берега.
- А что, они разве там нас не могут проверить?
- А чего вам бояться? Документы у вас при себе и они наверно в порядке. Единственное, я прошу сделать одну вещь. Мы вас сбросим на резиновой лодке с мотором. Не доходя до промысловой зоны, примерно милю, перед тем как вы войдете в косяки рыбы, сбросьте мотор в воду и плывите на веслах.
- Ладно.
Мы долго плывем без огней в темноте. Вторая фелюга отвалила дразнить пограничников, а мы еще пройдя немного стали надувать лодку. К лодке прикрепили мотор и спустили на воду. Я достаю деньги и протягиваю чернявому.
- Вот, здесь то, о чем мы договаривались.
- Хорошо. Мой хозяин решил тебе сделать подарок. Эй, - крикнул он темным фигурам, неподвижно сидящим в каюте, - несите сюда.
Два человека несли длинный и тяжелый сверток. Они спустили его в лодку и так же тихо вернулись на свое место.
- Прощай, капитан.
Мы жмем друг другу руки.
- Видишь зарю, это тебе ориентир до дома, - уже с фелюги напутствовал чернявый.
Я запустил мотор и пошел на север. Хорошо, когда по утрам хорошая погода и нет большой волны. Рассвет полз очень быстро. Вдали мелькнул огонек, где-то замигал другой, это рыболовецкие суда и лодки сидели на спинах косяка ставриды и с жадностью хапали улов.
Мотор скинул свои обороты и я начал отсоединять его кормы. Только скинул его в воду, как вдали заметался прожектор сторожевого катера. Я хотел вытащить из-под свертка удочки, как он вдруг зашевелился. Вот это подарок. Развязываю веревки и показывается мятая прическа, потом и голова женщины. Рот ее заклеен липкой лентой. Я еще при этом неясном свете не разглядел ее лица, но уже догадался какой подарок прислал мне хозяин. Мне было некогда заниматься женщиной, я вытащил удочки и забросил лески в воду. Луч прожектора ощупал соседние лодки, дошел до моей, ослепив мои глаза и пошел шарить дальше. Вроде пронесло.
Солнце взошло и я начал подгребать к темнеющей в далеке темной полоске берега. Когда лодки и суденышки остались вдали, я занялся женщиной. После того, как оторвал липкую ленту, ее рот раскрылся и она впадает в истерику.
- Паскудники , мерзавцы, сволочи, всех вас...
- Заткнись, иначе я отправлю тебя рыбам.
Ни какой реакции.
- Развяжи меня, черт возьми. У меня все руки и ноги затекли и замерзли.
- Нет уж. Я от тебя столько натерпелся, лучше подыхай.
Обхватываю сверток и перекидываю ноги в воду.
- Нет, - уже визжит она, - не надо. Молю тебя, не надо. Что хочешь бери, только не надо.
Я смотрю на ее красивый верх выступающий из тряпки свертка.
- Может ты мне расскажешь всю историю, что произошла со мной и кто стоит во главе этой шайки.
- Скажу...
- Ну что же давай, только учти, если мне покажется, что ты соврала, я перекину вторую часть твоего тела туда.
Рукой показываю в воду.
- В КГБ есть всякие отделы, работающих независимо друг от друга. Наш тоже занимался коммерческой деятельностью, как и большинство других отделов. Но для того чтобы хватать не по мелочи, а по крупному, была разработана операция по захвату мини подводной лодки, еще не вступившей в строй и на ней производить крупные обороты по перевозке оружия, наркотиков и других вещей. Из всех офицеров, служивших на базе выбрали тебя, как знающего специалиста с отвратительным характером.
- Неужели другого было нельзя?
- Нет, офицер должен пропасть для окружающих, а его психика должна быть особенно крепкой, что бы не сойти с ума, когда его прикуют цепью к рабочему месту.
- Ну и сволочи... Дальше.
- Я сумела выкрасть твои документы и мы подсунули в корочки офицерской книжки микрофон и постарались вернуть тебе.
- Значит, вы все слышали, о чем я говорил?
- Естественно... Мы узнали из этих разговоров, а так же установили непосредственными контактами, что местные мафиози не прочь войти с нами в долю.
- Что? Это..., а впрочем продолжай.
- Они продали тебя и помогали нам впрягать тебя в нашу операцию.
- Значит Боров был в курсе дела?
- Да, когда мы стали работать вместе, он водил тебя за нос.
- А как же Ветров, Лавров?
- Не то, не се. Ты набил рожу Лаврову и отнял деньги, предназначавшиеся для подкупа настоящего капитана этой лодки. Лавров запаниковал и дошел, что называется, до ручки и его пришлось убрать, а Ветрова... С Ветровым сложнее, он кадровый сотрудник КГБ, был послан подучиться в Корабелку. Но если бог ума не дал, то и толку с него нет. Его пришлось сослать в Грецию.
- Что же ты делала в этой операции?
- Я переводчица. В Турции все связи с местными мафиози и их бандюгами вела я.
- Что же произошло в наш последний приезд? Куда делся ваш старший?
- Тот тип, который меня захватил, а тебя выпустил, не додал крупную сумму губернатору провинции, у которого своих соглядаев везде полно. Мы предупреждали его, но он все смеялся, ну и... На нас навели пограничников и старший погиб от первой пули.
- Что же мне теперь с тобой делать?
- Отпусти, клянусь, о тебе ни слова ни кому не скажу.
Я перекидываю ее ноги обратно и разматываю тряпку, в которой она завернута, потом развязываю веревки с рук и ног. Женщина усиленно растирает онемевшее тело.
- Интересно, - говорит она, - прибудешь ты сейчас домой, а куда теперь денешься? Ты же никто для всех. По документам, утонул с подлодкой, рассказать ничего не можешь, сразу же получишь пулю из-за угла. Куда теперь?
- Это не твое дело. Ты сама лучше о себе позаботься. Тоже ведь надо оправдываться, объяснять своим, как вернулась и что там произошло.
- Со мной все проще. Операция провалилась и за прекрасные формы моего тела, турки переправили меня на родину. Простят.
- Бери весло. Вдвоем быстрей приплывем.
Я опять в Феодосии. У фарцовщиков разменял две сотни долларов и прибарахлился. Изменил прическу, приобрел темные очки и направился к дому Ольги. Ее не было дома. Я присел на скамеечке и стал ждать событий.
Прошло пол часа, к дому напротив подъехала машина и из нее вышел Лешка.
- Леша, - позвал я его.
- Кто это?
- Подойди сюда.
Он неуверенно подходит. Когда его фигура останавливается в двух шагах, я поднимаюсь со скамейки и вдруг, что есть силы выкидываю кулак в его лицо. Лешку отрывает от земли и он летит в ближайшее дерево.
- Вставай.
Лицо Лешки в крови, глаза расширены.
- Моряк, чур меня, моряк...
Он на мягких местах елозит по земле.
- Ну...
Лешка, пошатываясь, встает.
