независимо пожала плечами.
— Ты вот что, — он протянул ей плотный белый прямоугольничек, — тут все мои телефоны. Если что надо будет — звони.
Она холодно глянула на визитку, однако взяла ее и небрежно засунула в карман.
— Спасибо, Антон. Очень приятно было познакомиться, — и протянула ему руку.
Антон осторожно пожал длинные пальцы, а затем ухватил узкие запястья, медленно притянул оторопевшую девушку к себе и поцеловал.
Ему уже довольно давно хотелось это сделать.
Сперва она не ответила на его поцелуй, даже попыталась отнять руки и покрутить головой. В горле у нее что-то тихонько пискнуло.
Антон отпустил тонкие, наивно пытающиеся освободиться, запястья. Он обнял Аду и ощутил под своими ладонями судорожно выпрямленную, напряженную спину. Тогда одной рукой он сжал худенькие лопатки, а другую запустил в пышные медные пряди, щекотавшие ему лицо, и тихонько провел ногтем по затылку.
Ему никогда не нравилось целоваться, он даже с трудом мог припомнить, когда же ему в последний раз приходилось это делать. Но оторваться от прохладных губ едва знакомой женщины Антон, считающий себя человеком вполне искушенным и даже избалованным, не мог никак.
Вдруг Ариадна вздохнула и переступила с ноги на ногу. Её руки скользнули Антону за спину и вцепились в толстый свитер, а губы ответили на поцелуй.
Если бы ещё вчера кто-нибудь сказал Антону Ромашову, сорокадвухлетнему, успешному, слегка циничному, разведенному, не склонному к самообману и школьной романтике человеку, отцу практически взрослого сына, хозяину разнообразных бурно развивающихся и забирающих всё его время больших и маленьких компаний, что он будет целоваться с девушкой, стоя у подъезда, он бы ни в жизнь не поверил! А стали бы настаивать — пожалуй, и психиатрическую перевозку распорядился бы вызвать. Но они целовались отчаянно и бездумно, как, пожалуй, целуются перед концом света.
— Поедем ко мне, — прошептал Антон, оторвавшись от Адиных губ и уткнувшись носом в щекотные рыжеватые прядки. Она молча покачала головой.
— Спокойной ночи, Антон. Мне надо идти.
И ушла.
На следующее утро Антон приехал в офис довольно рано. Вечером предстояло улетать в Сеул, и по традиции на последний день свалилась изрядная куча самых разных дел. Около десяти часов в кабинет осторожно заглянула его личная секретарша Мира Григорьевна.
— Антон Михайлович, к вам курьер из фирмы «Цветы и Подарки». Примете?
Антон с недоумением уставился на свою верную помощницу. Всегда сдержанная, суховатая Мира с любопытством разглядывала шефа, словно увидав его в первый раз, а за ее спиной колыхалось нечто большое и белое.
Что ещё за «Цветы и Подарки»? Вроде не Новый год, когда из офиса в офис носятся курьеры, доставляющие презенты партнерам и клиентам. Не собственный день рождения, опять же.
Антон выбрался из-за громадного заваленного бумагами стола, со вкусом потянулся, неторопливо пресек просторную комнату и вышел в приемную. Там, прямо за дверью радостно улыбался нарядный юноша в яркой кепке с замысловатым логотипом. В руках он держал большой бело-зеленый букет — каллы, бутоны роз, изящная листва. Рядом на полу стояла средних размеров серебристо-серая коробка с бантами.
— Прикажете внести? — осведомился юноша.
— Антон Михайлович, может, вызвать Чуперко? — свистнула над ухом Мира Григорьевна. Леонид Петрович Чуперко был руководителем службы безопасности.
Антон непроизвольно полез рукой в затылок. В самом деле, открывать коробку самому или отдать Лёне на проверку? Начальник службы безопасности и так постоянно пенял шефу на то, что тот не желал ездить с охраной и вообще вёл себя кое-как. Кстати, а как этот милый парнишка ухитрился попасть в офис? Как проскочил хвалёных Лёниных церберов?
Мира Григорьевна неслышно качнулась к своему столу, по-видимому, намереваясь немедленно разыскать Леонида Петровича, как в приемную заглянул он сам, собственной персоной.
— Стоите, раздумываете, Антон Михайлович? — серьёзным голосом поинтересовался он. — Не волнуйтесь, всё проверено, мин нет. Принимайте подарок, — начальник службы безопасности неожиданно хихикнул, подмигнул и исчез.
Обалдевший Антон молча махнул рукой терпеливо улыбающемуся парню с букетом и первый покинул секретариат. За ним в кабинет бодро прошагал курьер с цветами и коробкой, а в дверях замерла заинтригованная необычным поведением строгого Леонида Петровича Мира.
— Мира Григорьевна, вы расписались в получении этой посылки? — пресек акт коллективного любопытства Антон. — Благодарю вас, юноша, вы свободны. Секретарь подпишет всё, что нужно. Мира Григорьевна, проследите, пожалуйста.
Когда Антон, отложив в сторону очень красивый и очень мужской букет, открыл серебристый ящичек и расковырял сложную внутреннюю упаковку, он хмыкнул и всё-таки почесал макушку — совершенно неинтеллигентно, как считала его бывшая жена Елена.
Из серого шелковистого брюшка коробки он осторожно извлёк небольшую металлическую фигурку закованного в латы рыцаря, восседавшего на могучем боевом коне. В правой руке рыцарь держал внушительное копье, к которому была прикреплена изящная однотонная открыточка. Антон отцепил лиловый прямоугольник, раскрыл его и прочёл: «Спасибо, что жизнь послала мне встречу с настоящим рыцарем». А ниже, тем же чётким прямым почерком: «Ариадна Третьякова» — и подпись с широким росчерком.
М-да, девушка серьёзная, ничего не скажешь!
Антон пристроил рыцаря на самую середину своего стола, уселся в кресло, подпер подбородок рукой и стал внимательно разглядывать тускло поблескивающую фигурку. И человек, и конь были выполнены очень тщательно, вплоть до мельчайших подробностей брони, до волосков конской гривы и хвоста, до перьев на шлеме. Точно — настоящий рыцарь!
Антон порылся в бумагах, весёлым Эверестом лежащих на столе, выкопал мобильник, быстро отыскал в записной книжке нужный номер и нажал кнопку вызова.
— Я вас слушаю, — раздался в трубке спокойный холодноватый голос.
— Здравствуйте, уважаемая Ариадна Александровна, — улыбаясь, проговорил Антон.
— Здравствуйте, Антон Михайлович, — в тон ему, церемонно ответила Ада, но было слышно, что она тоже улыбается.
— Спешу вам сообщить, что послание ваше получено. Польщены, поражены, изумлены и всё такое прочее!
Ада хихикнула, а потом абсолютно серьёзно сказала:
— Мне приятно, что мой маленький знак признательности оценен вами, уважаемый Антон Михайлович. Мне показалось, что эта статуэтка наиболее полно выражает моё отношение к вам.
— Ад, пообедаем сегодня? — оставив комично-торжественный тон, предложил рыцарь с большой дороги. — Я бы, конечно, тебя пригласил бы и поужинать, но мне сегодня вечером в Сеул улетать. Так что, заехать за тобой?
— Заезжай, — сдержанно ответила Ада. — Я могу с половины второго до половины третьего. Годится?
— Вполне, — поспешно согласился Антон, тыкая пальцем в клавиатуру и косясь на экран компьютера, где на месте плавающих рыб возникло сегодняшнее расписание, составленное пунктуальной Мирой Григорьевной. На это время была намечена уйма дел и две встречи, но он решил всё перенести. — Диктуй адрес.
Они отлично пообедали в пивном ресторанчике рядом с Адиной работой, болтая о всякой ерунде. То есть, только потом сообразил Антон, говорил в основном он. Его спутница всё больше слушала, иногда лишь что-то переспрашивая. Она, похоже, вообще была не особо разговорчивой. Для Антона подобное открытие было вдвойне приятно, так как его бывшая супруга отличалась неутомимой говорливостью, да ещё и имела
