— Разве плохо иметь собственное мнение?
— Оно, конечно, хорошо, по ведь это не всем нравится…
— Упорный! — отрезал третий. — Ужасно упорный!..
Мне всю жизнь нравятся упорные. И я пошел искать службу управления качеством. Она расположилась в одном из корпусов сульфатного производства, где новичку так же легко заблудиться, как провинциалу, оказавшемуся в центре бурлящей Москвы. Но там можно навести справку у постового милиционера или случайного прохожего. Здесь же постовых нет, крайне редки и случайные прохожие.
Однако кабинет управляющего службой качества я разыскал без особого труда. Войдя туда, подумал: если, скажем, мебельная фирма рекламирует свои изделия, то интерьер в кабинете рекламатора должен соответствовать содержанию рекламы.
Просторное помещение, расположенное на двух уровнях, напоминало не рабочий кабинет, а скорее музейный зал, где экспозиция оформлена с большим знанием дела и взыскательным вкусом: ничего лишнего, кричащего. Все по делу. Три рабочих стола, три штатных работника. По силам ли троим такая титаническая работа, будь они сверхупорными, семи пядей во лбу? Нет! Ежедневно, ежечасно, ежеминутно контролировать работу десяти тысяч человек и не меньшего числа больших и малых, простых и сложных технологических операций по силам только всему коллективу — от рядового рабочего до генерального директора.
Именно так действует служба качества во главе с Михаилом Васильевичем Куклиным и двумя старшими инженерами: Елизаветой Викторовной Голубевой и Николаем Александровичем Дробовичем.
Чтобы получить представление о сложной и вместе с тем довольно простой схеме этой широко разветвленной службы, достаточно внимательно ознакомиться с содержанием витрин, плакатов, стендов с образцами различных изделий, которым присвоен государственный Знак качества. Сейчас на комбинате такой продукции выпускается около тридцати процентов. В те дни, когда мы общались с Михаилом Васильевичем, «Известия» опубликовали на одной из страниц благодарность коллективу комбината за высокое качество бумаги. Постоянные благодарности шлют полиграфисты крупнейшего в стране Чеховского комбината. Поставщиков и потребителей связывает многолетняя деловая дружба, закрепленная соревнованием смежников. Знак знаком, а последнее слово за потребителем. Мнение самой авторитетной комиссии, присваивающей изделию превосходную степень, может быть субъективным. Но если восхитился непосредственный потребитель, то похвала самой высокой пробы.
— Начинали очень трудно, — говорил мне Куклин. — Многие, казалось бы, прогрессивные начальники производств под разными предлогами уклонялись от аттестации продукции. Говорили: «Мы и так работаем нормально. Для чего пустые формальности? Присвоят изделию Знак качества, а вдруг мы сорвемся. Что тогда?»
Но ведь в том-то и смысл, чтобы не срываться, чувствовать ответственность и связывать ею все смежные службы, каждое рабочее место.
Не будем говорить о государственном Знаке качества. Это, так сказать, высший балл. Возьмем заводскую аттестацию существующего стандарта предприятия. Внутреннее дело, в Москву за ним ехать не надо. И вроде ничего сложного. Оформляются соответствующие документы — и все. Но и тут некоторые руководители увиливали. Понимали, заводская аттестация — предтеча высшей ступени качества, и хочешь не хочешь, а жизнь заставит идти дальше, совершенствоваться, брать на себя дополнительные заботы и, естественно, отвечать по всем законам производства, получившего высший балл отличия. Стать чемпионом трудно, но, как говорят спортсмены, легче, чем защищать титул. Тем более не месяц, не год — постоянно и ежеминутно… Устные напоминания и даже официальные приказы не всегда помогают. Пришлось одного особо неподатливого начальника (не будем называть фамилию) наказать, лишить премии. Конечно, дело не только в материальных потерях, хотя и они пока еще занимают не последнее место в обойме трудовых стимулов. Но ущемили слегка самолюбие. И… буквально в течение месяца он представил на заводскую аттестацию три вида продукции из пяти, выпускаемых этим производством. Мало того, в «Котласском бумажнике» появилась статья, в которой «неподатливый» обменивался опытом и призывал своих коллег шире развернуть борьбу за качество. Это была искренняя публикация, никто никакого давления на автора не оказывал…
Откровенно говоря, я плохо представлял себе, как улучшается качество на многочисленных участках и производствах, если в жизни, как известно, нет абсолютно тождественных условии труда, даже нет двух одинаковых характеров или почерков. Может ли малочисленная служба Куклина изобрести необходимые рычаги воздействия, пригодные в каждом конкретном случае? Я высказал свои сомнения Михаилу Васильевичу.
— У вас примитивное представление о системе нашей службы, — отпарировал он. — Неспециалисту это простительно. Куда хуже, если не понимают специалисты. Когда на комбинате разработали «Схему качества» и показали ее руководителям производств, оказалось, что с людьми трудно говорить предметно. Они просто недоумевали, чего от них хотят. Пришлось затратить немало усилий, разъяснить «условия задачи», убедить, что мы можем научно управлять качеством буквально на всех участках и рабочих местах. Начали с руководителей производств. Лекции, семинарские занятия, «экономические игры» с проработками оптимальных вариантов при решении конкретных вопросов. Затем избрали семьдесят уполномоченных по качеству из числа НТР и рабочих. Эти люди наделены правами, имеющими силу приказа… Следующим этапом была учеба рабочих. Ведь в конечном итоге успех дела решают непосредственные исполнители, будь то машинист бумагоделательной машины или рядовой слесарь, от которого, казалось бы, не зависит качество конечного продукта. Но ведь оно зависит…
— Как же это выглядит на практике?
— Пример… у нас есть вращающиеся известково-регенерационные печи. Примерно такие, как на цементных заводах. На этих печах часто выходила из строя обмуровка. Ежегодно приходилось по три-четыре раза останавливаться на ремонт. А это не час, не два. Убытки от остановок исчислялись десятками тысяч рублей. Мы задумывались: несовершенство конструкции? нарушение правил эксплуатации? недобросовестный ремонт? Решили обсудить проблему в присутствии главного инженера и главного механика комбината. Перебрали возможные варианты и пришли к выводу: «притык» в недоброкачественном ремонте. Как поступить, если обмуровщики все делают вроде бы правильно? Корректность в таких случаях не последнее дело… Избрали другой путь. Разработали положение о премировании за удлинение срока межремонтной работы печей: год без остановки — премия, два года — размер премии автоматически удваивается, три года — утраивается. — Михаил Васильевич сделал нарочитую паузу.
— И как теперь?
— Три года не знаем остановок… Я спросил у бригадира обмуровщиков: «Что ж вы раньше?.. Значит, без денежных наград качественно работать не умеете?..»— «Понятное дело, — ответил, — лишняя десятка карман не прохуднт. Но не она главная. Просто мы не считали нашу работу такой важной. И потому большой ответственности не чувствовали. Теперь совсем другое: на нас обратили внимание, как на работников основных производств. Ребята поняли, что от них тоже зависит немало…»
Вот вам психологический момент в «Схеме качества». Эксперимент удался и воодушевил. Предстояло расширить и углубить сферу влияния. Подготовили конференцию под девизом: «Качество ремонта — основа качества продукции». Собрали только механическую службу. Перед ремонтниками выступил главный технолог комбината Попов. Это была деловая беседа, в процессе которой Василий Васильевич повел разговор в таком плане: «Товарищи, все мы пользуемся услугами службы быта, возмущаемся, если нас обслуживают плохо. В данном случае страдает одни человек или одна семья. Когда же мы плохо ремонтируем оборудование, то внакладе остается коллектив какого-то производства, а в худшем случае — весь комбинат, то есть — тысячи люден, государство. Как известно, работники службы быта прислушиваются к голосу трудящихся и многие виды домашней техники ремонтируют с гарантией. Это стало законом. Так почему же нам, ремонтникам, от которых многое зависит в ритмичной работе производственного организма, не последовать примеру часовых пли телевизионных ателье и обслуживать механизмы с гарантией? Это же высокая честь для каждого настоящего мастера?!»
Представьте, предложение дружно поддержали. Были, естественно, и противники, по их голоса потонули в общем одобрении. В каждом коллективе найдутся люди, любящие ловить рыбку в мутной воде. Они понимают: гарантия налагает ответственность, а отвечать такие «рыболовы» не хотят, Так вот, служба главного механика совместно с отделом труда и заработной платы разработали положение о гарантийном
