на высоте 2,5 тыс. м со стороны моря приближались к Мысхако. Свыше 30 тыс. кг смертоносного груза несли они на своих стальных крыльях. Нельзя было допустить, чтобы этот груз был сброшен на десантников.
Через минуту над морем разгорелся воздушный бой.
Выбрав слабое место в боевых порядках фашистских истребителей, четверка храбрецов во главе с П. Гнидо ринулась вниз, проскочила в 'окно' и дружно атаковала головную девятку бомбардировщиков. 'Хейнкели' открыли бешеный огонь и начали на всякий случай освобождаться от опасного груза. Строй вражеских самолетов нарушился.
'Мессершмитты' яростно набросились на группу Гнидо, стараясь отрезать ее от бомбардировщиков. В небе закружилась огненная карусель. Положение было тяжелым, и Гнидо вызвал по радио помощь с аэродрома. Со второй атаки старшина Николай Гринько сбил вражеский самолет, другой поджег Гнидо. Но вот на помощь пришла группа в составе 12 'лавочкиных' под командованием штурмана 13-го полка майора С. Жуковского. Она вступила в бой, отвлекла на себя часть вражеских самолетов и внесла полное замешательство в боевые порядки противника. Еще 2 'хейнкеля' подбили Иван Новожилов и Сергей Горелов. Остальные вражеские бомбардировщики обратились в бегство.
Советское командование знало не только дату, но и время штурма плацдарма на Мысхако - 12 часов 20 апреля - и нанесло два упреждающих авиационных массированных удара по войскам противника. Первый удар силами бомбардировщиков и штурмовиков был нанесен за полчаса до наступления гитлеровцев, второй - в 16 часов 20 минут. Эти удары явились для противника полной неожиданностью и в значительной степени подавили его огневые точки, нарушили управление.
Краткие строки боевых донесений возвращают нас к этим событиям.
20 апреля в 11 часов 15 минут с аэродрома Геленджик для сопровождения Ил-2 вылетела шестерка Ла-5 во главе с опытным воздушным бойцом лейтенантом Н. Смирновым. Над Малой землей 'лавочкины' вступили в бой.
Вот как вспоминает об этом бое ныне гвардии полковник запаса С. Ю. Ясанис: 'Апрельский день сорок третьего года выдался жарким. Совсем по-летнему припекало солнце.
Заканчивалась подготовка к третьему вылету. Летчики полка получили задание - прикрыть четыре группы штурмовиков, которые должны нанести удар в районе высоты 397,2. Там было обнаружено скопление войск и техники противника. Наша восьмерка Ла-5 сопровождала третью группу в колонне штурмовиков, состоящую из восьми самолетов Ил-2 190-го авиационного полка.
- Товарищ командир, самолет к боевому вылету подготовлен, - доложил механик Василий Ждан.
Сажусь, подключаю шлемофон. Поглядываю на часы. Скоро вылет. Все летчики в кабинах. В шлемофоне слышно, как ведущий колонны штурмовиков ведет радиообмен со стартовой радиостанцией нашего аэродрома. Летят крылатые танкисты - наши неразлучные друзья. По сигналу двух зеленых ракет запустил двигатель. Выруливаю на взлетно-посадочную полосу, следом - ведомый младший лейтенант Вадим Храпов. Наша восьмерка поднялась в воздух и развернулась в сторону подходившей к аэродрому колонне штурмовиков. Четыре восьмерки 'илов' летели на высоте 1,2 тыс. м, имея интервалы между группами 1,5-2 тыс. м. Наш командир лейтенант Смирнов вступил в радиосвязь с ведущим предпоследней группы 'илов' капитаном Бахтиным. Боевой порядок истребителей сопровождения состоял из четырех пар. Две пары шли по бокам строя 'илов', а Медведев с Глазыриным были на 200 м выше их, и третья пара - Смирнов и Деков следовали сзади и в стороне на высоте 2-2,5 тыс. м. Замыкающую группу 'илов' сопровождала восьмерка Ла-5 под командованием капитана В. Орлова.
Но вот вся колонна из 60 самолетов легла на расчетный курс. Истребители прикрытия зорко осматривали воздух. Идем над Малой землей. На небе ни облачка. Бросаю взгляд на плацдарм, его не видно - он скрыт в сплошном дыму и пыли. На земле идет яростный бой. Воздушная обстановка тоже сложная. Выше нас кружится карусель своих и вражеских самолетов. Наши истребители вели ожесточенную схватку с 'мессершмиттами', которые пытались расчистить воздушное пространство от советских самолетов. Мы удачно проскочили район воздушного сражения, оставили позади линию фронта и вошли в зону многослойного зенитного огня и заслона истребителей противника.
Наступает ответственный момент. Караван тяжелых 'илов' подходит к району нанесения удара. Лейтенант Н. Н. Смирнов по радио требует усилить наблюдение. Главное сейчас - внезапно приблизиться к цели.
Вдруг впереди по курсу заметили густые облака пыли. Сомнений, быть не могло: колонны фашистских танков и мотопехоты торопились к передовой. Первая группа штурмовиков приступила к работе. Ее ведущий доложил: 'Вижу цель, атакую!' Капитан Бахтин, качнув крылом, подал условный сигнал: принять боевой порядок над целью. Самолеты Ил-2 выстраиваются в правый 'пеленг'.
Вот и наша группа над целью. В лощинах, и оврагах сосредоточены фашистские подразделения и части. Из леса, района ожидания, выползают десятки вездеходов с полевыми орудиями и автомашины с пехотой. Вовремя мы успели, еще полчаса - и вся эта лавина устремилась бы на защитников Малой земли. Реактивные снаряды, а затем и бомбы посыпались на скопления войск, машин, орудий врага. На втором и третьем заходе 'илы', став в круг, пикировали на цель и пушечно-пулеметным огнем уничтожали гитлеровцев. Внизу, в лощинах и оврагах, был сущий ад. Взрывались боеприпасы, бензозаправщики, горели танки, артиллерийские тягачи и автомашины. Израсходовав боеприпасы, восьмерка штурмовиков направилась на аэродром, а на смену ей прибыла другая группа 'илов'. В это же время в районе Федотовки успешно громили врага летчики 618-го штурмового авиационного полка.
Предстояла опасная обратная дорога. Летчики Рябов и Данилин с трудом пилотировали самолеты Ил-2, подбитые зенитным огнем, и поэтому группа штурмовиков имела небольшую скорость. Вскоре со стороны моря появились вражеские истребители, маскируясь в лучах солнца. Оказавшись сзади штурмовиков, 14 Ме-109 одновременно с трех сторон напали на нашу группу. Такой маневр враг повторял во всех последующих атаках.
В этот момент четверка лейтенанта Смирнова энергично развернулась и перешла в лобовую атаку. Но ее не приняли фашисты. Самоуверенные гитлеровцы рассчитывали, что превосходство в численности и в свободном маневрировании позволит им разделаться с нами. А вышло наоборот. Николай Смирнов поймал в прицел подвернувшегося фашиста и открыл огонь. 'Мессершмитт' загорелся и врезался в землю. Успешно вели бой Иван Медведев и Михаил Глазырин. И тут я заметил, что подбитый самолет Ил-2 с бортовым номером '33' стал отставать от строя и тотчас четыре Ме-109 устремились к нему. Экипажу 'ила' грозила опасность. Медлить было нельзя. Левым разворотом через 'плечо' быстро вывожу свой истребитель на пересекающий курс первой пары и сбиваю ведущего. Второй паре удается прорваться к тридцать третьему. У меня невыгодная позиция. И поэтому с ходу вклиниваю свой самолет между штурмовиками и гитлеровцами, чтобы сбить им прицельную стрельбу. И в ту же секунду почувствовал сильный удар в бедро, резкую боль в левой ноге. Почти в то же время воздушный стрелок 'ила' сержант Ягин меткой очередью сбивает Ме-109. Второй 'мессер', атакованный моим ведомым, свечой уходит вверх. 'Командир, прыгай, горишь!' тревожно звучал по радио голос ведомого. Решил покинуть самолет. Языки пламени подбирались к кабине, дым разъедал глаза. 'Вадим, прикрой 'тридцать третьего', - приказал я ведомому младшему лейтенанту Храпову. 'Вас понял, командир, не беспокойтесь!' Тем временем я отстегнул привязные ремни, открыл фонарь и вывалился из кабины истребителя. После того как парашют раскрылся, огляделся. На меня заходила пара 'мессеров'. Нет, смерти я не боялся. Обидно было, что должен погибнуть вот так, с одним пистолетом в руке, не ответив ударом на удар. 'Мессеры' приблизились. К моему счастью, вовремя подоспел комсомолец Вадим Храпов. Совершив искусный маневр, он зашел в хвост одному стервятнику и сбил его. Второй 'мессер' резко свернул в сторону моря и скрылся. Я приземлился недалеко от того места, где лежал на фюзеляже штурмовик с бортовым номером '33'. 'Значит, успели его прикрыть', - подумал я и увидел радостные лица подбежавших ко мне лейтенанта Рябова и сержанта Ягина'.
Этот рассказ является описанием типичного эпизода многочисленных воздушных боев всей эпопеи над Малой землей.
Подводя боевые итоги дня 20 апреля, Маршал Советского Союза Г. К. Жуков из 18-й армии докладывал в Ставку:
'По данным пленного, при налете нашей авиации был разгромлен штаб группы войск противника, руководивший четырьмя дивизиями, в задачу которых входило уничтожение нашей десантной группы. В результате этого удачного налета было убито свыше 12 офицеров штаба, нарушена связь с частями, а наступление, которое противник готовил на этот день, было сорвано...'
