Дживс и феодальная власть

– Но как это могло случиться? – спросил я.- Разве сейф был открыт?

– Закрыт. Но, по-видимому, я оставил его открытым. Суета с обмороком этого треклятого Сидкапа могла отвлечь мое внимание.

Тут он чуть было опять не сказал, что, мол, вот какие веши случаются, когда пускают в дом подобную публику, но не сказал, верно вспомнил, что его он пригласил сам.

– Так что вот,- сердито продолжал дядя Том.- Должно быть, кто-то оказался возле сейфа, когда мы поволокли его наверх, увидел, что дверца сейфа открыта, и воспользовался удобным случаем. Старуха Троттер всполошилась, я едва уговорил ее немного обождать и не посылать сразу за полицией. Сказал, что надо сначала тихо самим провести расследование, это может принести результат получше. Скандал нам совсем ни к чему. Но навряд ли бы я ее уломал, если бы не молодой Горриндж, он подошел и поддержал меня. Вполне толковый юнец, этот Горриндж, хотя и носит баки.

Я непринужденно откашлялся. По крайней мере, постарался, чтобы получилось непринужденно.

– Какие же шаги вы намерены предпринять, дядя Том?

– Я намерен во время ужина извиниться и уйти, сославшись на головную боль,- она у меня и вправду имеется, да будет вам известно,- и обыскать все комнаты. Глядишь, может быть, и нападу на след. А пока что пойду выпью. Вся эта история на меня очень неприятно подействовала. Не хочешь пойти со мной пропустить по рюмочке, Берти, мой мальчик?

– Я, пожалуй, еще останусь, если вы не против,- ответил я. – Мы тут с тетей Далией беседовали о том о сем.

Дядя Том исполнил финальное арпеджио на ключах.

– Ладно, как угодно. Но мне, в моем теперешнем состоянии, кажется странным, что кто-то может отказаться от выпивки. Ни за что бы не поверил, что такое возможно.

Дверь за дядей Томом закрылась, и тетя Далия с хрипом выдохнула воздух.

– Уфф! – произнесла она.

Я нашел, что это метко сказано.

– Что нам теперь делать, как вы думаете? – спросил я ее.

– Я знаю, что бы я хотела сделать: поручить разрешение всех наших трудностей Дживсу, если бы некоторые умники не умудрились отпустить его на пирушку в Лондон, когда он так нужен нам здесь.

– Он мог уже возвратиться.

– Позвони Сеппингсу и спроси. Я надавил звонок.

– Э-э, Сеппингс,- сказал я, когда он явился со словами: «Вы звонили, мэм?» – Дживс еще не вернулся?

– Вернулся, сэр.

– Тогда пошлите его сюда со всей возможной скоростью. Несколько мгновений спустя вышеназванный персонаж был уже среди нас, такой головастый и сообразительный, что сердце мое взыграло, словно я увидел радугу в небесах.

– О, Дживс! – простонал я.

– О, Дживс! – простонала и тетя Далия, дыша мне в затылок.

– После вас,- вежливо сказал я.

– Нет, давай сначала ты,- возразила она, любезно уступая мне очередь.- Твоя беда горше моей. С моей еще можно подождать.

Я был тронут.

– Очень благородно с вашей стороны, моя старушенция. Ценю. Дживс, прошу вашего самого пристального внимания. Уж будьте добры. У нас тут возникли некоторые затруднения.

– Да, сэр?

– Собственно, их в общей сложности два.

– Да, сэр?

– Назовем их: Затруднение А и Затруднение В, если вы не против.

– Разумеется, сэр. Как вам будет угодно.

– Тогда вот вам Затруднение А, относящееся ко мне.

Я быстро обрисовал ему картину, ясно и доступно изложив факт за фактом.

– Так что вот, Дживс. Приведите в действие мозги. Если вам желательно прохаживаться по коридору, сделайте милость.

– Это не понадобится, сэр. Мне уже видно, что тут надо будет сделать.

Я сказал, что хорошо бы мне тоже это стало видно.

– Ожерелье следует вернуть миссис Троттер, сэр.

– То есть возвратить по исходному адресу?

– Именно так, сэр.

– Но, Дживс,- возразил я дрогнувшим голосом,- она же может удивиться, как оно ко мне попало. Что если она примется выяснять и расспрашивать, а расспросив и выяснив, бросится к телефону звать полицейских инспекторов и сержантов?

Маленький мускул в уголке его рта снисходительно дрогнул.

– Операция по возвращению, сэр, должна быть произведена, разумеется, в тайне. Я бы предложил, например, занести драгоценность в покои дамы, когда там никого не будет. Скажем, в тот момент, когда хозяйка будет сидеть за обеденным столом.

– Но ведь и я тоже буду сидеть за обеденным столом. Не могу же я извиниться и сбегать наверх во время рыбной перемены.

– Я как раз собирался предложить, чтобы вы поручили это дело мне, сэр. Мои передвижения будут не столь ограничены.

– То есть вы вызываетесь все это дельце обделать сами?

– Если вы передадите драгоценность в мои руки, сэр, я с радостью все осуществлю.

Я чуть не онемел от избытка чувств. Меня ожег стыд и пронзило раскаяние. Я понял, как сильно ошибался, заподозрив, что Дживс сам не соображает, что говорит.

– Вот это да, Дживс! Это по-феодальному.

– Ну что вы, сэр.

– Вы разрешили такую трудную задачу. Rem… как там дальше у вас говорится?

– Rem acu tetigisti, сэр?

– Оно самое. Это ведь значит «Ты попал пальцем в самую точку»?

– Да, сэр. Это будет приблизительный перевод с латыни. Я рад, что вам понравилось данное выражение. Но, если я не ошибаюсь, вы говорили, что существует еще одно обстоятельство, которое вас беспокоит?

– Затруднение В - это моя проблема, Дживс,- вступила в разговор тетя Далия. Престарелая родственница в продолжение всего предыдущего диалога сидела за кулисой и досадовала, что ее не выпускают на сцену.- Она касается Анатоля.

– Да, мэм?

– Его требует у меня миссис Троттер.

– Вот как, мэм?

– Она говорит, что не позволит Троттеру купить у меня «Будуар», если ей не отдадут Анатоля. А вы знаете, как мне важно продать «Будуар». Клянусь духом селитры! – горячо воскликнула моя тетя.- Вот если бы нашелся способ придать Л.Дж. Троттеру твердости характера, чтобы он