Блюм А
Грамматика любви
А.Блюм
'Грамматика любви'
Есть у Ивана Алексеевича Бунина рассказ, название которого для современного читателя звучит несколько непривычно и странно - 'ГРАММАТИКА ЛЮБВИ'. Создан этот шедевр русской прозы в начале 1915 года и занимает в творческой биографии писателя видное место. Именно в нем впервые отчетливо и сильно прозвучали мотивы, которые потом найдут еще большее развитие в рассказах 'Дело корнета Елагина', 'Солнечный удар', в цикле 'Темные аллеи'. В этих произведениях любовь изображается Буниным как трагическое, роковое чувство, которое обрушивается, подобно удару, переворачивает судьбу человека, захватывает его целиком.
Содержание 'Грамматики любви' коротко сводится к следующему. Ивлев, от лица которого ведется рассказ, случайно попадает в разорившуюся усадьбу, хозяин которой - помещик Хвощинский - умер незадолго до этого. Ивлев уже наслышан об этом уездном чудаке, который в свое время, в молодости, подавал большие надежды, слыл за редкого умницу, как вдруг обрушилась на него любовь, ставшая единственным содержанием всей его жизни. После смерти свози возлюбленной - горничной Лушки - Хвощинский буквально заживо похоронил себя: более 20 лет он просидел в усадьбе, никому на показываясь и никого к себе не допуская.
Эта история, которая под пером менее даровитого писателя превратилась бы, очевидно, в 'уездный анекдот', приобретает у Бунина трагическое звучание. Молодой человек, наследник Хвощинского, показывает приезжему библиотеку старинных книг, сохранившихся в доме. Ивлев листает 'серые' страницы 'престранных книг': 'Заклятое урочище', 'Утренняя звезда и ночные демоны', 'Размышления о таинствах мироздания', 'Чудесное путешествие в волшебный край'... Наконец его взгляд падает на 'крохотную, прелестно изданную почти сто лет назад' книжечку - 'Грамматика любви, или Искусство любить и быть взаимно любимым'. Молодой человек, заметивший интерес гостя к этой книге, говорит, что, к сожалению, он не может ее продать: 'Она очень дорогая... они (то есть Хвощинский. - А. Б.) даже под подушку ее клали...'
Ивлев просит разрешения хотя бы перелистать эту книжечку. Бунин в рассказе приводит чуть ли не целую страницу выдержек из 'Грамматики любви': 'Она вся делилась на маленькие главы: 'О красоте', 'О сердце', 'Об уме', 'О знаках любовных', 'О размолвке и примирении', 'О любви платонической'... Каждая глава состояла из коротеньких, изящных, порою очень тонких сентенций, и некоторые из них были деликатно отмечены пером красными чернилами. 'Любовь не есть простая эпизода в нашей жизни, - читал Ивлев. - Разум наш противоречит сердцу и не убеждает оного. Женщины никогда не бывают так сильны, как когда они вооружаются слабостью...' и т. д. Бунин упоминает и об 'изъяснении языка цветов', находящемся в конце книги, приводит трогательное четверостишие, написанное бывшим хозяином 'Грамматики любви' на последней ее странице.
Существует ли действительно книга, о которой рассказывает И. А. Бунин, является ли она, говоря языком литературоведа, реалией? В самом деле, как было бы заманчиво и интересно найти саму книгу: ведь это в какой-то мере позволило бы глубже проникнуть в творческую лабораторию бунинского творчества. Тем более интересно, что 'Грамматика любви' не просто упоминается среди прочих книг, принадлежавших Хвощинскому, а является одним из 'главных героев' рассказа, что нашло отражение и в самом его названии. А впрочем, почему Бунин должен был вывести в рассказе непременно реальную книгу? Почему он не мог придумать ее, как придумывает писатель действующих лиц? Ведь это встречается в литературе... Тем более Бунин - блестящий стилист, знаток русского языка, к которому полностью можно отнести его же собственные слова, сказанные о Флобере, - '...человек с болезненно обостренным слухом в отношении языка и стиля'. Пожалуй, ему не составило бы особого труда создать стилизацию под язык конца XVIII века, который звучит в приведенных им выдержках. Правда, в литературе был один случай, когда книга XVIII века, название которой очень напоминает 'Грамматику любви', занимала видное место в сюжете художественного произведения и также дала название ему. Я имею в виду комедию А. Н. Толстого 'Любовь - книга золотая', которую в свое время ставил МХАТ 2-й: название ее почти точно повторяет заглавие книги, изданной в 1798 году в С.-Петербурге - 'Любовь, книжка золотая. Сочинение Глеба Громова'. Но этот случай, конечно, мало о чем говорит...
В комментариях к рассказу Бунина, опубликованных в 9-томном собрании сочинений (М., 'Художественная литература', 1966), где следовало бы как будто ожидать некоторых уточнений, нет ничего, что могло бы пролить свет на интересующий нас вопрос, так же как и в монографиях, посвященных исследованию жизни и творчества писателя. И все же нашлось свидетельство, которое помогло отбросить все сомнения и утвердиться в мысли, что книга 'Грамматика любви' существовала в действительности, а не в воображении художника, - свидетельство самого И. А. Бунина.
В небольшом очерке 'Происхождение моих рассказов' Бунин пишет: 'Мой племянник Коля Пушешников, большой любитель книг, редких особенно, приятель многих московских букинистов, добыл где-то и подарил мне маленькую старинную книжечку под заглавием 'Грамматика любви'. Прочитав ее, я вспомнил что-то смутное, что слышал еще в ранней юности от моего отца о како/л-то бедном помещике из числа наших соседей, помешавшемся на любви к одной из своих крепостных, и вскоре выдумал и написал рассказ с заглавием этой книжечки...'
Значит, книга была у Бунина и, более того, даже послужила побудительным толчком к созданию им одного из своих замечательных произведений! Что ж, нужно искать...
Правда, поиск чрезвычайно затруднен: Бунин указывает лишь название книги (предположим, абсолютно точное) и очень приблизительное время ее издания ('почти сто лет назад'). Но кто может быть на него в претензии: книга упомянута в художественном произведении, а не в научном трактате или библиографическом справочнике, где обязательным требованием является указание на полные выходные данные (автор, место и год издания и т. д.). Смущает еще одно обстоятельство: Бунин пишет, что книга вышла 'почти сто лет назад', то есть приблизительно в 20-е годы XIX столетия, а стиль и фразеология приведенных выдержек очень уж напоминают эпоху конца XVIII, может быть, самого начала XIX века. Со всеми этими сомнениями приступаем к поиску...
Обычно перед библиографами и другими специалистами при поиске старых книг, тем более таких, о которых известно очень мало, возникают большие трудности. Дело в том, что полный 'репертуар', как говорят библиографы, русских книг еще не создан. Правда, XVIII век, к которому предположительно относится издание 'Грамматики любви', находится в этом смысле в сравнительно благоприятном положении: пятью крупнейшими национальными книгохранилищами (во главе с Государственной библиотекой имени В. И. Ленина) создан 'Сводный каталог русских книг гражданской печати XVIII века', в котором почти полностью учтена книжная продукция той эпохи. Однако тщательное изучение этого каталога, даже проверка возможных вариантов заглавия (учитывая, что Бунин мог привести его не совсем точно), не дает никаких результатов. Тогда, может быть, проще - и с этого нужно было начать поиск - посмотреть в генеральном алфавитном каталоге Государственной публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина прямо 'на заглавие' книги? И снова неудача - такой карточки нет, хотя других 'грамматик' сколько угодно. Странно... Ведь эта библиотека, которая до 1917 года носила название 'императорской', располагает самым богатым собранием старых русских книг, так как чуть ли не единственная до революции имела право на получение 'обязательного экземпляра' печати. Но позвольте... ведь карточки 'на заглавие' в наше время ставятся в каталоги лишь в сравнительно редких случаях: когда у книги нет автора (скажем, она вышла анонимно) или, напротив, когда у нее их слишком много (например, сборники статей, книги, имеющие более трех авторов, и т. п.). Следовательно, в том случае, если у книги был автор, карточку нужно искать в другом месте каталога - под его фамилией. Но искать наугад книгу неизвестного автора в этом каталоге, который, по приблизительным подсчетам, насчитывает около 10 миллионов карточек только на русские книги, - занятие еще более бесплодное и бессмысленное, чем поиск иголки в стоге сена.
Значит, снова нужно обратиться к помощи библиографических справочников, в которых могут содержаться полные сведения о 'Грамматике любви'. Главное, найти ее автора.
Обращаюсь к старинному, но очень почтенному библиографическому труду, который до сих пор не утратил своего значения, - 'Опыту российской библиографии' В. С. Сопикова (ч. I-V, Спб., 1813-1821). Автор включил в свой труд все известные ему книги, начиная со времени возникновения русского книгопечатания и вплоть по 1813 год. Недаром создание этого уникального справочника принесло ему славу 'отца русской библиографии'. Возможно, 'Грамматика любви' все-таки издана в XVIII веке, но не вошла в новейший
