подлетевшего в блестящей желтой пыльце Винсета, державшего на руках ребенка.
Она была одета в белую длинную ночную рубашку, ее светлые волосы были распущены и взъерошены. Возле двери стояли, широко раскрыв глаза, два ребенка, за ними виделся силуэт плачущей матери, неспособной бросить новорожденных.
На лице Винсета отражались воспоминания о вчерашних мучениях его детей, когда он присоединился к ним под скамьей.
– Это Ви, – сказал он, измученно. – Пожалуйста, вы сказали, что поможете.
Дженкс неловко взял чужого ребенка, почувствовав, какая она невесомая, и подавил дрожь, когда ее неестественная, серебряная аура коснулась его. Пронзительный крик вырвался из ее горла, в нем было столько муки, сколько не должен познать не один ребенок. Бис прижал уши к голове, и Дженкс взял ее поудобней, сжав трясущиеся ручки и прижав к себе сильнее.
– Пожалуйста, остановите это, – сказал Винсет, касаясь лица дочери и вытирая ее слезы, смешанные с пыльцой.
Хотя это противоречило его инстинктам, Дженкс прижал девочку к плечу. Детский плач резко сменился зловещей тишиной. Бис зашипел и отступил, резкий запах железа от него усилился, и он начал рыть дорожку пока не добрался до земли.
Дженкс задрожал. Не понимая, с чем он столкнулся, он снял ребенка с плеча, держа на вытянутых руках.
Внезапно ее вес изменился, и она открыла глаза. Они стали черными, зрачки серебряными, напоминая луну на темном небе и ее странную ауру.
– Деревья, – прошептала Ви, хотя было очевидно, что это не она. Ее голос был тихим, как ветер в ветвях деревьев. – Этот холодный камень убивает меня.
Бис зашипел и забрался на дерево, как побитая белка, оскалив черные зубы и дергая хвостом. Винсет стоял рядом, беспомощно опустив крылья, с лица стекали слезы, и, высыхая, оставляли черную пыльцу на лице. Он протянул руку, и Ви дико закричала:
– Мне надо выбраться из нее!
Дженкс держал ее, босые ноги девочки дергались. Эти слова произносила не дочь Винсета. В глазах Ви стояла ненависть, брови дергались и она тяжело дышала. Чтобы не овладело Ви, оно тянуло энергию лей-линии через нее. Вот почему появлялся жар.
– Что-то здесь неправильно, – зашипел Бис, наполовину скрытый деревом. – Статуя впитывает линию, как будто питается ей, я даже слышу, как она проходит сквозь нее.
– Кто вы? – прошептал Дженкс.
Девочка закатила глаза, посмотрев на луну.
– Освободи меня, Ренораньян! – взмолилась она. – Умоляю! Разве я недостаточно страдал!
Ренораньян? Крылья Дженкса стали размытым пятном. По звучанию оно напоминало имя демона. Его руки, держащие Ви, стали горячими из-за ее высокой температуры. Он аккуратно посадил ее, обняв за плечи, потому что она покачивалась, хотя и не замечала этого.
– Что ты такое? – спросил он, изменив вопрос и присев перед ней на колени. – Вы причиняете боль девочке. Возможно, я смогу вам помочь, но перестаньте мучить Ви.
Глаза Ви оторвались от созерцания луны, и она посмотрела на него, как будто увидев впервые.
– Вы слышите меня? – прошептала она, ее крылья тлели, постукивая по спине. Внимательно посмотрев на Дженкса, Винсета и Биса, Ви, кажется, взяла себя в руки. – Милосердный Ренораньян! Ты мудр и великодушен! – Дженкс качнулся назад, когда Ви бросилась к нему, ее маленькие ручки обхватили его колени. Бис зашипел, увидев резкое движение, и даже Винсет отскочил в сторону.
– Пожалуйста, помогите мне, – пролепетала она, ее длинные волосы были спутаны, когда она подняла голову и посмотрела на Дженкса. – Я сделаю все, что вы попросите. Я заперт в статуе, меня туда посадила лунная нимфа, позавидовав, что я обращал внимание только на ее сестер. Ренораньян послал вас. Я знаю, что это он. Я так долго ждал. Разрушьте статую. Быстрее, пока она не вернулась! Она обязательно вернется! Пожалуйста! – просила Ви.
Винсет смотрел на Дженкса, широко раскрыв глаза, пока он освобождался из объятий Ви, отодвигая ее и ставя на ноги. Его руки были теплыми в тех местах, где он касался ее, и он отдернул их.
– Вы сжигаете ребенка изнутри, – сказал он. – Остановитесь, и возможно я помогу вам.
Гнев появился на лице девочки и быстро исчез.
– На это нет времени. Разрушьте статую!
– Вы убиваете мою дочь! – закричал Винсет. – Вы уже убили моего сына!
Ви широко раскрыла глаза. Глубоко вздохнув, она посмотрела на вторую статую женщины. Его тюремщики, наверное, уже давно мертвы. Нимфы исчезли во время индустриальной революции, еще до Поворота, не перенеся загрязнения окружающей среды.
– Извините меня, – сказала она, задыхаясь, но края крыльев Ви снова начали тлеть. – Я не знал, что мучаю кого-то. Я… я не могу ничего с этим поделать. Все дело в крови Ренораньян. Она не дает мне умереть, но сжигает меня изнутри. Я горю уже вечность.
Кровь Ренораньян? Он имеет в виду лей-линию?
Позади них послышалось шипение Биса.
– Дженкс? – позвал он. – Мне все это не нравится. Оно питается линией. Это совсем неправильно.
– Конечно, это неправильно! Именно поэтому я и горю! – крикнула Ви, и замолчала, расстроенная. – Разрушьте статую и выпустите меня, и я никогда больше не потревожу вашего ребенка.
Подозрительно сузив глаза, Дженкс зашумел крыльями, соглашаясь с Бисом. Это фраза звучала как угроза.
– Скажите мне, кто вы, – сказал он, схватив ее за запястье и привлекая к себе ее внимание. Но когда Ви посмотрела на него, он отпустил ее, увидев в глубине ее глаз то, что ему не понравилось.
– Я Силвен, дриада, – сказала Ви. – Нимфа незаконно заточила меня в этой стате, наказав за внимание к ее сестрам. Она думает, что она богиня. Она сумасшедшая, но демоны не остановили ее. Почему вы сомневаетесь? Разрушьте мою статую. Выпустите меня!
Дженкс заморгал, удивленный. Дриада? В городе? Между ним и статуей на траву опустился Бис, такой же пораженный.
– Вы должны жить в деревьях, – сказал Дженкс. – Что вы делаете в статуе?
Дергаясь от боли, девочка посмотрела на Биса, потом снова повернулась к Дженксу, глядя на него оценивающе.
– Я же сказал, что нимфа заперла меня там. Она сошла с ума. Но я выжил. Я научился брать энергию прямо из лей-линии, вместо той, что накапливалась в живых деревьях. И хотя каждое мгновение я горю, как в аду, я смог выжить в мертвом камне. Я прошу вас, разрушьте мою статую. Освободите меня! – глаза Ви обратились к отцу, но не узнали его. – Я обещаю, что оставлю пикси в покое. Простите меня за причиненные этому ребенку страдания. Я не мог ничего с этим поделать.
Однако Дженкс сомневался, глядя на Ви, надежда, появившаяся на ее покрасневшем лице, была слишком сильной для маленького ребенка. Что-то было не так.
Дженкс сложил крылья, почувствовав порыв ветра. Он посмотрел вверх, ощутив запахи меда и золота, пробуждавшие воспоминания, которых у него никогда не было. Глаза Ви расширились.
– Слишком поздно! – закричала она, бросившись к Винсету и ударив его по ноге. Пикси закричал, выронив меч и схватившись за ногу. Дженкс резко поднялся в воздух, а Ви схватила меч и побежала, а не полетела к статуе. Ее ночная рубашка развивалась позади нее, словно призрак, и, закричав, она замахнулась мечом по основанию статуи. Послышался звук от удара, и фэйриный меч сломался. Используя сломанную рукоятку как кинжал, она била по основанию, стараясь отколоть кусок.
– Дженкс! – крикнул Бис, и Дженкс обернулся, изумленный, но не напуганный. Пока он не увидел, на что указывала горгулья.
На дорожке, уставившись в конец парка, стояла босая женщина, одетая в мантию, лицо сердечком выглядело ошеломленным. Тяжело дыша, она положила руку на грудь и посмотрела на дальние здания, их
