довольна! Фелипе будет доволен! О, почему кто-нибудь не спасет нас обеих?..
Внезапно у Анжелы над ухом раздался властный мужской голос:
— Отлично, я держу ее! Ты можешь отпустить ее и попытаться отцепить ее руки от своей шеи. Уиллоу, отпусти Анжелу, и я доставлю тебя обратно на берег. Ты теперь в безопасности! Абсолютно нечего бояться! Просто полностью расслабься и предоставь все мне!
Голос Фелипе — и его крепкая поддержка — подействовали как заклинание. Уиллоу отреагировала сразу же, инстинктивно, отпустила Анжелу и оперлась на него. К этому времени она, казалось, уже была на грани обморока, и Фелипе, обхватив ее одной рукой, поплыл к берегу. Анжела была по необходимости забыта. В любом случае он, видимо, не опасался, что теперь, освобожденная от тяжелой ноши, она не сможет позаботиться о себе. Анжела старалась держаться подальше, а когда он направился мощными гребками к далекой желтой линии берега, девушка, с горящими отметинами от ногтей Уиллоу на шее, последовала за ним. Фелипе вынес Уиллоу на берег, где остальные уже ждали их. Больше всех, разумеется, суетился Джонни Хэйнсфорт, так что недостатка и помощи, чтобы вернуть к жизни полубесчувственную Уиллоу, не было. Она прилично наглоталась воды, и прошло некоторое время, прежде чем она смогла сесть и узнать их всех. После этого Уиллоу принялась стонать, утверждая, что пережила нечто ужасное и то, что ее вообще спасли, — это чудо. Она, похоже, была убеждена, что Анжела, вместо того чтобы помочь ей, хотела бросить ее тонуть. Ее упреки в адрес девушки коротко и сурово прервал Фелипе.
— Если бы не Анжела, ты наверняка утонула бы, — сказал он. — Я не успел бы доплыть до тебя, и в любом случае Анжела старалась для тебя изо всех сил. Если кто-то в этом сомневается, царапины на ее шее это подтвердят.
Он оглянулся в поисках Анжелы, но она уже забрала полотенце и купальный халат из-за камня, где оставила их, и торопливо скрылась в доме. Фелипе внимательно оглядел море, чтобы удостовериться, что девушка не борется до сих пор с волнами, а потом снова вернулся к миссис Раддок.
Теперь она уже почти пришла в себя, но все еще была очень бледна, а глаза были как два провала на лице. Он присел рядом с ней на корточки и спросил, почему она вела себя так неосторожно.
— Я думала, ты плывешь за мной, — объяснила она.
Фелипе пожал плечами. Бывали случаи, когда женщины выводили его из себя, но он явно волновался за Уиллоу. Он настоял на том, чтобы отнести ее в дом, вызвал местного врача и поддержал его, когда тот прописал тепло и покой.
— Ты должна отдохнуть в своей комнате по крайней мере несколько часов, Кармелита, — сказал он ей. — Уже все в порядке, но ты пережила шок. Потребуется немного времени, чтобы оправиться после него.
Доктор с ним согласился. Сеньора должна отдыхать, и пусть хозяин как следует о ней позаботится. Невысокий смуглый врач был впечатлительным человеком, а Уиллоу в одном из своих лучших халатов, лежащая на кушетке возле электрического камина, была поистине неотразима — по крайней мере, врач сказал бы так, если бы кто-то поинтересовался его мнением.
Он еще не видел Анжелу, и ему пришло в голову, что Фелипе поднял такую суматоху вокруг красивой английской дамы потому, что планировал жениться на ней. И доктор не мог винить его. Гордиться женщинами своей страны — это одно, но, когда мужчина встречал такую, как миссис Раддок, он или падал жертвой ее обаяния, или ему было очень трудно угодить.
Доктор уехал, пообещав вернуться на следующий день, а Уиллоу поудобнее устроилась на своей кушетке и приготовилась извлечь максимум выгоды из сложившейся ситуации. После того, что случилось с ней этим утром, Фелипе, иногда пренебрегавший ею в Мадриде, был само внимание. Невозможно быть более предупредительным.
Когда Анжела снова увидела своего жениха, он был одет, серьезен и спокоен. Она намазала багровые отметины на шее лосьоном, который приглушил боль, а потом припудрила их. Но они все равно были заметны, и она старалась не попадаться на глаза бабушке, чтобы та, не слишком хорошо относившаяся к миссис Раддок, не пожелала спросить что-нибудь насчет того, как Анжеле досталось это украшение. В теперешнем состоянии у Анжелы не было сил выносить неловкости, вызванные Уиллоу Раддок.
— Я послал тебе в комнату записку, чтобы узнать, все ли в порядке, — сказал ей Фелипе, глядя на синяки, которые ей так и не удалось полностью спрятать. — Служанка сказала, что ты отдыхаешь.
— Да, я чувствовала себя немного измученной после всего, что произошло, — призналась Анжела, вовсе не желавшая выставлять напоказ свои ощущения, но еще не отошедшая от шока: Фелипе даже не поинтересовался, что было с ней после того, как он поплыл к берегу с Уиллоу.
Он подошел к ней и, взяв за плечо, подвел поближе к свету. Нахмурясь, Фелипе внимательно рассматривал ее шею.
— Надо было показать их доктору, пока он был здесь, — заметил он.
Она нетерпеливо стряхнула его руки:
— Что за ерунда! Это всего лишь царапины! Кроме того…
— Да?
— В доме и без меня хватало суеты, когда приехал врач. Думаю, имея в качестве пациентки миссис Раддок, он не сказал бы тебе спасибо, если бы ты предъявил ему еще одну жертву.
Фелипе продолжал хмуриться. Несмотря на то, что Анжела упорно отодвигалась от него, ему удалось посмотреть ей в лицо. Он заметил ее необычную бледность и темные круги под глазами, в которых, без сомнения, застыло напряжение: из голубых они превратились в синие. А еще в них появилось не виданное им раньше выражение открытого отвращения.
— В чем дело, querida? — нежно спросил Фелипе. — Я считал, что ты сегодня утром держала ситуацию под контролем, и мне не пришло в голову, что следовало бы помочь добраться до берега и тебе. Ты так хорошо плаваешь, и я знаю, что ты получила немало призов. Я думал, ты рассердишься, если я начну поднимать вокруг тебя шум; и потом…
— Тебе надо было присмотреть за миссис Раддок. Я знаю! — Ее губы сжались в тонкую полоску. — Разумеется, ты был ужасно расстроен, ведь она чуть не утонула, и вряд ли стоило ожидать, что ты обратишь внимание на что-то еще, кроме предмета твоей заботы, — и уж тем более на невесту, которая всего лишь часть сделки! Извини, Фелипе, но, когда сегодня ты напрочь забыл о моем существовании, я поняла, что не в состоянии выйти за тебя. Тебе придется просто принять как данность, что я не могу выйти за тебя. А с моими землями можно будет что-то придумать! Разве я не могу передать их тебе?.. Дарственная или что-нибудь в этом духе?.. Уверяю тебя, бабушка первой станет настаивать, что мой отказ выполнить сделку оправдывает твое право на компенсацию! Я знаю, ты еще не просил… но обязательно попросишь!
Фелипе отдернул от нее руки, словно его ужалили. Сначала он смотрел на Анжелу с изумлением, но потом его темные глаза сузились, а лицо окаменело.
— Итак, сеньорита, — мягко сказал он — так мягко, что это ее насторожило, — вы думаете, что я буду настаивать на выполнении сделки, не так ли?
— Да. — Она невозмутимо стояла перед ним, и никто не догадался бы, какую муку она испытывает в душе. — В конце концов, сделка есть сделка, а мы, Казента д'Иальго…
— О! Так теперь ты Казента д'Иальго, да? А я думал, ты очень гордишься тем, что ты —
