Возмущение Ислама

49

'Меня зовут Чума, сестру и брата —
Малюток двух — кормила грудью я;
Пришла домой: одна огнем объята,
Другой лежит разрублен, кровь струя.
И с той поры уж я не мать, живая,
Но я Чума — летаю здесь и там,
Блуждая и живущих убивая:
Чуть только прикоснусь я к чьим губам,
Они увянут, как и ты увянешь,
Но раз ты Смерть, ты помогать мне станешь.

50

'Что ищешь ты? Сбирается туман,
Горит луна, и росы холодеют;
Мой мальчик спит, глубоки язвы ран,
И черви в нем теперь кишат, густеют.
Но что ты ищешь?' — «Пищи». — 'Ты ее
Получишь; Голод — мой любовник жадный,
Но он удержит бешенство свое;
Тебя во мрак не бросит непроглядный:
Лишь тот, кого целую я теперь.
Придет на пир, в отворенную дверь'.

51

И с силой сумасшедшего схватила
Она меня и повела с собой;
Все мимо трупов, каждый шаг, — могила,
Вот мы дошли до хижины одной;
Из всех домов, теперь опустошенных,
К себе она собрала хлебы в дом
И в виде трех столбов нагроможденных
Меж мертвецов поставила кругом.
Она младенцев мертвых нарядила,
Как бы на пир, и рядом посадила.

52

Грозясь рукою на гремевший гром,
Она вскричала, с сумасшедшим взглядом:
'Пируйте, ешьте — завтра мы умрем!'
И хлебный столб, который был с ней рядом,
Толкнув ногой, разрушила она,
Как бы гостям бескровным предлагая;
Я был в сетях чудовищного сна,
И, если б не ждала меня родная,
Там далеко, — меня б схватила тьма,
От состраданья я б сошел с ума.

53

Теперь же, взявши три-четыре хлеба,
Уехал я — безумную с собой
Не мог увлечь. Уже с востока Небо
Мелькнуло мне полоской голубой, —
Гроза притихла; по прибрежью моря
Могучий конь проворно нес меня,
Седые скалы показались вскоре,
И гул пошел от топота коня,
Меж этих скал, над вьющейся дорогой,
Сидела Цитна и ждала с тревогой.

54

Как радостно мы встретились! Она,
Вся бледная, покрытая росою,
Истомлена была, почти больна,
И я домой повел ее тропою,
Обнявши нежно; мнилось мне, что в ней
От этого такое было счастье,
Какое неизвестно для людей;
Наш конь, как бы исполненный участья,
За нами мирно шел, и в полумгле
Окончили мы путь наш по скале.

55

Мы ласками друг друга отогрели,
Был поцелуем встречен поцелуй.
Потом мы наши яства мирно ели;
И как порой осенней, возле струй.
Цветок, совсем иззябший под дождями,