-- Нам не нужен звонок, который будет пугать людей, -- ответил я.
-- Чего ради -- пугать? Как, к чертовой матери, звонок может пугать людей?
-- Нам нужен такой звонок, чтобы гармонировал с нашей работой, был бы одним целым с библиотекой. Здесь нужен нежный звонок.
-- Грубые и неотесанные звонки, значит, не нужны, да?
-- Я бы не стал так говорить.
-- Дьявольщина, -- сказал Фостер. -- Этот звонок тренькает, будто какой-нибудь чертов педик на Маркет-стрит. У тебя тут что вообще за контора?
-- Ты об этом не беспокойся, -- сказал я.
-- О тебе же забочусь. Вот и все, малец. -- Фостер протянул руку и постукал колокольчик по попке.
-- Фостер! -- сказал я.
-- Черт, малец, да из консервной банки с ложкой получится отличный колокольчик.
-- А как насчет ножа с вилкой и миски супа впридачу, а, Фостер? Немного картофельного пюре с подливкой и, может быть, индюшачьей ноги? Как насчет? Разве из этого получится плохой колокольчик?
-- Забудем, -- сказал Фостер. Он протянул руку и еще раз постукал колокольчик по серебряной попке. -- До свиданья, милочка.
Тихуанский инструктаж
Вайда приготовила нам с Фостером хороший завтрак, хотя сама ничего не ела -- лишь выпила кофе.
-- Ты сегодня очень хорошенькая, -- сказал Фостер. -- Похожа на сон, который мне никогда раньше не снился.
-- Готова спорить, ты говоришь это всем девушкам, -- сказала Вайда. -- Сразу видно -- ты еще тот дамский угодник.
-- Была пара-тройка подружек, -- признал Фостер.
-- Еще кофе? -- спросила Вайда.
-- Да, еще чашечку было бы отлично. Кофе хорош, это точно. Тут кто-то знает толк в кофейных зернах.
-- А тебе, милый? -- спросила Вайда.
-- Конечно.
-- Вот, пожалуйста.
-- Спасибо.
Вайда снова села.
-- В общем, вы знаете, что делать, -- сказал Фостер после завтрака. -- Беспокоиться не о чем. Доктор Гарсия -- чудесный врач. Ни боли, ни суеты. Все пройдет просто прекрасно. Как туда добраться -- знаете. Несколько кварталов в сторону от главной улицы.
Док, может, захочет выхарить у вас несколько лишних долларов, так что держите оборону и говорите: «Доктор Гарсия, Фостер сказал, что это будет стоить 200 долларов, и больше мы не взяли ни цента», -- и тут вытаскивайте деньги из кармана.
Он немного понервничает, но возьмет и положит их в карман, не считая, -- и потом, он же лучший врач на всем белом свете. Верьте ему, делайте все, что он говорит, расслабьтесь, и все будет в полном порядке.
Он чудесный врач. Очень многих людей избавляет от очень многих неприятностей.
Библиотечный инструктаж
-- . . ., -- сказал я.
-- Обещаю, что не буду снимать этот ваш педоватый колокольчик в серебряных штанишках и вешать вместо него консервную банку с ложкой, которая все равно будет лучшим звонком для этого дурдома. Вы хоть слышали, как она звучит? -- сказал Фостер.
-- . . ., -- сказал я.
-- Очень жаль. Ужасно красивый звук. Он прекрасен для духа и отлично успокаивает нервы.
-- . . ., -- сказал я.
-- Это очень плохо, -- сказал Фостер.
-- . . ., -- сказал я.
-- Я не знал, что ты так к этому относишься, -- сказал Фостер.
-- . . ., -- сказал я.
-- Не беспокойся -- ни единый кирпич не упадет с головы этой библиотеки. Я буду относиться к ней, как к детскому именинному торту в желтой коробочке, который носят из кондитерской на вытянутых руках, потому что в авоська для него слишком опасна.
Осторожно: впереди собака. Она может меня укусить, и тогда я его уроню. Ф-фу, прошла мимо. Хорошая собачка.
Ой-ёй, навстречу старушка. С ней нужно осторожнее. Вдруг у нее сердечный приступ прямо перед моим носом, и я споткнусь о тело. На всякий случай не сводить с нее глаз. Все, прошел. Все будет превосходно. Ваша библиотека -- в надежных руках, -- сказал Фостер.
-- . . ., -- смеясь, сказала Вайда.
-- Спасибо, милая, -- сказал Фостер.
-- . . ., -- сказал я.
-- Обожаю это место, -- сказал Фостер.
-- . . ., -- сказал я.
-- Я буду относиться к вашим посетителям, как к святой яичной скорлупе. Не разобью ни одного, -- сказал Фостер.
-- . . ., -- смеясь, сказала Вайда.
-- Ох, милая, ты слишком добра ко мне, -- сказал Фостер.
-- . . ., -- сказал я.
-- Хватит волноваться, малец. Я знаю, что должен делать, и сделаю все в лучшем виде, а кроме этого больше ничего не обещаю, -- сказал Фостер.
-- . . ., -- сказала Вайда.
-- Да неужели? И вовсе он не старик, к тому же. Просто малец, -- сказал Фостер.
-- . . ., -- сказал я.
-- Я никогда так не ценил мира и спокойствия, уюта и домашности пещер, как теперь. Ты открыл мне целый новый мир, малец. Я должен пасть на коленки, на четвереньки и благодарить тебя от всего сердца.
-- . . ., -- сказал я.
-- Ах, Калифорния! -- сказал Фостер.
Сердце Фостера
Фостер настоял на том, чтобы донести нашу сумку до фургона. Рассветало, солнце наполовину взошло. Фостер по обыкновению потел в своей майке, хотя нам утро показалось довольно зябким.
