— Джонни, в одежде или без одежды, я та же самая, не меняюсь. Я не унижаюсь и не стыжусь своего тела. Оно приносит мне приличный доход. А если мой танец смущает тебя, это твоя проблема.
Остальные встретили меня спокойно. Когда они увидели, что я ничуть не переменилась, что я все та же Кьяра, все с облегчением вздохнули. Братья даже стали присылать своих приятелей к нам в клуб на холостяцкие вечеринки, а мама начала помогать мне шить костюмы для выступлений. «Вот, думаю, за это ты получишь немалые деньги», — говорила она, протягивая очередную деталь костюма. Моя мама, настоящая домоседка, по-своему гордилась моим успехом.
Пару лет все шло отлично. Я выступала во все более дорогих клубах, зарабатывала больше и больше денег, наслаждалась жизнью. А потом все вдруг разом усложнилось, и мне пришлось переехать в Панама-Сити. Думаю, я была ужасно наивна, считая, что на новом месте смогу начать заново. Жизнь в Панама-Сити оказалась куда более сложной, чем жизнь в Филадельфии.
Этот номер и все последующие выступления я закончила почти автоматически, не слыша аплодисментов и вызовов. Мне хотелось поскорее уйти из клуба, остаться одной, обдумать сложившееся положение. Сейчас меня нисколько не интересовало, почему Лайл покинул меня прошлой ночью. Я точно знала, что пока не докопаюсь до того, кто убил Леона Корвазе, не смогу жить спокойно. Но когда я направилась к своей машине на стоянке, я поняла, что мое спокойствие зависит не только от этого. Место белого полицейского автомобиля занял коричневый «форд», значит, я все еще под наблюдением.
— Чтоб вас! — громко сказала я, ни к кому не обращаясь. Звук моего голоса эхом прокатился по стоянке. — Я возвращаюсь в свой трейлер, — крикнула я в сторону «форда», — может, поедете на этот раз впереди?
Детектив, сидящий в машине, сделал вид, что не слышит моих слов.
В машине я включила зажигание, а когда услышала, что двигатель заработал, прочитала благодарственную молитву. Завтра же утром присмотрю подержанный автомобиль поприличнее, может, даже снова «трансамерикэн». Мне хотелось резко тронуться с места, чтобы завизжали шины, что я обязательно сделала бы на своем старом «трансе», но эта развалюха смогла выдать только черное облако выхлопных газов. Вырулив с площадки, я поехала по Томас-драйв. За мной тут же пристроился полицейский «форд».
— Кьяра, — вдруг раздался голос с заднего сиденья, сердце мое на миг остановилось, — не бойся, это я, Фрэнки.
— Самое время тебе объявиться, — почти простонала я. — Где Дениз?
— Поговорим об этом через пару минут, — пообещал Фрэнки. — А для начала оторвись от своего дружка сзади.
— А ты откуда знаешь?
— Кьяра, не глупи. Мне пришлось часа четыре ждать, прежде чем удалось незаметно пробраться к тебе в машину. Я уже два дня пытаюсь встретиться с тобой, а у тебя на хвосте полицейские как приклеенные, вроде блох на собаке. И сейчас за тобой следят, избавься от них.
Я испытывала двойственное чувство. Последний и единственный раз, когда я имела дело с Фрэнки, перевес был на его стороне, пока Рейдин не появилась на крыльце своего трейлера с револьвером. Откуда мне знать — может, он решил отплатить мне? Да и вообще, как я могу быть уверена, что это не он убил Леона, а может, еще и Дениз?
— Как отвязаться от него, Фрэнки? Неужели ты думаешь, что мне самой не хочется?
— Просто делай, что я скажу, — ответил он. Тон его не допускал возражений, это совсем не походило на вежливую просьбу.
Любопытство мое возобладало над благоразумием. Если полицейский будет висеть у меня на хвосте, я ничего не узнаю. Почему бы не рискнуть?
— Переедешь мост, как будто направляешься домой. Поезжай с обычной скоростью, не давай ему повода догадаться, что ты что-то задумала. А сразу у Бека сворачивай направо.
Я поняла: Фрэнки хочет, чтобы мы попали в Сент-Энд-рюс, старый жилой район, дома в котором фасадами выходили на бухту.
— Это твой план? — спросила я.
— Нет, просто не хочу тебе все сразу выкладывать.
— Ладно, проехали мост, сейчас едем мимо колледжа. — Я посмотрела в зеркало заднего вида. — Он не отстает.
— Хорошо, слушай. После того как свернешь на Бека, сделай левый поворот очень быстро, при этом выключи га-баритки и прибавь скорость. Знаешь этот район?
— Знаю не очень хорошо. Я там редко бываю. Это не мой район, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Надо оторваться от этого полицейского, — нетерпеливо сказал Фрэнки, — а потом встать где- нибудь на стоянке или в проезде, где потемнее, с выключенным светом и ждать, пока он проедет мимо.
— Ладно, хорошо. — Сдается, он считает меня Джеймсом Бондом.
— Кьяра, для него это будет неожиданностью и сработает на тебя.
Фрэнки оказался прав. После того как я резко свернула на Бека, пронеслась по боковой улице и выключила свет, мы очутились позади старых домов, в кромешной тьме. Я медленно проехала по темной улице, выискивая, где бы остановиться. Сердце мое бешено колотилось, ладони вспотели, руки судорожно вцепились в руль. Заметив хорошую, покрытую гравием стоянку у большого дома, я тихонько въехала на нее, оглянулась и увидела, как коричневый «форд» спустя мгновение проехал мимо.
— Сделано, — с гордостью сказала я.
Из-за спинки переднего сиденья появилась голова Фрэнки. Он не улыбался.
— Не заносись! Коп наверняка уже доложил по рации о случившемся, и через пару минут каждая патрульная машина будет тебя разыскивать. Пойдем. — Он открыл заднюю дверцу и вышел в темноту влажной ночи.
Выбора у меня не было, я последовала за ним. Какое-то время мы шли вдоль дороги, Фрэнки крепко держал меня за руку. Насчет полиции он правильно сказал: вдалеке проехали уже три патрульные машины.
После того как очередная машина проехала мимо нас, мы пересекли пустынную улицу и направились в сторону пляжа, окаймляющего район Сент-Эндрюс. Ночь была облачная, безлунная. Казалось, черные воды бухты затягивают в свои глубины любой свет. Мы спустились на пляж. На берегу лежала огромная куча деревьев, вырванных с корнями ураганом «Опал». Фрэнки потащил меня к этой куче, и мы залезли поглубже под стволы.
— Здесь нас трудно будет заметить, — сказал Фрэнки, — даже если они станут искать.
Я залезла еще дальше под ветки и села на песок. Было слышно, как у нас над головами на дороге работали двигатели медленно проезжавших полицейских машин, проверявших улицу. Джону Нейлору это очень не понравится!
— Где Дениз? — спросила я.
— Это ты мне скажи, — резко отозвался Фрэнки. — Я не видел ее с тех пор, как помог ей перебраться в новый номер. Она сказала, что поспит немного, а потом мы хотели встретиться после работы. Но она так и не появилась. Прошла почти неделя.
Даже в темноте я разобрала, что Фрэнки выглядит очень озабоченным.
— Я должен ее найти. — Фрэнки подвинулся почти вплотную ко мне и заглянул мне в глаза. — Я должен ее найти, — повторил он. На этот раз его голос звучал более резко. — Если ты знаешь, где она, скажи мне.
— Ну зачем бы я стала скрывать это от тебя! Я же сказала, что не знаю, где она. — Я опять ощутила тревогу, мне стало не по себе. Он или правда не знает, где Дениз, или искусно притворяется.
— Она тебе что-нибудь говорила обо мне? — вдруг спросил он. — Говорила что-нибудь о том, что происходит?
«О чем это он?» — подумала я и ответила:
— Нет, она о тебе ничего не рассказывала. Сказала только, что ей хорошо с тобой, надежно. — Я попыталась разглядеть в темноте его лицо. — А что, она должна была мне что-то рассказать?
