— Что такое паром?
— Ну… это такой плот, который перетягивают канатом от одного берега до другого.
— Нет, поблизости ничего нет.
— Тогда… что же делать?! Здесь есть какая-нибудь большая лодка?
— Был корабль, — кивнул Саян вверх по реке.
Оксана посмотрела, увидела торчащую из воды обгорелую мачту.
— Ладно… А маленькие лодки есть?
Саян уставился с красноречивым непониманием. Оксана попробовала объяснить:
— Байк не очень тяжелый, его можно бы просто в лодке перевезти… правда, я никогда не пробовала… А если есть только совсем маленькие лодки, то можно две лодки вместе соединить, чтобы получился катамаран… это как бы плот.
— Лодки только очень маленькие, на одного человека, — кивнул Саян в другую сторону, где на берегу лежали вверх дном несколько крохотных длинных лодочек, наподобие каяков. — И я боюсь, что даже три из них, соединенных вместе, не выдержат твой байк. Кроме того, у нас нет времени соединять между собой лодки. Искать большую лодку у нас тоже нет времени. И я не знаю, как нам погрузить твой байк в лодку, а потом выгрузить из нее. Но мы можем переправиться на плавучем причале.
Саян показал, что имел ввиду. Это был солидный понтон из больших смоленых бочек с настилом, пришвартованный метров на сто ниже по реке, на него вели надежные широкие мостки, можно легко подъехать. Наверное, там приставали речные корабли, вроде затонувшего.
— А он не слишком большой? — засомневалась Оксана. Оно действительно слишком большим казалось, веслами с ним не управишься.
— В будке смотрителя причала должен быть канат. Можно протянуть канат через реку, привязать на той стороне к чему-нибудь, а на этой — к причалу. Если потом отвязать причал от этого берега, течением его прибьет к тому берегу.
Объяснения Саян сопровождал жестами, Оксана поняла. Молча уселась на водительское место, погнала байк. В чем Саян абсолютно, несомненно прав, так это в том, что мало времени, и чутье с Саяном согласно на все сто.
Проехать напрямую по набережной не удалось, она в одном месте обвалилась в реку. Обогнули разрушенное место через пепелище какого-то строения, подняв облако сажи.
Аккуратно вкатила байк на плавучий причал, остановилась посередине. Настил был слегка наклонен, вероятно, это берег перекосился при землетрясении, причал-то к нему привязан.
Саян метнулся в будку, почти сразу появился оттуда с мотком веревки, спустил на воду каяк, который лежал вверх дном тут же на причале, попросил Оксану подержать, чтобы не унесло течением.
Оксана тем временем придумала вдеть внутрь веревочного мотка палку, чтобы было удобнее разматывать. Веревка вроде хорошая, но всего два пальца толщиной, выдержит ли? Высказала сомнения, Саян успокоил:
— Этот канат — для кораблей и рыболовных сетей.
Сомнения остались. Но, по крайней мере, страхов не было, значит — выдержит канат, чутье бы не молчало.
Весла для каяка не нашлось, Саян подобрал обломок доски. Привязал конец веревки к причальной скобе, ловко скользнул в каяк, там немного повозился, устраивая моток так, чтобы он в воду не выпал, и погнал лодочку через реку короткими, мощными гребками.
Оксана смотрела на удаляющуюся лодку, на веревку, которая сперва натягивалась, потом провисла, потом коснулась серединой воды и разматывалась уже прямо в реку.
Вдруг стало одиноко. И страшно. Страх бессмысленный, глупый, нечто вроде: вдруг из реки выскочит крокодил?
Казалось бы, Саян всего лишь в какой-то полусотне метров, его можно обратно на веревке притянуть, если очень захочется. А ощущения такие, будто одна во всей вселенной. Не у кого попросить совета или помощи, не на кого переложить ответственность, когда закончится мужество. Вот почему так важен напарник в опасном деле.
К счастью, Саян оглянулся. Может, и не на Оксану смотрел, просто курс выверял, но как-то сразу полегчало.
Каяк уткнулся в противоположный берег, парень скрылся за каким-то сараем. Появился, махнул рукой. Вероятно, сигналит отвязывать причальный понтон.
Достала нож и перерезала веревки, которыми причал был пришвартован к скобам на набережной. Поддалось легко, как будто не жесткие, пропитанные густым маслом волокна, а, скажем, спелый арбуз. Подозрительно легко поддалось. Если веревка, протянутая на тот берег, из такого же материала… Вовремя вспомнила, что у нее нож очень острый, сделанный в мире Каменное Дерево специально. Не из металла, а из какого-то особого минерала. Кроме того, веревки-то были натянуты, ведь набережную перекосило землетрясением, соответственно, причал немного погрузило в воду.
Было опасение, что причал не отчалит. Допустим, он прирос к берегу, или с самого начала сидел на мели. Однако, едва лопнуло последнее волокно швартовочной веревки, понтон поплыл. Довольно быстро поплыл, течение приличное.
Связывающая причал с другим берегом веревка натянулась, с шорохом, роняя капли, поднялась из воды. А понтон действительно понесло к середине реки. Берег удалялся, глядя на него, Оксана снова почувствовала себя одинокой и беззащитной. А веревка еще и подрагивает, как будто там внутри рвутся волокна… Стало совсем страшно. Конечно, порвись веревка, это еще не катастрофа, Саян догонит понтон на каяке, как-то заякорятся, снова протянут веревку к берегу. И все равно — холод под ложечкой, не хочется, чтобы рвалась связь с берегом. Вдруг ниже по реке водопад?!
Чтобы отвлечься, стала раздумывать о значении своего сна. У пролазников даже сны не всегда просто так, чутье и туда вторгается.
Итак, анализируем, как выражался пролазник с ником Тэн Тан. Сиреневый шар на небе — безусловно нейтронная звезда, Оксана почему-то представляла ее себе именно сиреневой. «Опейзаживание» слюдяной равнины тоже можно объяснить: местность безлика для человека, пока по ней не проедет. А вот необходимость удерживать такую скорость, чтобы сиреневый шар касался горизонта — не совсем понятный момент. Будь это страх перед нейтронной звездой, была бы необходимость гнать как можно быстрее, чтобы даже краешек шара над краем земли не выступил. Но надо было удерживать определенную скорость, чтобы не быстро, не медленно, а в самый раз. О чем же предупреждает чутье, если это чутье? Наверное, будет у них такой отрезок пути, где надо спешить неторопясь.
Глава 7
Ближе к середине реки понтон резко, ощутимо качнуло, даже байк подпрыгнул и сместился. Если утонет байк — это конец. Оксана в панике вытащила из багажника бечеву, зацепила кошку за руль байка, и привязала бечеву к ближайшей скобе. Бантиком, других узлов не знала. Кстати, уловила, что от колес пованивает — неужели Саян проехался по трупу, пока Оксана спала?
Почему тряхнуло понтон — непонятно, может, какое-то водяное завихрение под ним возникло, а может — цунами. Было же здесь землетрясение, может, от моря дошла волна. Вот так вот не вовремя, как раз, когда двое пролазников через реку пытаются перебраться.
Понтон приближался к берегу, но все медленнее, начал вилять, покачиваться. Наверное, веревка пружинит. Последние двадцать метров понтон еле полз. А метрах в десяти от берега — остановился. То ли течение здесь совсем слабое, то ли река незаметно изгибается.
Подгреб на каяке Саян, запрыгнул на настил. Сразу стало спокойнее, все-таки — вдвоем.
Первым делом спросил, зачем это Оксана прицепила байк леской к причалу. Когда объяснила, высказал сомнения:
— Разве эта леска выдержит?
— Она и не такое выдержит, — обиделась за свою бечеву Оксана.
