неудачливого убийцу. Воздух стал чистым, свежий запах грозы наполнил все вокруг.
Оглушенные, маг с князем долго сидели на траве, держась за уши и не в силах думать о чем бы то ни было.
…Когда они пробрались подземным ходом, брат князя уже поджидал его. Когда он и несколько его воинов заглянули в котомку, князь понял, что уже выиграл битву. Он сдержал слово. Для всех вокруг — кроме, разве что, Динсавира — он был одним из героев, победивших дракона. Что таким какой-то заговор?
Пустяк.
Мятеж был раздавлен, не начавшись.
Однако, когда десяток копейщиков окружил высокий каменный дом первого советника, случилось несчастье. Маг вскоре появился, но князь остановил его на пороге.
— Гинн пытался бежать, — говорил князь, и слова застревали у него в горле. — Он пытался бежать… силой взял с собой свою дочь и жену… но портал… портал…
Маг рванулся вперед.
— Там Ирлиан, — тихо сказал князь. — Дин, лучше не входи.
Динсавир отшвырнул его, словно котенка и вошел в комнату, из-под двери которой сочился кровавый ручеек.
Он не выходил очень долго.
«Множество славных деяний совершили затем и князь, и его верные друзья и слуги, но все эти подвиги лишь подтверждают правило — тот, в ком жива добродетель с детства, сумеет добыть себе достойную славу и проживет жизнь так, как того заслуживает…»
…Князь Терсомил был одним из первых, кто впустил первых Наблюдателей к себе в княжество и отстроил первый торговый город на восточном побережье острова. Что было с ним дальше, не очень важно. Имя его осталось добрым и известно всем знающим людям и по сей день.
Маг Динсавир долго скитался после того, как ушел с княжеской службы и, по слухам, умер поблизости от Киншиара, в разгар одной из эпидемий чумы. Никто не видел его тела, никто не видел его и живым с тех пор.
…Библиотекарь очнулся неожиданно. Он заснул в неудобной позе, и теперь спина и колени разламывались, а в горле першило. Нет, не те уже его годы, чтобы засиживаться за манускриптами, жадно впитывая знания, запечатленные столетия назад.
Пригрезился ли ему поход на дракона или то было истинное видение прошлого? Старик не знал.
Он и не намеревался узнавать этого. То, что сейчас будоражит все умы и считается великим открытием, спустя столетия может лишь рассмешить. То, что почитается добродетелью, оказывается отвратительным и недостойным, а ложь таинственным образом переплавляется в правду.
В конечном счете остается лишь добрая память, повторял библиотекарь, спеша наверх, к уже проснувшимся писцам, что вот-вот должны были спуститься в подвал.
Остается лишь добрая память.
