры, а Бримон — синоним Плутоса. Однако участники праздника знали его как Иакха — по ритуальному гимну «Iacchus», который исполнялся на шестой день мистерий, когда процессия факельщиков отправлялась из храма Деметры.

7. Эвмолп соответствует поющим пастухам, которые вносили ребенка; Триптолем — скотник, служащий Ио или луне-богине в образе коровы (см. 56.1), который окроплял посевное зерно; Эвбулей — свинопас, служащий богине Марпессе (см. 74.4 и 96.2), Форкис, Хойре[76] или Кердо, — свинье-богине, способствовавшей прорастанию зерна. Эвбулей был первым, кто узнал об участи Коры, потому что «свинопас» в древнеевропейских мифах означал прорицателя или чародея. Так, Эвмей, свинопас Одиссея (см. 171.a), называется dios («богоподобный»); и хотя к классическому времени свинопасы уже давно не занимались предсказаниями, свиней все еще приносили в жертву Деметре и Персефоне, при этом жертвенных животных бросали в естественные пропасти. Эвбулей не называется среди тех, кого наставляла Деметра, возможно потому, что ее культ в образе свиньи-богини уже не существовал в Элевсине.

8. Ямба и Баубо персонифицируют непристойные песни, сложенные ямбическим метром, которые пелись для снятия эмоционального накала во время Элевсинских мистерий; в то же время Ямба, Деметра и Баубо образуют известную женскую триаду: девушка, нимфа и старуха. Старые кормилицы в греческих мифах почти всегда соответствуют женской богине в образе Кроны. Абант превращен в ящерицу потому, что ящериц находили в самых жарких и сухих местах, а также потому, что они могут долго обходиться без воды. Это нравоучение, призванное привить детям уважение к старшим и почтение к богам.

9. История о том, как Деметра попыталась сделать Демофонта бессмертным, имеет параллели в мифах о Медее (см. 156.a) и Фетиде (см. 81.r). Частично она свидетельствует о первобытном обычае «осенять» детей, спасая их от злых духов. В этих случаях вокруг новорожденного проносили священный огонь или ставили под ним раскаленную сковороду. Частично — это отголосок обычая сжигать мальчиков, принося их в жертву вместо царя-жреца (см. 92.6) и тем самым даровать им бессмертие.

10. В первобытных сообществах существовало табу на пищу красного цвета, которая предназначалась только мертвым (см. 170.5); считалось, что гранат, как и восьмилепестковый алый анемон, возник из крови Адониса или Таммуза (см. 18.7). Семь зерен граната, возможно, соответствуют семи фазам луны, которые проходят с момента сева до появления первых ростков. Однако вкусившая от граната Персефона восходит к Шеол, богине преисподней, пожирающей Таммуза, тогда как Иштар, вторая ипостась Шеол, плачет, чтобы умилостивить его дух. Гера, прежняя богиня смерти, также держит гранат.

11. Ascalaphos, или короткоухая сова, была признаком несчастья, а притча о сплетнике Аскалафе рассказывается, чтобы объяснить шумное поведение сов в ноябре, накануне трехмесячного отсутствия Коры. Аскалафа освободил Геракл (см, 134.d).

12. Фиговое дерево, подаренное Деметрой Фиталу, семья которого считалась одной из самых могущественных в Аттике (см. 97.a), означает лишь то, что опыление одомашненного фигового дерева веткой дикого перестало, как и земледелие, быть чисто женской