Жил мальчик не с пальчик у белых вершин,А просто в ауле жил мальчик один.Салимом он звался,Грустил и смеялсяТот маленький мальчик у белых вершин.Не худеньким был он, а круглым, как блин,И руки держал, словно ручки кувшин,И бегать вприпрыжку,Похожий на пышку,Ленился тот мальчик у белых вершин.Давно он открытие сделал одно,Что сны поутру заменяют кино.— Глянь, солнце высоко,Вставай, лежебока! —Кричала сорока, влетая в окно.Порою он солнышко путал с огнемИ звезды на небе считал даже днем.Подучивал телкуМычать без умолку.«Чудак человек», — говорили о нем.А время несло облака в синеве,Шумело в зеленой и рыжей листвеИ каждую зимуЯвлялось к Салиму,Чтоб шапку сменить на его голове.Средь белого дня, что папаха нова,Могла б разглядеть и слепая сова,Папаха сменялась,Но все ж оставаласьТакой же, как прежде, его голова.Однажды, лишь день засучил рукава,Салима отправила мать по дрова:— Смотри, чтобы ногиНе спали в дороге!Тогда ты вернешься часа через два!Но вот уже гаснет над гребнями горЗакатного солнца багровый костер.И ждет на порогеМать сына в тревоге,Салим не вернулся домой до сих пор!— Ах, мальчик не с пальчик, куда ты исчез? —Разыскивать сына мать кинулась в лес.Забывший дорогу,Быть может, в берлогуОн вместе с дровами к медведю залез?Вдруг видит: «Что это? Во гневе никакНад собственной тенью сын поднял кулак?»— Во всем безусловноОдна ты виновна!Зря слушал советы твои, как дурак!— Вай, сын мой, где ты пропадаешь весь день,За что на свою нападаешь ты тень?Скажи мне на милость.В чем тень провинилась? —И, громко вздохнув, мать присела на пень.— Дойдя до опушки, кто думать бы мог,Увидел иголку я около ног.Решил я иголкуУпрятать в кошелку,А тень подсказала: ты спрячь ее в стог!Потратил напрасно полдня я почти,Весь стог перебрав на обратном пути,Протер из-за тениДо крови колени,Но медной иголки не смог я найти.— В стог бросить иголку! Подумал бы все ж!
