Бояркин Сергей
Солдаты Афганской войны
Сергей Бояркин
Солдаты Афганской войны
(Интернет-вариант?).
DOC версия
Документальное свидетельство участника ввода войск в Афганистан,
воспоминания о жестоких нравах, царивших в солдатской среде
воздушно-десантных войск.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
СОЛДАТАМИ СТАНОВЯТСЯ
Служба в армии - является в СССР
священным долгом и почетной обязанностью.
(Из Конституции СССР)
ХОЧУ БЫТЬ ДЕСАНТНИКОМ!
Будь проклят тот день, когда хирург,
постучав по моей впалой груди, сказал: 'ГОДЕН!'.
(Из альбома солдата)
Полным ходом шел майский призыв 1979 года. Комиссия военкомата по распределению призывников работала бойко. И вот, после прохождения всех врачей, подошла моя очередь войти в этот последний кабинет. Волнуясь, словно именно сейчас в моей судьбе может произойти нечто поворотное, я предстал перед комиссией как и все прочие - в одних лишь трусах.
За сдвинутыми в ряд столами, на которых стопками лежали папки с делами призывников, сидело пять человек. Настроение у всех было приподнятое. Сидящий в центре подполковник - председатель комиссии - с улыбкой оценил мои мощи и, полистав папку с заключениями медиков, сказал:
- Это хорошо, что ты невысокий - в танке тесно не будет.
- Уловил? Танк тебе доверяем! - поддержал веселый тон начальника другой член комиссии.
- А может, парень о Морфлоте всю жизнь мечтал. Кстати, в подлодке тоже компактные требуются.
От последней шутки мне стало как-то не по себе: на флоте пришлось бы служить не два, а три года. Столь мрачная перспектива подтолкнула меня действовать более решительно и, собравшись с духом, я неуверенным голосом попросил:
- А можно в десант? У меня есть разряд по парашютному спорту, - и передал подполковнику сложенный пополам листок - мое свидетельство парашютиста. Там было заполнено всего три строчки, что соответствовало трем выполненным прыжкам.
С интересом изучив его содержание, председатель остался доволен:
- Это другое дело! - и стал рыться в своих папках, замечая, как бы про себя. - Кого ни спроси, всем подавай десант, а сами даже на самолете ни разу не летали!.. А вот на флот - никто не хочет! Перед тобой одного, так еле, понимаешь, уговорили, - вся комиссия снова дружно заулыбалась и весело заерзала на стульях. - И что молодежь так море не любит?
В конце концов нужная папка была найдена и, сделав в -%) необходимую пометку, он торжественно заключил:
- Ну, давай! Пятая команда - ВДВ!
Я просиял. О большем я и мечтать не мог. Недавно посмотрев в кинотеатре фильм о воздушном десанте 'В зоне особого внимания', я все еще находился под его впечатлением: сколько там было армейской романтики и интересных приключений, выпавших на долю сильных и смелых десантников, и из всех невероятно сложных ситуаций 'голубые береты' всегда выходили победителями, как и подобает настоящим героям. А чего только стоит крепкая армейская дружба и взаимовыручка! Фильм вскружил мне голову, и я был счастлив, что моя мечта сбывалась - скоро и я стану таким же!
Пока заполняли боевую повестку, председатель строго предупредил:
- Кого на сбор приносят под руки - сразу отправляю в вытрезвитель, а потом гарантирую только стройбат. Имей в виду! И еще - прическу приведи в порядок. Два миллиметра, не больше! А то зарос, как дьякон - смотреть противно.
Домой я летел словно на крыльях. Чувство гордости переполняло меня. Я буду ДЕСАНТНИКОМ! Накачаю мышцы, научусь приемам самбо и каратэ! Форма цвета хаки, голубой берет - словом, друзья умрут от зависти! На душе стало легко и свободно. Сразу отступили тягостные мысли, мучившие меня последние месяцы...
А ведь еще совсем недавно, этой зимой, я был студентомфизиком новосибирского университета. Там, в общежитиях студенческого городка, окруженных со всех сторон сосновым бором, протекали мои бурные студенческие дни. Вырвавшись на свободу от опеки родителей и получив тем самым самостоятельность, я жил новой, интересной, хотя и весьма напряженной жизнью: днем - лекции и семинары, вечером самоподготовка и зубрежка. А субботние дискотеки и шумные вечеринки скрашивали нудную бесконечную учебу.
Как-то раз, проходя мимо доски с разными универовскими объявлениями, я обратил внимание на отдельный невзрачный лист с примитивно изображенным на нем парашютом. Hа листе неровными буквами значилось:
Внимание!
Желающие заниматься парашютным
спортом приходите на военную кафедру.
Ниже указывался номер аудитории и время занятий.
- Ага! Это то, что мне и надо! - сразу загорелся я. Схожу, пощекочу нервишки!
Hа призыв покорить небо откликнулось человек двадцать. Занятия с нами вел спортсмен-разрядник по фамилии Рубан. Hа вид ему было лет сорок, и держался он с нами весьма и весьма раскованно. Первые месяца два, пока шла теоретическая подготовка, Рубан запугивал нас всякими невероятными случаями из жизни бердского аэроклуба, где нам предстояло сигануть с парашютом, а когда начались практические занятия, где отрабатывалась укладка парашюта и последовательность действий при прыжке, он, не выбирая выражений, поносил нас за тупость и неумение. Особенно доставалось затесавшимся в секцию пятерым девушкам: он придирался к самым мелким пустякам и отпускал столь нетактичные обороты и сравнения, что порой доводил их до слез.
И вот, после прохождения медицинской комиссии и сдачи экзаменов в областном аэроклубе, группа наконец была $./ci%- до прыжков.
Мы прибыли на бердский спортивный аэродром. Получив и уложив парашюты, мы долго ждали своей очереди, наблюдая, как куда-то стаями уходят учебные вертолеты, как в небе беззвучно кружат длиннокрылые аэропланы, как за летящими на большой высоте самолетами образуются разноцветные бусинки куполов парашютов - то прыгали спортсмены.
Безусловным лидером и душой коллектива среди нас был Hиколай - высокий и довольно крепкий парень, уже отслуживший в воздушно-десантных войсках. Он был года на три старше всех и относился к нам по- взрослому покровительственно и в то же время как равный. С Hиколаем было весело, и все к нему тянулись. Он шутя поучал нас жизни и любил вспомнить что-нибудь интересное из своей армейской службы. Но одна из этих историй меня сильно обескуражила.
- ...Смотрю - один из только что прибывших, рассказывал Николай, - совсем раскис: сидит в сторонке, хлюпает носом. Служба ему, видать, не в жилу пошла. Сопли развесил, чуть ли не плачет, и к автомату уже примеряется. Ну, думаю - сейчас еще застрелится! Я к нему подошел, взял у него автомат...
- Подсел рядом, поговорил с ним по душам и успокоил парня, - зная добрый нрав Hиколая, мысленно продолжил я. Но услышал нечто иное.
