деревья и травы не помнят их. Я слышу лишь, как камни оплакивают их:
– Глубоко они копали нас, прекрасно они обрабатывали нас, высоко они воздвигали нас, но они исчезли. Они исчезли. Уже давно увидели они Серебристые Гавани.
Этим утром они разожгли костер в углублении, окруженными зарослями падуба, и их ужин-завтрак был веселее, чем все с момента их выхода. После еды они не торопились ложиться спать, потому что могли выспаться ночью. Они не собирались отправляться в путь до вечера следующего дня. Только Арагорн был молчалив и не знал отдыха. Через некоторое время он оставил остальных и взобрался на возвышение, там он стоял в тени дерева, глядя на юг и на запад и как будто прислушиваясь. Потом вернулся к краю углубления и посмотрел на своих смеющихся и разговаривающих товарищей.
– В чем дело, Бродяжник? – окликнул его Мерри. – Что вы ищите? Вы потеряли восточный ветер?
– Нет, – ответил он. – Но кое-что я потерял. Я много лет провел в стране Холлин. Здесь нет населения, но зато здесь жило множество других существ, особенно птиц. Теперь все молчит. Я ощущаю это. На мили вокруг не раздается ни звука, и лишь ваши голоса вызывают громкое эхо. Я не понимаю этого.
Гэндальф с внезапным интересом поднял голову.
– Как вы думаете, в чем же причина? – спросил он. – Может, просто удивление при виде четырех хоббитов, не говоря уж об остальных? Ведь здесь так редко бывали люди.
– Надеюсь, что так, – ответил Арагорн. – Но у меня чувство ожидания чего-то, опасение перед чем- то, которое никогда не бывало здесь раньше.
– Значит, мы должны быть более осторожны, – сказал Гэндальф. – Если берешь с собой скитальца, обращай на него внимание, особенно если этот скиталец – Арагорн. Мы должны перестать громко разговаривать, вести себя тихо и установить дежурство.
Первым очередь дежурить выпала Сэму, но Арагорн присоединился к нему. Остальные уснули. Наступила удивительная тишина, и даже Сэм почувствовал это. Отчетливо слышалось дыхание спящих. Шлепок хвоста пони и редкие движения его ног стали громкими звуками. Пошевелившись, Сэм услышал хруст собственных суставов. Вокруг него была мертвая тишина, над головой нависло ясное синее небо, на востоке поднималось солнце. Далеко на юге появилась черная точка, она росла и двигалась по воздуху к северу, как облако дыма по ветру.
– Что это, Бродяжник? На облако непохоже что-то, – шепотом сказал Сэм Арагорну. Тот не ответил, внимательно глядя в небо. А вскоре Сэм и сам смог разглядеть, что это приближается. Стаи птиц, летящих с большой скоростью, кружили в воздухе, прочесывая всю местность, как будто отыскивая что-то. Они постепенно приближались.
– Ложись и не двигайся! – шепнул Арагорн, увлекая Сэма под тень кроны падуба: большой отряд птиц, неожиданно отделившись от главного войска, низко летел над землей прямо к хребту, где укрылись путешественники. Сэм подумал, что птицы похожи на очень больших ворон. Когда он пролетали над головой такой густой стаей, что по земле за ними бежала сплошная тень, слышалось оглушительное хриплое карканье.
Арагорн встал лишь тогда, когда они растаяли в северном и западном направлениях, и небо вновь стало чистым. Он разбудил Гэндальфа.
– Войско черных ворон осматривает местность между горами и Грейфлудом, – сказал он, – они пролетели над Холлином. Они не местные, это
– В таком случае следят и за воротами красного рога, – сказал Гэндальф, – и я не могу представить себе, как мы проберемся, оставаясь незамеченными. Но подумаем об этом, когда придет время. А что касается необходимости двигаться побыстрее, боюсь, что вы правы.
– К счастью, наш костер почти не дает дыма. Он почти погас перед появлением кребайнов, – сказал Арагорн. – Его нужно погасить и не зажигать вновь.
– Ну разве не ерунда? Что за чума на нас! – заявил Пиппин.
Как только он проснулся после полудня, ему сообщили новости: никакого огня и поспешное движение по ночам.
– И все из-за стаи ворон! А я-то надеялся как следует поесть сегодня вечером чего-нибудь горяченького, – возмущался он.
– Это все может быть впереди, – успокоил Гэндальф. – Тебя могут ожидать пиры. Что касается меня, то с меня довольно моей трубки и чтобы ноги были в тепле. Впрочем в одном мы можем быть уверены: чем дальше к югу, тем будет теплее.
– Как бы не стало слишком тепло, – пробормотал Сэм, обращаясь к Фродо. – Я начинаю думать, что пора уж нам прийти к этой самой волшебной горе, пора, так сказать, увидеть конец дороги. Я впервые подумал об этом, увидев этот красный рог или как там его назвал Гимли. Ну что за названия у этих гномов! Язык сломаешь!
Карты ничего не значили для Сэма, и все расстояния в незнакомой местности казались такими огромными, что он сбился со счета.
Весь день отряд провел в укрытии. Несколько раз пролетали черные птицы, но когда красное солнце начало заходить, они улетели на юг. В темноте товарищество выступило. Повернув слегка на восток, путники направились к Карадрасу, который еще краснел под последними лучами заходящего солнца. Небо темнело, и на нем одна за другой вспыхивали яркие звезды.
Ведомые Арагорном, они выбрались на хорошую тропу. Фродо она показалась остатками древней дороги, широкой и тщательно проложенной, которая когда-то вела из Холлина к горному переходу. Полная луна поднялась над горами и бросала бледный свет, в котором тени камней были черными. Многие из этих камней казались обработанными руками, хотя теперь лежали в руинах в этой мрачной, пустынной земле.
Был предрассветный холодный час, луна стояла низко. Фродо взглянул на небо. Он внезапно увидел или почувствовал, как какая-то тень закрыла звезды. Они на мгновение потускнели, потом вспыхнули вновь. Он вздрогнул.
– Вы видели: что-то пролетело над нами? – спросил он шедшего впереди Гэндальфа.
– Нет, но я почувствовал, – ответил он. – Может, это просто облако.
– Оно двигалось быстро, – пробормотал Арагорн, – а ветра нет.
В эту ночь больше ничего не произошло… Следующее утро было даже ярче предыдущего. Но воздух вновь был холоден – ветер повернул к востоку. Путники шли еще в течении двух ночей, постепенно поднимаясь, но продвигаясь вперед медленно, так как дорога извивалась меж холмами, а горы становились все ближе и ближе. На третье утро перед ними встал Карадрас – могучий пик, увенчанный, как серебром, снегом, с крутыми голыми склонами, тускло-красный, будто покрытый кровью.
Небо было пасмурным, солнце скрылось. И ветер дул к северо-востоку. Гэндальф вдохнул воздух и помрачнел.
– Нас догоняет зима, – спокойно сказал он Арагорну. – Вершины на севере белее, чем раньше. Снег покрывает подходы к воротам красного рога. Теперь нас легко разглядеть на узкой тропе. Может быть засада, но самым опасным врагом для нас может оказаться погода. Что вы думаете о дальнейшем направлении, Арагорн?
Фродо услышал эти слова и понял, что Гэндальф и Арагорн продолжают спор, начатый ими гораздо раньше. Он с беспокойством прислушался.
– Я не считал этот путь хорошим с самого начала, как вы знаете, Гэндальф, – ответил Арагорн. – А известные и неизвестные опасности растут. Но мы должны продолжать путь, нам нельзя откладывать переход через горы. Южнее до самого прохода Рохана, нет никаких троп через горы. Но тому пути я не доверяю, с тех пор как я услышал ваш рассказ о Сарумане. Кто знает, на чьей стороне теперь повелители коней?
– В самом деле, кто знает? – сказал Гэндальф. – Но есть и другой путь, не через Карадрас, темный и тайный путь. Мы о нем уже говорили.
