заставить ее пойти на шаг, который она иначе не стала бы даже обсуждать. Райан вряд ли смог бы продолжать свою кампанию обольщения в тесноте пляжного домика, где его сестра буквально дышала им в затылок, чутко ловя каждый скрип половиц, каждое случайное прикосновение, каждый жаркий взгляд. А здесь, в комфорте и роскоши, с запирающимися изнутри дверями спален, Джейн оказывалась весьма уязвимой для его настойчивого ухаживания.
У Джейн пересохло во рту при воспоминании о любовных ласках Райана. Она направилась в кухню, решив выпить чего-нибудь прохладительного.
Она остановилась в дверях кухни, увидев там женщину средних лет, небольшого роста, худощавую, с коротко подстриженными седыми волосами, которая готовила ужин. Должно быть, это и есть домоправительница, ее нанимают, когда семья живет здесь, предположила Джейн.
Она кашлянула, и женщина подняла голову, склоненную над доской для резки овощей. Ее теплые карие глаза засветились удивлением при виде Джейн в простой юбке и белой хлопчатой тенниске, в черных туфлях без каблуков.
— Здравствуйте, я — Джейн Шервуд… — Она запнулась, не зная, как представляться дальше.
— Да, я знаю. — Лицо женщины осветилось приветливой улыбкой, от которой Джейн почувствовала себя давним и дорогим другом. — Столько бед свалилось на вас, моя дорогая. Меня зовут Пегги Мейсон. Жаль, что нельзя пожать вам руку. Проходите и садитесь. Вам, наверно, очень жарко… хотите чаю со льдом? — Она положила нож и вытерла руки о фартук. — По-моему, при такой жаре это как раз то, что надо. Вы посидите здесь, а я вам сейчас принесу.
Она подвела Джейн к табурету у стойки для завтрака, помогла ей сесть и сочувственно поцокала языком, глядя на поврежденные руки.
— Бедняжка. Недаром Райан настаивал, что вы нуждаетесь в помощи. Наверно, это ужасное чувство… человек как будто снова превратился в ребенка. Не хотите ли съесть чего-нибудь? Я знаю, вы перекусили перед переездом, но ужин будет довольно поздно… здесь любят ужинать на террасе и смотреть, как садится солнце…
— Ммм, нет, спасибо, миссис Мейсон, — сказала Джейн. Ее смущала фамильярность этой женщины, но в то же время она чувствовала неодолимую тягу к исходящему от нее материнскому теплу.
— Зовите меня Пегги. — Поставив чай со льдом на стойку, она вернулась к прерванному занятию — резке сельдерея и лука — и продолжала, неодобрительно хмурясь: — Надеюсь, вы не на диете. Это вредно, когда человек болен.
— Знаете, за последнее время я похудела немного больше, чем следует, — с удивлением услышала Джейн свои слова. — Но не специально… и, кажется, уже снова поправляюсь, — быстро добавила она, когда увидела, что Пегги нахмурилась.
Но резкое неодобрение домоправительницы предназначалось не ей.
— Во многом виноват Райан! Мелисса рассказывала мне, как вы обожгли руку. Надеюсь, он хотя бы извинился за то, что это случилось с вами из-за него!
Джейн виновато улыбнулась.
— В основном это случилось из-за моей собственной глупости… — Оба раза, добавила она про себя, выпрямляя стянутые пальцы левой руки.
Седые брови резко взлетели вверх.
— Нельзя быть такой всепрощающей, моя дорогая. Добрая порция чувства вины как раз очень полезна этому самоуверенному мальчишке!
— Ну, похоже, что он старается ее загладить… — слабо возразила Джейн. Она вдруг поняла, что Пегги имеет в виду не только ее нынешние травмы. Судя по ее свободной манере, Блэры обращаются с ней как с членом семьи — значит, она в курсе вендетты Райана, хотя может и не знать ее причины.
— Неужели? И как же?
От этого невинного вопроса Джейн порозовела.
— Ну, он несколько раз готовил мне великолепные обеды, — торопливо проговорила она, уткнувшись носом в чашку.
— Ммм… — Пегги испытующе посмотрела на нее. — Да, надо отдать ему справедливость, он неплохо управляется на кухне.
И в спальне тоже! От этой мысли щеки Джейн порозовели еще сильнее.
— Мне бы тоже этого хотелось — уметь готовить, я имею в виду, — сказала она заикаясь. — Я все еще на стадии опытов. К сожалению, в юном возрасте мне не довелось научиться основам стряпни…
— Разве ваша мать никогда не позволяла вам помогать ей на кухне, когда вы были маленькой девочкой?
— У нас всегда была кухарка, и мне не разрешалось путаться под ногами. Мама ушла от нас, когда мне было шесть лет, — импульсивно добавила Джейн.
— Мне очень жаль, — сказала Пегги голосом, полным сдержанного сострадания, которое глубоко тронуло Джейн.
— Я плохо помню мать… Помню только то, что она была красивая, с темными волосами, любила смеяться и часто бывала в обществе. — Глаза Джейн потемнели от воспоминаний. После ее ухода отец сжег все ее фотографии и упоминал о ней лишь тогда, когда бывал в ярости. — Так что я не совсем уверена, реально ли то, что я помню, или это детская фантазия.
— Вы хотите сказать, что больше не видели ее после того, как ваши родители расстались?
Джейн смотрела вниз, на стакан, который медленно и неуклюже поворачивала в перевязанных руках, и поэтому не заметила предостерегающего взгляда карих глаз, брошенного поверх ее головы.
— Нет… в один прекрасный день она просто исчезла. И только спустя неделю отец сказал мне, что моя мать убежала в Канаду со своим любовником и что он не желает взваливать на себя ответственность за такую плаксивую маленькую соплячку, как я.
Пегги от возмущения едва не уронила нож.
— Сказать
Джейн всегда было трудно откровенничать с людьми. Отец внушил ей, что сильному человеку не пристало делиться с другими своими проблемами, особенно если они эмоционального свойства. Но искреннее сочувствие Пегги располагало к откровенности.
— Он всегда говорил, что она ни разу не потрудилась прислать мне хотя бы открытку ко дню рождения потому, что хотела бы вообще забыть о моем существовании. Ему всегда удавалось заставить меня чувствовать себя неудачницей, раз я не сумела добиться, чтобы она любила меня и оставалась с нами…
— Он поступил плохо,
— Он не просто плохо поступил, он лгал мне, — выпалила Джейн. — Лгал о том, что они развелись, лгал, будто ей безразлична моя судьба. Дело в том, что после смерти отца, разбирая его банковский сейф, я нашла несколько старых писем и документов относительно их разъезда и спора о свиданиях с ребенком.
Мать действительно уехала в Канаду с другим мужчиной, но погибла в автокатастрофе в Монреале через пару месяцев после приезда туда. Возможно, она действительно не хотела брать меня с собой, но то, что она будто бы хотела забыть о моем существовании, — неправда. Там были послания от ее адвоката с требованием гарантий, что мне будут передаваться все ее письма, и она просила отца оформить мне паспорт, чтобы я могла приезжать к ней. Но потом она погибла. А отец говорил мне, что она слишком поглощена своей новой жизнью и ей некогда посылать мне открытки ко дню рождения!
За спиной у Джейн послышался какой-то слабый шум, и она резко обернулась, едва не расплескав остатки чая. В дверях стоял Райан, и, судя по суровому выражению его лица, он стоял там уже давно.
— Недаром ты так легко поверила, когда я рассказал тебе, как поступил твой отец с моим, — хмуро сказал он, входя в залитую солнцем комнату. Его белые брюки и желтая рубашка добавили кухне еще яркости. — Ты знала, что такие безжалостные поступки как раз в его вкусе!
— Райан! — Карие глаза Пегги Мейсон смотрели на него с упреком.
— Прости, но это правда, и мы все это знаем. — Вздохнув, Райан подошел и поцеловал ее в щеку, покрытую тонкими морщинками. — Привет, мам, что ты тут делаешь… не считая очевидного? — спросил он, искоса взглянув на Джейн.
