– Конечно, не против. Я ведь пришла к тебе, Куку. Или ты и этому не веришь?
Он и верил, и не верил. И просто ничего не понимал. Ничего, кроме своего сердца, которое теперь не билось, а неудержимо отплясывало в его груди какой-то праздничный африканский танец.
Он сел напротив нее и изо всех сил нахмурился, стараясь скрыть от нее эту необузданную пляску в груди. Жестами переговорил с официантом, объясняя, чтобы он перенес сюда его кофе.
– А ты, похоже, не очень рад меня видеть, – сказала она, хлопая ресницами.
– Я неплохо порадовался, увидев тебя вчера. Как он? Успешно проходит тесты? Или уже на каком-то завалился? – Он не знал, откуда прорвался этот язвительный упрек.
– Пока держится отлично. А что? – легко ответила она.
– Я знаю, что это не мое дело, но мне почему-то хочется узнать, как ты живешь, Русалка. Я не имею в виду личную жизнь, – извиняющимся тоном сказал он. – Меня интересует, чем ты занимаешься?
– Хочешь знать, есть ли у меня какая-нибудь приличная людская профессия?
– Нет. Меня не интересует, приличная она или неприличная. Мне просто хочется получше узнать тебя. – Он знал, что ему терять нечего. Чем бы она его не ошарашила. – Пойми, я не стану тебя осуждать, потому что ты выше всего, что ты делаешь, Русалка.
– Представляю себе, что там варится в твоей голове, Куку, – рассмеялась она. – Хотя... мне стыдно. Стыдно, потому что как раз то, что мне хочется делать больше всего, я не делаю. Я, например, уже год как забросила свое любимое дело.
– И какое же это дело, Русалка?
– Археология, – сказала она тихо и стыдливо опустила глаза.
– Археология?
У Энди глаза вылезли на лоб. И это то, что она от него скрывала? То, чего стыдилась? Ему теперь было стыдно за себя.
– Да, – продолжала она. – Меня папа в детстве таскал с собой не только на вечеринки. Я еще часто ездила с ним в экспедиции и на раскопки. Там и заразилась любовью к истории и разным древним находкам. А после университета осталась работать на кафедре и продолжала ездить в экспедиции и на раскопки. Бывало даже с учеными со всего мира. Эх, какое это было время...
– Так вот откуда ты так хорошо знаешь английский?
– Что английский! Я была хорошим молодым специалистом.
– Тогда почему же ты забросила любимое дело?
– Потому что я дура. Не знаю, что на меня нашло, но только после того, как я встретила Пьера, все в моей жизни покатилось под откос. Стала ездить с ним по разным тусовкам, пропускать работу. И меня однажды попросили уволиться. А я ведь мечтала защитить диссертацию... – Она вздохнула и постучала себя кулачком по лбу. – Потерянная.
– Не думаю. Ты еще можешь вернуться. Не стоит так отчаиваться, Русалка.
– После того, как я опозорила своего отца? Нет, я не смогу.
Глупая гордыня молодости, подумал Энди.
– Русалка, все в этой жизни совершают ошибки. В этом нет ничего страшного, потому что многие из них можно исправить.
– Можно, только я теперь не знаю, с чего начать, – грустно сказала она.
У их столика появился официант и поставил перед ней тарелку риса и овощные манчжуриан в соусе. Энди вспомнил о своем кофе.
– Кофе хочешь? – предложил он и потрогал кофейник. – Хотя, извини, он уже остыл.
Официант унес его остывший кофе, а она продолжала смотреть на него, будто ждала чего-то.
– Послушай, Русалка, я не знаю, чем могу тебе помочь, но был бы очень рад, если бы мог, – сказал он.
Ее глаза прояснились.
– Я знаю, Куку. И знала, что ты это скажешь, – улыбнулась она. – Только зачем это тебе надо?
– А зачем тебе надо было раздавать бедным непальцам деньги? У тебя что, своих проблем мало? Я, между прочим, читал в газете. Непальцы думают, что это богиня Лакшми их благословила. Ты молодчина, Русалка. Я ужасно был рад. Вот и мне было бы приятно тебе помочь. Веришь?
– Верю, – кивнула она.
– А теперь ешь. А то и твоя еда остынет.
Он не успел еще допить первую чашку кофе, как она смела со своих тарелок все, что на них было. И только очистив их, снова подняла на него глаза.
– Прости, что я с такой неприличной скоростью все подмела. Но я почти сутки не ела. Не было времени, – сказала она, смущенно улыбнувшись.
– И чем же ты была так занята, что некогда было поесть? – последовал провоцирующий вопрос.
Она махнула рукой.
– Ой, потом. Слишком много рассказывать. Но теперь я, слава богу, свободна.
Он вздохнул. Очередная русалочья загадка.
Отодвинув пустые тарелки, она принялась махать официанту, но Энди задержал ее руку.
– Ты не против, если я угощу тебя? В конце концов, ты – моя гостья.
– Не против, – быстро согласилась она. – Спасибо.
Он был готов к тому, что, поблагодарив его, она заторопится куда-то. Хотя и объявила, что свободна. Но ее свобода – это ее свобода, и это не значит, что он имеет право посягать на нее.
– Кофе хочешь? – спросил он, наливая себе вторую чашку.
– С удовольствием.
Он наполнил пустую чашку, которую догадливый официант принес вместе с его разогретым кофе, и придвинул к ней.
– Что ж, значит, ты теперь свободна и никуда не торопишься? – спросил он странно дрогнувшим голосом.
Она отхлебнула кофе, и в ее глазах появился знакомый насмешливый блеск.
– А ты собираешься куда-нибудь пригласить меня?
Глава 10
Они неторопливо побрели по сверкающим вечерними огнями улочкам Тхамеля, дошли до площади Тахити, обошли буддийскую ступу неподалеку от нее и незаметно добрели до площади Дарбар.
Она увлеченно разглядывала старые дома, украшенные ажурной деревянной резьбой; индуистские храмы, испещренные барельефами и украшенные бронзовыми статуями крылатых чудищ с горящими глазами и угрожающе разинутыми пастями. Ее восхищали даже трущобы и пыльные узкие улочки, где приходилось протискиваться сквозь толпу народа, скопление велорикш, мотоциклов, легковых машин, телег и бог знает, чего еще.
Оказавшись на площади Дарбар, они забрались по круто взлетающим вверх ступенькам, окружающим храм, и уселись прямо у храма на голые каменные плиты.
– Мне нравится Непал, – словно в заключение, сказала она.
– И что же тебе здесь нравится? – поинтересовался Энди.
– Все. Атмосфера, вся эта дивная старина, люди... А еще здесь наверняка есть, что откопать.
– А как насчет непальских мужчин? – неожиданно спросил он и тут же почувствовал себя дураком. – Откопала интересного?
Какое он имеет право? Он знал, что вчерашняя сцена в баре все еще не дает ему покоя. Но, видимо, знать что-то, не значит не делать глупостей.
– Славные ребята, – усмехнулась она. – Всегда готовы помочь, если нужна помощь. И откапывать их совсем не надо. Не зарываются.
– А тот, вчерашний парень, тоже готов помочь? Кто он?
Он почувствовал себя еще большим дураком, но обратного пути не было. Уж если дурак, то будь им до конца, подумал он. В конце концов, он влюблен в эту девушку и ничего не может поделать со своей идиотской ревностью.
– А ты очень хочешь знать? – спросила она, бросив на него колючий взгляд.
