— Я не сказала ни слова.
Этот план казался Анни достойным презрения, но, в конце концов, это не ее дело. Она сдержала свое слово и даже не намекнула Лучии на ход событий.
— О каких новостях ты говоришь, Мигель? — спросила рассеянно сеньора Донварес.
— Те, что мы обсуждали за обедом в день приезда мисс Джордан, мама. Я не отдам Лучии ее долю после замужества.
Сеньора Донварес поджала губы, хотела что-то сказать, но промолчала. По ее лицу было видно, что она думает о том, что ее сын поступает недостойно, но решила не высказывать своего мнения.
Не удивительно, что этот парень привык все делать по-своему, подумала Анни. На работе он босс, а дома мать и сестра идут ему во всем навстречу. Им его не переспорить, хотя они и уверены в том, что он поступает дурно.
Лучия и Тони, смеясь и перебивая друг друга, вошли в комнату. Лучия прижалась к жениху, ее лицо стало розовым от счастья. Широко улыбаясь, Тони первым делом приветствовал свою подругу.
— Анни, рад тебя видеть. Как тебе понравилась моя маленькая птичка? — Он нежно поцеловал Лучию в висок.
— Я полюбила ее, как только увидела. — Анни встала, чтобы обнять его.
Он чмокнул ее в нос и похвастался:
— Моя невеста — самое чудесное создание в мире!
— Слышала это уже миллион раз. Я соглашусь с тобой, если ты прекратишь напоминать об этом каждую минуту.
— Ну вот еще! Привет, сеньора Донварес, Мигель! — Он беспечно улыбался.
Его же приветствовали более сухо — Мигель просто кивнул головой, сеньора Донварес улыбнулась. Мигель мрачно переводил взгляд с Анни на Тони, и выражение его лица было трудно назвать дружелюбным.
Разговор вращался вокруг предстоящей помолвки, последних лондонских новостей и сплетен. Во время разговора Анни нервно мимолетно поглядывала на Мигеля, пытаясь делать это не слишком уж явно. Дважды девушка ловила на себе его взгляд, он улыбался ей, как кот канарейке. Она быстро отводила глаза в сторону, сердясь, что он уловил ее нетерпение.
А может быть, он только дразнит ее, а вовсе не собирается объявлять о своем унизительном для жениха и невесты решении?
Сеньора Донварес также с тревогой поглядывала на сына. Анни заметила эти обеспокоенные взгляды и поняла, что ее собственные страхи выросли не на пустом месте. Мигель был человеком решительным, его не трогала безмолвная мольба Анни. Она взглянула на Тони.
— Когда мы закончим с планированием свадьбы, нам надо будет обсудить медовый месяц, Тони. Куда бы вы хотели поехать, дорогая Лучия? В Венецию?
— Да, а еще можно в Рим или во Флоренцию. Я никогда не была в Италии.
— И я тоже. Мы побываем там! — Тони нежно протянул руку невесте и улыбнулся ей.
— Семья вашей будущей жены, конечно, оплатит свадьбу. Но сможете ли вы сами позволить себе такую дорогую поездку? — спросил Мигель шелковым голосом, вызвавшим сразу недоверие у Анни.
— Я отложил деньги. Их должно хватить и на оплату небольшой квартирки. Она, правда, не в Лондоне, а в пригороде, но это даже лучше. Осталось достаточно и на поездку. Мы, может быть, после свадьбы будем сидеть только на бобах, но непременно съездим в Италию. — Он положил руку на плечо Лучии, которая счастливо прижалась к нему.
— После свадьбы Лучия от семьи Донварес не получит никаких денег, — сказал Мигель, пристально глядя на Тони.
Тот удивленно поднял брови.
— Я и не знал, что у тебя есть деньги, Лучия.
Но девушка, не слушая, впилась глазами в брата.
— Что ты имеешь в виду под «не получит денег»? У меня есть мое наследство: часть, которую я должна получить, когда выйду замуж. Разве не так, мама?! — почти прокричала она.
Сеньора Донварес беспомощно посмотрела на сына, безмятежно сидящего в кресле, потом на дочь и медленно покачала головой.
— Ты их получишь, когда сочтет нужным опекун или когда тебе исполнится тридцать лет. Отец выбрал тебе опекуном Мигеля. Извини, дорогая.
— Это нечестно! Мигель, ты не можешь распоряжаться моими деньгами, это нечестно! — Она разрыдалась.
— Я делаю это для тебя, понимаешь ты это или нет? — Глаза его сверкнули, он был уверен в своей правоте.
Анни сидела молча, не спуская с Мигеля взгляда. Действительно ли он обеспокоен будущим своей сестры? Или просто хочет продемонстрировать свою власть?
— Ты делаешь это потому, что не веришь, что Тони любит меня. Я знаю твои мысли! Ты сделал мне гадость и сидишь улыбаешься, как мартовский кот. Скажи, ну почему ты решил, что Тони нужны только мои деньги, а не я? Скажи!
— Да о каких деньгах идет речь, черт побери? — Тони тщетно пытался проследить за обменом репликами, но было ясно видно, что он совсем запутался.
Лучия, с трудом сдерживая слезы, разразилась гневными словами на испанском языке, адресованными Мигелю, ее трясло от ярости. Анни тихонько улыбнулась. Растерянный Мигель сердито отвечал сестре, но выглядел ошеломленным от ее язвительных замечаний. Получил то, что заслужил, подумала Анни. Он был самодоволен, считая, что Тони желает жениться на Лучии только ради ее состояния, а теперь та отплатила брату той же монетой: она, оказывается, даже не упомянула жениху про то, что богата.
Мигель отвернулся от сестры, его глаза встретились с глазами Анни, в которых плясали смешинки. Долгую минуту он недобро смотрел на нее, потом отвел взгляд. Ее веселое настроение прошло, и место его заняла печаль. Им никогда не стать друзьями. А ей бы этого так хотелось…
— Ты понимаешь, о чем идет речь, Анни? — обратился к ней Тони, пытаясь разобраться в возникшей ситуации.
— Конечно, сеньор Донварес думает, что ты женишься на Лучии только ради ее денег. Он не отдает ее часть наследства.
Тони встал и в упор посмотрел на Мигеля.
— Да подавитесь вы своими деньгами! Если вы считаете, что вам надо сократить расходы на свадьбу, то мы сейчас же уезжаем в Англию и женимся там. Слава Богу, я в состоянии оплатить все эти расходы и содержать свою жену!
— Bravo, mi amor![2] — Лучия захлопала в ладоши от удовольствия.
Анни постаралась скрыть свою улыбку; она не поднимала глаз от пола и боялась взглянуть снова на Мигеля, хотя ей ужасно хотелось захлопать в ладоши вместе с Лучией. Здорово Тони щелкнул его по носу. Один — ноль в пользу жениха!
Мигель сказал что-то Лучии по-испански, она быстро ответила ему, и ее счастливое настроение снова сменилось гневом.
— Прекратите это, — скомандовала сеньора Донварес. — Ссорьтесь, пожалуйста, но не в моей гостиной. И из вежливости говорите с гостями на английском, очень прошу вас. — Ее голос был мелодичным, но в нем звучал приказ.
— Извините, я еще недостаточно владею испанским, — сказал Тони, снова садясь и избегая смотреть на Мигеля.
— Тебе и нет нужды, если мы будем жить в Англии, то будем говорить только по-английски. — Лучия вызывающе посмотрела на брата.
— Вы великолепно владеете языком, — сказала Анни, стараясь разрядить атмосферу.
— Папа настоял. — Лучия бросила мрачный взгляд на Мигеля. — Ради этого тирана.
— Для меня это жизненно необходимо, поскольку я совсем не говорю по-испански. Вы можете помочь
