я просто не слишком люблю золото.
В одну из таких ночных прогулок я набрела на незнакомца. Не из стражи или обслуги, иначе врядли б он влезал в окно. Сразу видно, не в первый раз, учитывая то, насколько ловко он это проделывал, находясь в десятке метров от земли. Сам дворец представлял собой двухэтажное строение, со множеством высоких резных башен и мы как раз находились сейчас в одной из них, самой безлюдной. Мне нравилось наблюдать из ее узких окон за расстилающимся внизу городом, но это можно было сделать только ночью, пока никто не видит; гаремные надсмотрщики, знаете ли, очень трепетно относятся к тому, чтобы никто кроме султана, визиря или их самих не мог видеть нас, гарем правителя. Поэтому я очень удивилась, найдя здесь еще кого-то помимо себя. Парень, похоже, тоже не думал кого-нибудь встретить и теперь несколько кисло меня рассматривал.
- Вор? - деловито поинтересовалась я.
- Не совсем... - усмехнулся скрытый ночными тенями мужчина, - Но ты меня не видела!
Очевидно, он принял меня за девушку. Мелочь, а приятно! Я решила помочь незадачливому грабителю (он конечно отрицает, но кто ж поверит человеку, который забрался по отвесной стене башни в богатейшее в стране место!).
- Там везде стража бродит, у них сейчас смена, поэтому пройти незаметно не получится, - предупредила я.
Вор, кажется, огорчился.
- Плохо. Рассвет совсем скоро и если меня поймают, то точно устроят скандал.
Мне стало жаль парня. А может, это виновата ночная прохлада, несущая с собой будоражащие воображение запахи специй и инжира.
- Если хочешь, я тебе помогу. Мне-то они врядли что-нибудь сделают.
- Как же, интересно, ты сможешь провести меня мимо стражи, а, женщина? - голос вора просто-таки сочился ядом.
В ответ я молча стащила с себя паранджу и протянула ему.
- Надевай! Я доведу тебя до женской половины, а там уж сам разбирайся, куда тебе идти дальше.
- Никогда не думал, что меня когда-нибудь станет прикрывать наложница, - ворчливо пробубнил мужчина, и добавил, - Позор мне!
Паранджу вор все-таки надел и побрел вслед за мной, скрючившись в три погибели и старательно семеня ногами. Наверное, думал, что так больше походит на женщину. На мой взгляд, он только усугублял положение. Надо быть абсолютно слепым, чтобы принять притворно сутулящегося широкоплечего мужика за наложницу! Я сделала пальцы крестиком, надеясь, что пронесет... Не пронесло. После первого же поворота мы наткнулись на ночную стражу. Пара дюжих вояк с алебардами явно не относились к тем, кто сквозь пальцы смотрит на ночные бдения султанских наложниц и наложников.
Один из них, немолодой уже, со шрамом через все лицо и сухими грубыми руками преградил нам путь.
- Кто вы такие и что делаете в дворцовой башне посреди ночи?
Нда, если мы сейчас же не выкрутимся, то попадем в крупную переделку... Так что я решилась на самое последнее, убийственное средство - подняла до того опущенные глаза и полыхнула на стражника гордым огнистым взором. Ну, надеялась полыхнуть, не зря же тренировалась перед начищенным серебряным блюдом. Зеркало во дворце было, но во всю стену и единственное, к тому же тщательно охраняемое, так возможности торчать перед ним подолгу у меня не было.
- О, Аллах! - вырвалось у второго, доселе молчавшего стража.
Судя по спавшим с лица, вцепившимся в древки алебард мужчинам, впечатление произвести удалось. Мои светящиеся в слабом свете лампад золотые глазки вкупе с длинными, стоящие художественном дыбом волосами наводили на местных почти священный ужас. В гареме у меня даже прозвище имелось. Незамысловатое такое. Шайтан[7].
- Мы наложники великого султана и не вам вопрошать о наших делах! - я вскинула гордый точеный подбородок и подобралась, сверля из-под полуприкрытых век мужчин.
- Может и не наше, но вы не должны тут бродить под покровом ночи. Идемте, мы проводим вас, - стражник со шрамом мрачно свел на переносице кустистые брови и легонько подтолкнул меня в спину.
Я подарила ему еще один взгляд, от которого напарник его вжался в стену, и прогулочным шагом двинулась вперед. К счастью, именно в этом направлении находилась женская половина, куда нам и надо было. Все складывалось просто прекрасно... К моему несчастью, вор очевидно не знал, что мы идем в правильном направлении, потому что неожиданно заблеял тоненьким голоском:
- А может договоримся?
Я похолодела. Просить о снисхождении стражу султана, которая и так не стала поднимать излишнего шума из-за страшнейшего нарушения внутренних законов дворца?
Зато старший стражник после такой реплики посветлел лицом, видимо в предвкушении маленькой мести зарвавшимся наложницам султана.
- Конечно, договоритесь. Только не с нами, а с главным евнухом. Утром мы сообщим ему, что обнаружили вас разгуливающими на территории дворца в ночные часы.
Я мысленно застонала. Донос главному евнуху в мои планы не входил и грозил обернуться немалыми неприятностями. Для меня, ведь вора-то, которому я решила по доброте душевной помочь, во дворце уже не будет.
Стараясь слишком не спешить, мы с ним как можно быстрее скрылись с глаз стражи на женской половине, туда ход им был закрыт. Только там я смогла перевести дух. Безусловно, мне влетит за ночную прогулку от Смотрящей[8] гарема; однако если вспомнить, что за общение с незнакомыми мужчинами, да еще покушающимися на имущество самого султана, последует немедленное отсечение головы, то ожидающая меня порка не кажется такой уж страшной.
Я ткнула вора локтем:
- Давай, возвращай мою одежду! Дальше сам, через левый коридор выберешься к окну, а там по уступам можно легко спуститься вниз. Только не прозевай караульных, они раз в час проходят с той стороны дворца.
- Разве за это тебя не ожидает наказание? - тот стянул паранджу и вернул мне.
С удивлением я отметила, что вор светловолосый и без намека на лицевую растительность; лишь на голову выше меня, тонкокостный, но крепкий. Впервые вижу здесь такого, иностранец что ли?
- Ты прав.
- Зачем же тогда надо было помогать мне?
- Мне так захотелось!
На этом мы и расстались.
До самого утра я так и не сомкнула глаз, а на рассвете за мной пришел главный евнух, чтобы определить наказание за своевольную прогулку и многочисленные пропуски обязательной молитвы. Для начала, правда, он попытался выпытать у меня, кто была та девушка, что дерзнула отправиться вместе со мной на мужскую половину. Правду я сказать не могла - врядли за поощрение воровства султанского имущества меня бы погладили по голове, скорее по пяткам, палками[9] - поэтому молчала, сверля темнокожего евнуха глазами. Хотя нет, одну фразу я все же произнесла: 'Моя твоя не понимать!'. После этого главный евнух сорвался:
- За своеволие ты получишь тридцать ударов розгами! И еще двадцать за дерзость.
Пятьдесят ударов! Цифра впечатляла, но не более. Обычно наложникам не назначали больше пятнадцати, боясь безвозвратно испортить красивое тело. Порча султанского имущества это, знаете ли... Наверное, я вконец достала черномордого детину, уж очень гневно он раздувал ноздри и вращал глазами. Девушки и юноши в гареме осторожно переглядывались и бросали на меня удивленно-сочувствующие взгляды. Подошла Аюрин, одна из фавориток султана и по совместительству смотрительница гарема. Высокая, тонкая, словна ивовая ветвь, белокожая и медно-рыжая.
- Не стоит ли смягчить наказание, Карим? Если султан узнает... - осторожно начала она, обращаясь к евнуху.
- Не узнает, - угрожающе отрезал Карим.
