Впрочем, похоже, как раз сейчас мне об этом и будут говорить.
***
— Вы Михаил? — поинтересовался у меня, судя по всему, главный из спецназовцев, только что лишившийся правой руки, раздробленной молотом негра, но сохранившего приятную улыбку на забрызганном кровью лице.
— Я, а с кем имею честь…
— Вас велено отвести к Королю. Идемте. Тот зыкруд, я так понимаю, тоже с Вами? Не беспокойтесь — о нем позаботятся…
— Да, но… Можем, Вам лучше о себе позаботиться? Ваша рука…
— А, это, — ветеран с презрением глянул на мешанину костей и мяса, щедро политую кровью, висящую у него на правом плечо, — Ничего страшного. Отрезать всегда успеем. Тем более, я все равно левша — еще повоюем… По сравнению с тем, что эти гады с моими ребятами сделали, я еще легко отделался… Идемте, Его Величество очень не любит ждать.
— Ну пошли… — мне стало интересно.
***
— … - элегантный господин сидел, обхватив голову, и очень выразительно молчал.
— Почему мы ушли! — продолжал возмущаться лучник-гадюка, — Еще бы немного, и я бы их…
— Еще бы немного, и они бы нас! — элегантный господин поднял голову, — Вы что, не заметили, что нас стало уже пятеро? Ты не заметил, что один из нас отныне слеп и не может ходить, а второй лишился крыльев?
— Граааа! — подало голос чудовище, не сильно пострадавшее физически, но зато отныне лишенное способностей к полету. Сумеречные крылья были полностью сожжены магией арбалетчика — на них чудовище смогло бежать, но это был его последний полет.
— Я убью его! Я убью его! — не мог остановиться слепой безногий однорукий негр, размахивая своим молотом, — Я убью его! Я убью его!
— Да, убьешь. Мы всех их убьем, господа! — на сцену вышло новое действующее лицо — будь тут Милорд, он бы признал в нем своего первого советника. — Они ответят за все. Они ответят за гибель двух наших братьев, они ответят за выколотый стрелою глаз, за отрубленную ногу, за прожженные крылья… Они ответят, и они ответят за это прямо сегодня! Слава Милорду!
— Слава! — был дан общий ответ.
— Граааа! — то же самое, но другими буквами, ответило чудовище.
— Что нам делать теперь, господин? — с подобострастием спросил элегантный джентльмен.
— Ничего. Отдыхайте — я сам с ними справлюсь… Они узнают, что такое гнев Милорда…
Выражение лица бывшего первого ангела, а ныне второго «человека» в Черноречье свидетельствовало — ничего хорошего арбалетчику, да и всему Чаэсу, ждать не стоит…
Более того — им стоит ждать самого худшего.
***
— Ваше величество, надо срочно эвакуировать весь город.
Мое заявление вызвало у местной правящей верхушки немало удивления. Ну еще бы. В зал совета входит непонятно кто, весь в крови, за спиной арбалет, и заявляет — эвакуируемся, господа! Причем срочно! Ситуация выглядит, мягко говоря, необычно. Нет, чтоб представиться для начала, поздороваться, поговорить по душам…
А что поделаешь? Кому сейчас легко? Я что, виноват, что по дороге заглянул в Сумрактм? Я что, виноват, что над всем городом нависла Большая Черная Воронка. Даже не просто большая, а я бы сказал ОЧЕНЬ большая. И что мне прикажете делать? Объяснять, что это значит? Некогда! Пока я расскажу о одном из самых кассовых русских блокбастеров, где черная воронка была совершенно тупо заменена стаей ворон, пока я приведу пару примеров из истории… Ну, спрашивается, как объяснить, что примерно такое видели иншие в сорок пятом в Японии и восемьдесят шестом под Киевом? Им что, прочитать лекцию про теорию ядерного синтеза, и объяснить, что ударная, тепловая и волна излучения вполне успешно может тут всех убить?
Некогда! Если я не ошибаюсь, а я в таких случаях не ошибаюсь как правило никогда, аура обреченности над городом слишком быстро сгущается. Я бы так сказал — час. Максимум. Это все, что есть у нас в запасе — за час надо город полностью эвакуировать.
— Вы, значит, Михаил…
— Ваше величество, я вижу, что Вы с Билом знакомы, так ведь? Ну так пусть он вам все объяснит — а сейчас немедленно давайте приказ об эвакуации.
— Но…
— Повторяю еще раз. Максимум через час ваша любимая столица прекратит свое существование. Если так будет угодно — сгорит в геенне огненной, адском пламене, или что у вас тут самое страшное? И каждая минута, пока вы будете выяснять, откуда я все это знаю, что, как да почему — это пару тысяч жизней ваших подданных. Можете, конечно, мой совет проигнорировать. Но все же я бы посоветовал послушаться!
— Я думаю, Михаил прав… — произнес стоящий рядом с троном Бил, — Те, кто устроил все эти пожары и беспорядки — они действительно способны на что угодно…
Король задумался. Хорошо так задумался, фундаментально.
— Хорошо, — наконец он решился, — Пант — объявляй эвакуацию. Все покидают город. Но, — после небольшой паузы король продолжил, — вы мне по дороге должны многое объяснить…
— Бил объяснит, — отмахнулся я. — Я остаюсь в городе.
— Но как же…
— Слушай, король. Давай поговорим прямо. Видишь, как твоя столица горит? Баррикады, трупы, видишь? Тебе уже передали, как весь твой спецназ не смог с четверкой инвалидов справиться? Ну так вот — все эти гады пришли за мной, а поджечь твой город — это так, у них что-то типа хобби. И удар будет нанесен не по Чаэсу, нафиг он кому-то нужен, а лично по мне. Поэтому делаем так. Вы все бежите куда подальше, не знаю, как за час можно успеть, но хотя бы километров на пять-семь постарайтесь уйти. А я остаюсь тут, и отвлекаю на себя внимание. И прошу не думать, что я самоубийца какой — опять же, поговори с Билом. Он тебе подтвердит — есть у меня одна штуковина, магическая, должна она мне помочь…
— Бил! Ты знаешь, что ты для меня больше, чем друг. Я тебе многим обязан. Тогда, в первой Морийской армии, ты не раз вытягивал меня и моих ребят. Ты знаешь, что я твой должник, и я тебе всегда и во всем верил. Но если этот… обманывает…
— Я уверен, что он говорит правду.
— Хорошо! Я не могу представить, что может грозить целому городу, но… Мы всегда сможем опять построить дома, но жизнь людей уже не вернуть. Уходим.
***
Описывать эвакуацию я не хочу. Да и вообще, события последнего часа слишком сумбурны и беспорядочны. Никакой логики. Я устал. Я настолько устал, что добровольно согласился остаться в ловушке, спасая совершенно чужой мне народ. Не знаю, в чем тут дело. Наверно, совесть проснулась. Два с половиной десятка лет спала — и вот, наконец, проснулась. Потому что когда одномоментно гибнут сотни тысяч человек — это страшно.
То, что я сделал — единственное правильное решение. Что это будет за удар — не знаю, но все же определенный опыт имею. Могу почувствовать, что накладываемое как раз сейчас заклинание из разряда
