осенних цветов. В тот день он увез ее в Ричмонд, и они долго гуляли по его окрестностям. Затем он взял напрокат лодку и, сидя рядом с ним, Вирджиния бросала в черную гладь воды белые, словно сделанные из тончайшей кожи лепестки. Подхваченные течением, лепестки плыли вслед за лодкой, и Вирджиния, смеясь, говорила о том, что это не лепестки, а шлейф свадебного платья.
Негромкое покашливание вернуло сэра Лайонела из мира воспоминаний.
— Вы что-то хотели, сэр? — услышал он голос дворецкого.
— Да, Найджел, хотел. Необходимо привести в порядок розовую и голубую гостиные, а также прилегающие к ним спальни и ванные комнаты. Они должны быть готовы уже через два, максимум — через три дня.
— Мы ждем гостей, сэр?
— Да, Найджел. Очень важных гостей! И я хочу, чтобы к их приезду комнаты были в безупречном состоянии. И еще. Позвони на аэродром и попроси Джеймса подготовить самолет. Вылет завтра, в шесть вечера. Место назначения — Вена.
— Сказать Марте, чтобы подготовила ваши вещи, сэр?
— Да. Скажи ей, чтобы положила три смены белья, несколько сорочек и бритвенные принадлежности. Я уеду ненадолго.
— Простите, сэр, а как быть с мистером Дэнисом и мисс Патрисией?
— Как быть? Да никак. Они уже достаточно взрослые люди и в состоянии сами позаботиться о себе. Скажешь им, что я улетел по своим делам.
Найджел еще долго с недоумением смотрел вслед. Таким сэра Лайонела он не видел уже давно. Ироничное выражение вдруг исчезло с его лица, и оно вновь стало таким, каким было много лет назад, когда Найджел впервые увидел его.
Глава 3
После обильного снегопада, который с небывалой силой обрушился вдруг на Нью-Йорк и все северное побережье, Эйприл не терпелось поскорей очутиться в куда более приветливой по своему климату Франции.
«Температура за бортом плюс восемь градусов, влажность воздуха семьдесят пять процентов, атмосферное давление в норме», — услышала она льющийся откуда-то сверху приятный, с легким ирландским акцентом голос. Обернувшись еще раз к иллюминатору, она увидела, что темнота за бортом сменилась огромным морем сверкающих, словно драгоценные камни, огней. И где-то там, внизу, среди этого бесконечного мерцающего моря ее ждет совсем иная жизнь!
Видя, что Эйприл полностью поглощена открывшимся перед ней видом, Дэнис внезапно осознал, что ужасно сожалеет о том, что полет подходит к концу.
Самолет уже заходил на посадку, а он все думал о том, как ему не хочется расставаться с этой девушкой. Будь его воля, он прямо сейчас увез бы ее далеко-далеко, куда-нибудь на далекий песчаный остров, где не было бы никого, кроме них двоих. Представив, как она идет по белому песку пляжа, а набегающая на берег волна ласково касается ее босых ног, он чуть не застонал от охватившего его отчаяния. Эта девушка так нужна ему, но она, не обращая на него ни малейшего внимания, сидит и грезит о каком-то там Тони!
Эйприл действительно грезила, хотя по ее сосредоточенному виду вряд ли можно было догадаться об этом. И грезила она вовсе не о Тони. Как-то незаметно (она и сама не поняла как!) Тони исчез из ее мыслей, и его подернутый дымкой образ уже не волновал ее так, как совсем недавно. Теперь ее мысли занимал совсем другой мужчина, но даже самой себе она боялась признаться в этом. Это просто немыслимо! Неужели она настолько легкомысленна, что какое-то случайное знакомство может вытеснить из ее сердца давно любимого человека?! Она не должна даже думать о нем, ведь иначе… иначе она перестанет уважать себя!
«Помоги мне, Господи! — пронеслось у нее в голове. — Помоги, если можешь, потому что сама я уже не могу помочь себе!»
— Тони! Ну подойди же ко мне, Тони!
Не обращая ни малейшего внимания на этот крик, Тони медленно перевернулся на другой бок и глубже натянул одеяло на голову. Зачем он женился на этой корове? Только и знает, что тащить его в постель. Что он ей, заводной, что ли? И все из-за денег! Долги его она, конечно, оплатила, но нельзя же из-за этого постоянно требовать от него моментальной готовности к исполнению всех ее сексуальных фантазий? О чем он только думал тогда? Да о том, о чем обычно думают люди, когда им в голову нацелен пистолет тридцать восьмого калибра. Никакие другие мысли не шли в тот момент ему в голову, и, как назло, Люсьена оказалась единственной, у кого он смог одолжить нужную ему сумму. Но самое смешное во всей этой истории: несмотря на то, что он женился на ней, она и в самом деле дала эти деньги ему в долг, причем под довольно высокий процент.
Люсьена продолжала что-то кричать, и тогда, чтобы не слышать ее, он встал с постели и, натянув на голое тело джинсы и свитер, вышел из спальни. Идя по скрадывающему шум его шагов ковру и разглядывая висевшие на стенах портреты многочисленных предков Люсьены, он думал о том, что в принципе ему очень даже нравится жить в этом огромном, с множеством слуг доме. Нравится купаться в шикарном бассейне и ездить на роскошном «Ягуаре», питаться в лучших ресторанах и летать на собственном самолете жены на уик-энд в Ниццу или Канн. Да и то, что Люсьена была самой настоящей графиней, тоже приятно тешило его самолюбие. Где-то внизу раздался бой часов, и, машинально отсчитав про себя удары, он подумал о том, что еще полчаса — и самолет Эйприл совершит посадку в аэропорту Орли. Она будет ждать его, а он в это время будет лежать в постели рядом с ненасытной Люсьеной и исполнять ее прихоти.
Эйприл! Маленькая Эйприл, чьи губки были такими соблазнительными, а длинные стройные ножки словно сами просились на обложку «Women's Life».
Внезапно его охватило сильное раздражение. Ну почему, почему Эйприл вдруг решила, что после такой долгой разлуки он бросит все свои дела и кинется к ней с распростертыми объятиями? О чем она вообще думала, когда звонила ему? Хорошо еще, что Люсьена в тот момент была в ванной! О господи! Как же они все надоели ему! Единственное, что ему хочется сейчас, это напиться, да так, чтобы как минимум неделю не вспоминать о своих многочисленных проблемах.
…Прошло уже полчаса, как она получила багаж, а Тони все не было видно. Вчера она была так уверена, что он встретит ее, что даже не заказала себе номер в гостинице. Оглядевшись еще раз по сторонам и придя к выводу, что ждать дольше уже не имеет смысла, Эйприл подхватила свою сумку и решительным шагом направилась к выходу. Такси подъехало сразу же, стоило ей только протянуть руку, и, очутившись в уютном тепле машины она, чуть смущаясь, произнесла одну из нескольких известных ей французских фраз:
— Qual D'orsay, s'il vou ple.
Об этой Кью Д'Орсей ей когда-то рассказывала мама. Говорила, что там, на этой улице, находятся ее самые любимые парижские магазины. Мама также рассказала ей о том, что рядом с этой улицей, на рю Буонапарте, находится небольшой отель, в котором когда-то останавливалась сама Елизавета Английская. Правда, добавляла мама, тогда она еще не была королевой.
«Этот отель — словно кусочек Англии в самом сердце Парижа. В нем даже время замедляет свой ход и в голову приходят такие же странные мысли, как и заблудившейся в Стране чудес Алисе», — вспомнились слова мамы, и от этого воспоминания Эйприл вновь на какое-то мгновение почувствовала себя ребенком.
Глядя на мелькающие за окном огни встречных машин, Эйприл пыталась думать о Тони, но мысли постоянно возвращались к сегодняшнему элегантному попутчику. То и дело вспоминался его прощальный взгляд и то, как он — конечно же случайно! — дотронулся до ее руки. В тот момент ее словно током ударило! Но он, судя по всему, даже не заметил ее реакции на его невольное прикосновение…
Они проехали уже большую часть пути, когда Эйприл наконец полностью осознала, что она в
