яростный красный зверь, набирая силы, закружился над селением... Черный вожак стал сзывать сородичей, издавая резкие, с прищелкиванием возгласы. -Берегитесь жгучих крыльев!.. Назад, в прохладный лес! Мы победили! тотчас перевел электронный лингвист. Захватив раненых и убитых, стадо направилось к лесу. Черный вожак время от времени останавливался, чтобы зализать глубокую рану в предплечье. Когда он поравнялся с одиноко растущим древовидным папоротником, кто-то шагнул ему навстречу. Это был высокий, сильный лемур с гладкой светло-коричневой кожей, едва прикрытой мягким шелковистым мехом. Выражение его лица поразило ученых своей осмысленностью. Черно-фиолетовые, как у всех лемуров, глаза были очень живыми и выразительными. Заметив его, черный вожак остановился, снял с плеча дубину. - Хиэ, Индр! Мы победили куэ! - и он горделиво потряс дубиной, на которой запеклась вражеская кровь. - Дубины не спасут нас, - тихо проговорил тот, кого назвали Индром, и пристально посмотрел в глаза вожаку. Лемур глухо заворчал, отвернулся. Создавалось впечатление, что Индр имеет какое-то влияние на вожака. - Куэ - наши братья, - переводил слова Индра электронный лингвист. - Они умеют то, чего никогда не сумеешь ты. Ибо твой разум спит. - Разум?! - проворчал вожак. - Не знаю, что это... - Он сильнее поющих смертей куэ! Сильнее твоей дубины, всех дубин племени! Черный вожак сделал нетерпеливое движение, потом недоверчиво поглядел на Индра, на горящее селение. Мимо них быстро пробегали лемуры. Они несли охапки рисовых метелок и овощей, на ходу поедая их. - Но мы прогнали голокожих! - сказал вожак, указывая на деревню. - Нам никогда не победить их! - яростно крикнул Индр. - Поздно! Слишком поздно... Но тебе все равно не понять почему. Ты - полузверь! Вожак внимательно, даже напряженно слушал его, склонив на плечо косматую голову. И ученые каким-то образом читали его смутные мысли-представления. Почему Индр говорит такие странные слова? Что они означают? И вообще, откуда он взялся, этот лемур, назвавший себя Индром? Он пришел в стадо из глубины джунглей. Давно, очень давно... Когда еще никто не слышал о куэ и не родились многие из тех, что от старости еле плетутся сейчас, тяжело дыша и спотыкаясь, словно на плечах у них не дубины, а стволы пальм. А вот Индр почти не стареет, почему он так молод? В чем тут дело? Кто он такой?.. Этого вожак не знал. И исследователи почувствовали, как в душе черного лемура поднимается темный, первобытный страх... Потом на экране возникли его воспоминания. Вот он, совсем молодой лемур, учится у Индра искусству выделки дубин - искусству, ранее не известному даже самым мудрым из племени... Видит в руках Индра какие-то узкие, ярко сверкающие на солнце пластинки, резавшие дерево так же легко, как ладонь режет воздух. Это было нечто, существующее само по себе, бесконечно далекое от круга его представлений и образов. Но он вспомнил о них. - Где твои блестящие полоски? - спросил он Индра. - У нас мало дубин. Надо сделать еще. Индр молчал, прислушиваясь к чему-то. - Где полоски, похожие на ножи куэ? - повторил вожак. Внезапно Индр вздрогнул и взглянул прямо в глаза вожаку: - Они окружают стадо! - сказал он. - Я слышу их шаги за холмами, в кустарнике, в чаще леса. - Куэ разбиты, - отозвался вожак. - Они никогда больше не придут в долину! Индр хотел что-то возразить, но не успел. В воздухе засвистели тысячи стрел. Они летели из кустарника, с опушки леса, к которому приближались лемуры, из-за холмов и даже как будто с неба. Снова раздались вопли раненых. Мегаладаписы оказались окруженными в узком пространстве между холмами, рекой и джунглями. В стаде возникла паника. Вожак тщетно пытался остановить бегущих: животный страх гнал их прочь от того места, где свистели стрелы. Враги наступали, постепенно сжимая кольцо, и их было очень много. Черный вожак слышал торжествующие крики людей, гортанные слова команд и в бессильной ярости метался среди своих сородичей. Индр продолжал стоять в тени гигантского папоротника, не обращая внимания на свистевшие вокруг стрелы. Его сердце разрывалось от сознания чудовищной жестокости всего происходящего. Высоко над горами сиял пламенный факел солнца, в воздухе беззаботно парили большие синие бабочки, на их крыльях отражалось сияние неба. А среди всего этого радостного великолепия природы, на лугу, покрытом ковром невысокой мимозы, лилась кровь живых существ, и каждое мгновение обрывалась чья-нибудь жизнь... Он совершил ошибку, покинув светлый мир длинноголовых, которые дали ему это тяжелое бремя разума. Обхватив руками голову, Индр, пошатываясь, побрел к лесу. Обгоняя его, гигантскими прыжками мчались лемуры. Где-то далеко позади раздавался гневный рев вожака, но уже ничего нельзя было изменить: лемуры попались в ловушку, расставленную хитроумными куэ. Они заманили мегаладаписов в деревню, а тем временем окружили со всех сторон долину, решив, видимо, раз и навсегда покончить с давними лесными врагами. И теперь оставшиеся в живых рвались к джунглям, а куэ бежали за ними по пятам, осыпая тучей стрел и копий. Едва лишь десятая часть лемуров прорвалась к джунглям. В последнее мгновение, когда они достигли первых деревьев, копье, пущенное толстым, приземистым куэ, глубоко вонзилось в черного вожака. Он выронил дубину, закричал и медленно опустился на землю. Мегаладаписы растерянно топтались вокруг, наблюдая, как он корчится от боли. - Дальше в джунгли! - крикнул им Индр. Но лемуры не покидали своего вожака. Индр бросился к нему, осмотрел рану. - Поднимите его. Унесите в лес! Он умирает... - сказал Индр. Несколько молодых лемуров с трудом подняли грузное тело вожака и, сгибаясь под тяжестью, потащили его в спасительный сумрак чащи. С опушки еще летели стрелы, но их рой становился все реже. Люди не решались забираться в глубь таинственных и опасных джунглей. Победные крики куэ замерли вдали... Остатки племени уходили в зеленые сумерки.
Черный лемур боролся со смертью. В его глазах еще горел неукротимый огонь, но Индр ясно видел, что жить ему осталось недолго. Время от времени Индр подносил ко рту умирающего кокосовый орех и поил его прохладным соком. Страшную рану Индр прикрыл листьями. В груди раненого булькало и хрипело при каждом вздохе. Неподалеку лежали другие раненые. Оставшиеся без матерей детеныши тихо завывали, требуя пищи и воды. - Мы вернемся в долину... - хрипел вожак. - И уничтожим всех куэ... всех... до последнего! Индр покачал головой: - Ты не увидишь больше долины. - Мы истребим всех куэ!.. - твердил вожак, силясь приподняться. На его верхней губе, неподвижной и голой, пузырилась пена. - Где стадо? - Осталось в долине, - ответил Индр, с жалостью глядя на умирающего. Тысячи лемуров погибли в бессмысленной битве. Зачем ты повел их на смерть? - Куэ наши враги... - шептал вожак. - Нет, куэ - наши братья. - Мы всегда убивали их!.. - Разве это нужно лемурам?.. Мир! Мир и братство - вот что принесло бы победу. Вы могли бы переплывать Большую Воду, строить корабли и селения как куэ! Разум дал бы вам такую же силу. Вы расселились бы по Великой Зеленой Стране... Но теперь поздно! Это все, - он кивнул на жалкую кучку мегаладаписов, - что осталось от тех, кто жил в лесах южного материка. - Твои слова непонятны... - хрипел вожак слабеющим голосом. - Ты чужой среди нас... - Он дернулся и затих, обнажив верхние клыки. - Оррк!.. - закричал Индр, всматриваясь в его тускнеющие глаза. Потом медленно встал на ноги, оглянулся. Со всех сторон приближались уцелевшие лемуры. Окружив плотным кольцом труп вожака, они завыли. Этот беспредельно печальный реквием поднялся к вершинам пальм и слился с нестройным хором голосов маленьких диких лемуров, обитавших в джунглях. Индр опустился на корточки, спрятал лицо в ладони. Печальный вой лемуров глубоко проник в сердце Володи, снова пробудив его собственную родовую память... Этот вой вдруг незаметно превратился в громовую песнь прибоя...
Володя увидел себя плывущим по ордовикскому морю. Вокруг расстилалась водная ширь. Синее небо, облака и солнце такие же, как и теперь... Он быстро плыл вдоль извилистой прибрежной линии, прорезанной многочисленными лагунами. В кристально чистом воздухе белели закругленные известковые скалы, их обрамляли бурые водоросли, выброшенные океаном. Обогнув гряду известняковых рифов, Володя выполз на плоский камень и замер, нежась в ласковом потоке солнечного света. Сейчас он был всего-навсего маленьким земноводным, но видел мир далекого прошлого глазами разумного существа, и это придавало его впечатлениям необыкновенную глубину. Всеми своими чувствами он жадно впитывал красоту первозданного мира. На склонах холмов, обращенных к морю, виднелись редкие пятна зеленой растительности. Страна ордовикской эпохи казалась безжизненной и бесплодной, но Володя смотрел не на голые известковые утесы, а на те пятна зелени, что были первыми предвестниками будущей жизни. Ордовикская страна получила из моря те зачаточные формы растений, которые впоследствии одели землю богатым зеленым плащом. Володя как бы слышал голоса Земли, которая страстно грезила о грядущих днях буйного расцвета планетной флоры. Но вот постепенно светлый ордовикский ландшафт сменился более мрачным раннедевонским. На горизонте встали безжизненные горы докембрийских пород, у их подножия тянулись цепи холмов и шлейфы из песка и гравия, отсортированных бурными потоками. Грязевую бухту, где фумаролы непрерывно выбрасывали пепел и дым, ограничивали низкие песчаные дюны. Справа раскинулись бесконечные болота с блестевшими там и сям озерками, а по их берегам тянулись к солнцу нежные осоковидные растения. Однообразная зелень с бурыми пятнами мертвой или отмирающей листвы навевала грусть. Володя тщетно пытался услышать радостные голоса птиц или крики других живых существ. Но ничего, кроме шелеста ветра или завывания бури. ... Напрасно Района настойчиво говорил ему о том, что нужно подавить свои личные воспоминания,
