Моряк непрерывно чихал и кашлял, но, увлекшись беседой, Чаромора и Трумм начисто забыли о нем.
Уже назавтра ноге полегчало. Прошло еще несколько дней, и курс лечения был закончен.
Но вот беда, лечение одинаково подействовало на левую и правую ногу.
Теперь обе ступни Трумма встали поперек. Пальцы ног смотрели внутрь, пятки — наружу.
— Ну вот, — огорчалась Чаромора, — я же говорила, что нужен наперсток с левой руки.
Трумм попытался пройти по комнате.
— Ну и как? — спросила Чаромора озабоченно.
— Очень даже неплохо, — радостно ответил Трумм и остановился. И тут же растянулся во весь рост.
— В чем дело? — воскликнула Чаромора. — Что случилось?
— Не знаю, — ответил Трумм. — Я упал.
Он поднялся и попытался стоять, держась за стенку. Это ему удалось великолепно.
— Все в порядке, — сказал он и прошелся по комнате, осторожно переставляя одну ступню через другую. Перед Чароморой он остановился, но тут же опять упал.
— Послушай, ты что, стоять не можешь? — спросила Чаромора.
— Выходит, так, — ответил Трумм. — Но это не беда. В конце концов, везде можно на что-нибудь опереться, если человеку вздумается немного постоять.
— Ну нет, — запротестовала Чаромора. — Мне это, во всяком случае, не нравится. Попробую вылечить словами.
Но они могли подействовать только в первый четверг полнолуния. А была как раз среда. До четверга оставался целый день. Чаромора решила использовать этот день для знакомства с городом. Трумм предложил ее сопровождать.
— Я хотел бы подарить вам что-нибудь на память, — произнес он застенчиво. — Только я не знаю, что вам нравится. Может быть, выберете сами в Доме торговли?
— Пожалуй, — согласилась Чаромора.
И они поехали на машине в Дом торговли.
Поскольку у Чароморы не было никаких желаний, они решили сначала просто побродить по магазину.
Передвигаться Трумму удавалось довольно легко. А когда им хотелось где-нибудь приостановиться, Чаромора брала капитана под руку и Трумм опирался на нее. Так они не привлекали к себе внимания.
Дом торговли Чароморе понравился, но ничего такого, что ей захотелось бы приобрести, она не видела.
— Кажется, подарка мы здесь не купим, — сказала она Трумму.
— Неужели вам ничего не нравится? — огорчился Трумм.
— Дело не в этом, — ответила Чаромора. — Но все это мне просто не нужно.
— Но ведь люди покупают не только очень нужное, — возразил Трумм.
И Трумм купил Чароморе прелестную шляпу с широкими полями. Когда Чаромора надела шляпу, ее ужасные лохматые космы исчезли под полями, и Чаромора изменилась до неузнаваемости.
— Ого! А я и не знала, что я так хороша! — воскликнула она, разглядывая себя в зеркало. — Мне и впрямь следует обращать больше внимания на свою внешность. Пожалуй, теперь мне нужно и новое платье.
И Трумм купил Чароморе белое кружевное платье.
— Вот так напасть! — воскликнула Чаромора. — Ведь к такому платью просто необходимы приличные туфли!
Они направились в обувной отдел. Чароморе понравились розовые сапоги с высокими лаковыми голенищами. Она тут же натянула их на ноги.
И пошло-поехало! Вдруг оказалось, что Чароморе понадобилась масса самых разных вещей. Сначала они купили ей ридикюль с бляшками из накладного золота, розовое манто на белой шелковой подкладке, несколько дюжин кружевных носовых платков, шелковые и шерстяные шарфы и шали и перчатки самых разных цветов. Некоторые перчатки доходили Чароморе до самого локтя, иные едва прикрывали ладонь.
Затем Чаромора любезно попросила продавщиц показать ей всевозможные позолоченные и посеребренные безделушки, цепочки и браслеты, которые она тут же нацепляла на шею и на руки. Некоторые побрякушки были украшены бубенчиками и мелодично позванивали, стоило Чароморе пошевелиться. Еще они купили разрисованный алыми розами зонт с золоченой ручкой и очки с большими розовыми стеклами.
Трумму Чаромора нравилась все больше и больше, он уже не мог отвести глаз от нее.
Вслед за тем они накупили множество духов, пудры, губной помады, кремов и шампуней, а еще гору часов и кофемолок, зеркал и утюгов, чайных ложек и расписных тарелок.
Чаромора приходила в восторг от всего, что блестело или приятно пахло.
Когда все покупки были перенесены в машину, там едва хватило места для Чароморы и капитана Трумма, а от всех этих духов, лосьонов и одеколонов в автомобиле запахло, как в весеннем саду.
— О-о, — жеманно протянула Чаромора, когда они уселись в машину, теперь я верю, что создана для другой жизни. Думаю, я создана именно для городской жизни.
Они ехали по многолюдным улицам, мимо больших красивых домов, мимо памятников и фонтанов. Все это приводило Чаромору в неописуемый восторг, и она то и дело повторяла: «О-о!»
Наконец Трумм затормозил перед высоченным, похожим на башню зданием, на самом верху которого расположилось уютное кафе. Они поднялись на лифте и вошли в кафе. Не останавливаясь, Трумм направился к столику у окна и сел в широкое красное кресло. Чаромора грациозно опустилась в кресло напротив.
— О-о, — протянула она, посмотрев сквозь розовые очки вокруг. За окном расстилался город, а за городом — море.
Трумм заказал мороженого, пирожных и кофе со сливками.
Чаромора съела все мороженое, взбитые сливки и пирожные, которые официантка поставила перед ней, а потом еще и все то, что было подано Трумму. А когда на столе ничего не осталось, Чаромора сказала:
— О-о, я охотно съела бы еще несколько пирожных, немного мороженого и взбитых сливок.
Конечно же, галантный капитан Трумм немедленно заказал еще мороженого и сливок и побольше самых разных пирожных: безе, наполеон, бисквитное, ягодное, корзиночки, трубочки с кремом и всевозможные торты с орехами и взбитыми сливками, с шоколадом и фруктами. Кондитеры на кухне торопливо взбивали все новые горы яиц и замешивали все новое и новое тесто, чтобы напечь еще и еще тортов и пирожных. А шеф-повар поспешно давал все новые и новые заказы на яйца, сливки, масло, сахар, муку и всевозможные пряности.
А Чаромора уплетала за обе щеки. Полакомившись вволю, она пришла в такое прекрасное настроение, что ей захотелось попеть, и она стала тихонько напевать свои любимые озорные припевки. Теперь ей уже и на месте не сиделось. Сначала Чаромора просто встала и стояла у стола, но не утерпела и залезла на стул, а потом и на стол. Ее охватило неодолимое желание подниматься все выше и выше, она и слышать не хотела о том, чтобы спуститься вниз по лестнице, когда Трумм предложил ей вернуться домой.
— Ни за что! — воскликнула она. — Меня влечет высота!
Чаромора выхватила из сумки свой воздушный шар, надула его и средь бела дня выпорхнула в окно. Посетители кафе, разинув рот, глазели ей вслед. На улицах и площадях останавливались пешеходы, а машины, автобусы, трамваи прекращали движение, и пассажиры выскакивали из них, чтобы посмотреть на Чаромору. Такое внимание словно подстегнуло волшебницу. Она принялась летать с крыши на крышу, прыгать с трубы на трубу, да еще громко пела какую-то песню. Она была в восторге оттого, что все смотрят только на нее.
Домой к Трумму, который места не находил от охватившей его тоски и тревоги, Чаромора добралась только поздно вечером, когда уже совсем стемнело. Она так утомилась, что разрешила Трумму довести себя
