- Рашид! - взвизгнула она. - Что.., как ты... Он прыгнул к ней с нацеленным на нее револьвером и хрипло прошептал:
- Даже не дыши! Бл....: ты чуть не заимела дырку в животе!
Ее зубы громко щелкнули, и Рашиду показалось, что она сию секунду грохнется в обморок. Уголки ее губ задергались, и сквозь слой косметики на лице женщины проступила мертвенная бледность.
Было ли все дело в ее изумлении и испуге, или в той ненависти, которую он питал к ней в данный момент, или в воспоминании о том, что она сделала с ним, но выглядела она сейчас уродиной. Но он прекрасно сознавал: в немалой степени из-за нее его хватали, преследовали, обманывали... Теперь настала его очередь.
В нем кипели долго подавляемая ярость и отчаяние, перед глазами моментально промелькнуло застывшее, похожее на замазку лицо Акпера.
Открытой ладонью левой руки он нанес Марьям две звонкие пощечины, отчего ее голова резко дернулась из стороны в сторону.
- Каков сюрприз для тебя, а, Марьям? - хрипло произнес он. - Ты думала, что меня кокнут, не так ли? Или, по крайней мере, запрут в камере за убийство, которое провернула ты со своим любовником?
Она вжалась в стену и таращилась на него, покусывая нижнюю губу. Потом, казалось, немного оправилась от удивления и испуга, - ее голос звучал почти по-прежнему, когда заговорила озадаченным тоном:
- Рашид! Что... Ты ударил меня! Ай Аллах, в чем дело, дорогой?
Он схватил ее за руку, грубо дернул и бросил на диван.
- Ты прекрасно знаешь, в чем дело, сука бл...! - Он вдруг заметил, что на ней нет ничего под стеганым халатом, который распахнулся от его толчка. Она поспешно прикрыла свою наготу, а он продолжил:
- Я еще помню время, когда ты не стеснялась меня, Марьям.
Не отвечая, она облизала ярко-красные губы и отвела от него взгляд. Рашид криво усмехнулся:
- Для кого это ты разделась, Марьям? Уж не для меня ли? Нет, вряд ли. А, детка? Ты приготовилась встретить того ревнивого Ромео, о котором ты мне поведала. Своего подозрительного любовника, а? Знаешь, о ком я говорю? О сукином сыне Омаре Бармагове, о типе, убившем Акпера с твоей помощью. Не так ли, Маша?
- Пожалуйста, Рашид, ты говоришь ерунду. Ты ошибаешься! - Женщина уже полностью взяла себя в руки.
Рашид даже ощутил, как она пытается извернуться, подыскивая слова, выдумывая новую ложь. Ярость душила его, сковывала его язык.
- Послушай-ка меня, Марьям. Я пришел сюда найти ответы на некоторые вопросы, и ты поможешь мне. Ты знаешь все, что мне нужно, чтобы опровергнуть подстроенные против меня обвинения. Так что отвечай, выкладывай все: почему вы с Бармаговым подставили меня, зачем вам это, зачем надо было убивать Акпера, пусть даже он родственник бывшего киднеппера. Почему ты пыталась отправить меня в газовую камеру...
Она прервала его, заговорив быстро и жалобно:
- О, Рашид! Нет! О, как ты ошибаешься, дорогой! Конечно, я не должна была говорить полиции, что тебя не было со мной в ту ночь, но я была уверена, что они не задержат тебя надолго. Я же знаю, что ты никого не убивал. Они не могли тебя держать взаперти. - Она облизала губы. Ее полные груди вздымались в учащенном дыхании. - Но не могла же я допустить, чтобы Омар узнал, что я.., занималась с тобой любовью. Должна же я была подумать о себе. Просто обязана!
- Ага! Ты бы дождалась, когда я сдох.
Она усиленно затрясла головой:
- Нет, Рашид! Ты же знаешь, я бы рассказала все, если бы тебе действительно угрожала опасность. Даже если бы это стоило мне.., моей чести. Даже моей жизни!
Рашид рассмеялся бы, если бы не был так зол.
- Чести, - тихо произнес он. - За последние семь лет ты растеряла все. У тебя не осталось и капли чести. Ты сучка, Марьям. Стопроцентная сучка!
Она шумно вздохнула, ее губы округлились, она попыталась было ответить ему, но сдержалась. Лицо ее разгладилось, она медленно поднялась и заговорила мягко:
- Рашид, у тебя разыгралось воображение. Знаю, тебе досталось, пришлось пережить неприятные минуты. Сожалею об этом, но я же не подозревала поначалу, как все серьезно. Теперь-то я тебе помогу, Рашид. Помогу, чем смогу.
Она стояла перед ним, протянув руки ладонями вверх в умоляющем жесте. Стеганый халат снова распахнулся, обнажая ее тело - груди с торчащими сосками, плоский живот, темный треугольник женственности, длинные и стройные ноги. Ее голос журчал тихо, убедительно:
- Дорогой, ты же знаешь, что я помогу тебе. Ты ведь веришь мне, правда?
Ее просительные интонации и кажущаяся искренность были довольно убедительны, а тело бесстыдно предлагало себя в ярком освещении комнаты. Взгляд Рашида скользнул по ее обнаженной плоти, потом вернулся к лицу. Она положила руки на его грудь и тихо заворковала:
- Я была такой глупенькой, Рашид. Попала в такую передрягу. Дорогой, ты должен знать, я все еще.., все еще влюблена в тебя.
Последние слова она произнесла вкрадчивым шепотом - напряженным, соблазнительным; ее обнаженные бедра качнулись вперед и коснулись его. Держась одной рукой за его плечо, она изогнулась и тихо завращала бедрами в движении, древнем, как сама женщина.
- Ты не знаешь, кто убил Акпера, а, Марьям?
- Нет.
- Ты ничего не знаешь о том, как меня подставили?
- Нет. Конечно нет, дорогой. - Она мягко терлась об него, ее язык облизнул нижнюю губу, ее губы округлились и соблазнительно надулись.
- И ты.., все еще влюблена в меня?
- Безумно, Рашид. Я хочу тебя, Рашид. Сейчас! Хочу тебя! - Голос ее прерывался. - О, Рашид!
- Напрасно подогреваешь себя, Марьям, - тихо проговорил он. - Меня к тебе влечет не больше, чем к обезьяне. Так что кончай суходрочку и перестань врать!
Говорил он тихо и так же убедительно, как и она, так что в первый момент она даже раздвинула губы во всезнающей улыбке. Но потом смысл, его слов дошел до нее, и ее лицо застыло в мертвой маске. Ее рука покинула плечо Рашида, длинные пальцы согнулись как когти и стремительно метнулись к его глазам.
Он отбил в сторону ее руку, положил ладонь на лицо Марьям и с силой толкнул ее на диван у стены. Ее колени подогнулись, она опрокинулась навзничь и глухо стукнулась головой о стену. Какое-то время обессиленно лежала, потом села прямо и тщательно запахнула халат. Тряхнув головой и искривив лицо, посмотрела на Рашида и начала плеваться словами. Материлась она весьма профессионально, выкрикивая непристойности и злобные эпитеты, пока Рашид не оборвал ее:
- Заткнись, Маша!
Жесткость его тона остановила ее, и, прежде чем она пришла в себя, Рашид спокойно проговорил:
- У тебя милое лицо, Марьям. Очень привлекательное. Было время, когда я не мог и волоска тронуть на твоей голове, но сейчас, любимая, я готов изрубить его в куски вот этим. - Он помахал револьвером. - Ты ведь не будешь больше врать, а?
- Я не вру! - огрызнулась она.
- Позволь мне освежить твою память, Марьям. В ночь, когда убили Акпера, ты вновь объявилась в моей жизни - впервые за семь лет. Совпадение? Нет, детка, часть дьявольского плана с целью сделать из меня козла отпущения.
- Ты...
- Заткнись! Потом кто-то предложил подняться в игровой зал. Ты предложила. Весьма важный момент. И Акпер, и я должны были выиграть немного денег. И ты потащила меня к рулетке и организовала мой выигрыш. Ты собрала мои фишки и выложила их перед кассиром, которого уже проинструктировали выдать мне, банкноты определенной серии - той самой, к которой принадлежали и банкноты, выданные позже Акперу. Именно 'выданные' - на самом деле он их не выиграл, так же, как и я. Нас просто заставили
