— Это раньше, — сказал Иисус. — Сейчас пост прошел.
Я вздохнула.
— Разве ты не должен уметь превращать камни в хлеб? Спорим, в парке можно найти немного аппетитных голышей.
— Не говори глупостей, — сказал он — Я хочу Биг Мак
— Как будто ты можешь за него заплатить! — я повернула за угол на двух колесах.
— Еще осталось немного от двадцатки, которую он нашел в торговом центре, — вмешалась Гармония. — Мы можем взять на троих один из их комбинированных обедов.
Иисус подался вперед:
— Гигантский?
Так что нам, конечно же, пришлось заехать в «МакДак» и стоять в очереди в кассу рядом с другими ненормальными из этой округи. Я предпочитала не забивать свои сосуды этой ерундой. Ни за что на свете. Но мне надо было присматривать за Иисусом. А Гармония, надо сказать, вела себя странно, словно бы сильно к нему потеплела. Эта двадцатка, там, в торговом центре, сильно повредила ее способность оценивать ситуацию.
Она вытащила пятидолларовую бумажку и пригоршню мелочи, а потом отдала деньги Иисусу, так как сама в это время выскребала выкатившиеся четвертаки со дна сумочки.
Иисус заприметил рядом с салфетками одну из этих идиотских пластмассовых копилок для неимущих, которая собирала деньги в пользу лагеря, где детей из малообеспеченных семей учили «что надеть, чтобы преуспеть». Подразумевалось, что таким образом их самооценка повысится. Прежде, чем я могла ему помешать, Иисус запихнул весь запас наличных в щель посередине.
Гармония подняла голову:
— Вот еще тридцать пять…
Иисус сиял.
Она уставилась на его пустые руки.
— Что ты сделал с деньгами, дурак?
— Ничего такого, чего бы он не делал сотни раз до этого, — сказала я. — Ладно, давайте забудем об этих деньгах.
Но Гармония не могла этого так оставить:
— Ты что, так прям всё вышвырнул?
— Я не швырял, я пожертвовал их на благое дело, — ответил Иисус. — Разве ты не знаешь, что легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу попасть на небеса?
— Опять недержание! — она толкнула Иисуса в плечо, а затем перевернула копилку, пытаясь подогнать свою пятерку обратно к щели.
— Эй! — окликнул её из-за прилавка менеджер. — Ну-ка, положи на место! — Он был здоровый парень и по комплекции напоминал кеглю в боулинге.
Гармония трясла копилку, словно терьер, поймавший крысу. Два цента и металлическая шайба выпали и покатились по полу.
— Я хочу вернуть свои деньги!
— Раз положила, лапуля, пусть там и остается, — менеджер устремился через прилавок, оттолкнул Гармонию и установил коробку на место. Вся мелочь со звоном упала обратно на дно. Пот градом стекал по щекам менеджера.
— Итак, я вызываю полицию или вы трое убираетесь отсюда?
Затем он прищурился, внимательно разглядывая Иисуса:
— Ещё один из этих проклятых святош. Я должен был догадаться. Проваливай из моего заведения! Мы здесь обслуживаем только настоящих людей!
Иисус набычился — так, как это всегда бывало, когда следовало ожидать неприятностей. Если первый Иисус был хотя бы вполовину так же упрям, как этот, Марии и Иосифу пришлось несладко.
— Фарисей! — воскликнул он.
— Отлично, значит, все-таки полицию, — менеджер достал свой сотовый телефон и начал набирать номер.
— Нет, мы уходим, — я схватила Иисуса за рубашку и потащила к выходу. — Видите? Мы уходим.
— Пусти! — Иисус хотел меня стукнуть, но промахнулся. Держу пари, тот Иисус тоже был слабаком, когда дело доходило до драки.
Я трясла его, пока у него скобки на зубах не задребезжали:
— Тебя снова арестуют, и маму удар хватит. Я тебе обещаю: если ты сию минуту не засунешь свою задницу в машину, я расскажу в твоей группе, какая у тебя замечательная коллекция херувимчиков!
Он побледнел.
— Ты этого не сделаешь!
— Хочешь проверить? — я произнесла это с такой холодностью, на какую только была способна.
— Проклятье! — он стряхнул мои руки. — Иногда ты бываешь такой паршивкой!
— Думаю, настоящий Иисус не говорил «паршивка», — вставила Гармония.
— Это потому что он не знал тебя! — он ожёг ее взглядом, от которого впору было расплавиться железу, и зашлепал к стоянке. Гармония обиженно шла сзади.
— Ну, парень, тебя вообще никуда с собой нельзя брать! — сказала я, когда он проскользнул на заднее сиденье.
Мы завезли Гармонию домой, потому что у нее должно было быть свидание. С кем-то, кого она нашла через онлайновую службу знакомств — ничего лучше придумать не могла!
Потом мы поехали домой. Мама уже пришла из магазина и доставала из пакета банки с зеленым горошком.
— Привет, ребята, — поздоровалась она, едва мы переступили порог, — как сегодня прошла Группа?
— Кучка слащавых нытиков, — ответил Иисус. — Терпеть их всех не могу.
— Ясно, — сказала она, как будто так на самом деле и было, хотя, на мой взгляд, ничего ей было не ясно и ждать, что станет яснее, не приходилось. С другой стороны, она купила хлеба вдвое больше обычного, так что кое-что она все-таки об Иисусе знала. Он был помешан на хлебе, а уж про рыбу и говорить не стоит.
— Я к себе в нишу, — сказал Иисус и протопал из комнаты.
— Что-то произошло на встрече Группы? — поинтересовалась мама. — Он еще ворчливее, чем обычно.
— Как ты различаешь? — спросила я шепотом, помогая разбирать содержимое пакетов.
— Бейли, — сказала она, — нам надо быть терпимее к Иисусу. Ему тяжело. У него много обязательств и принципов, которые он должен соблюдать. И он здесь не по своей воле.
— Да, но и не по моей тоже.
— Я знаю, — ответила мама, обнимая меня, — но в конце концов, все образуется. Мы просто должны переждать.
— А это и папы касается? — спросила я. — Он что, сейчас где-то там тоже пережидает?
И естественно, она не нашла, что ответить на это.
Мама легла спать, а я как раз заканчивала свою тригонометрию около полуночи, когда через кухню прошмыгнул Иисус, закамуфлированный в чёрные кожаные штаны и чёрную же футболку. Я с раздраженным стуком положила карандаш на стол.
— Куда это ты собрался?
— Не твое дело, — ответил он. — Возвращайся к своему тупому домашнему заданию.
— Как смешно! — скривилась я. — Сейчас живот надорву.
Он ничего не сказал, просто отпер дверь и исчез в ночи. Прекрасно, подумала я, просто прекрасно. Когда завтра утром его не окажется дома, мама во всем обвинит меня. Я взяла ключи и последовала за ним.
Поравнявшись со следующим домом, Иисус зашагал по дорожке, не оглядываясь. Я шла за ним до парковки возле продуктового магазина, через шесть кварталов от нашего, а затем спряталась за
