вся значимая информация распределяется между последним и предпоследним вариантом расшифровки. При этом каждый документ дополняет и уточняет другой, а перекодировка этих двух вариантов производится исключительно интуитивно. Ни один ниндзя не способен разгадать конечного результата, получаемого при такой системе связи!
- Да читайте же! - простонала императрица.
Ровно в половине шестого я во главе
жалкой кучки прекрасно экипированных во ЗАЧЕМ АМУНДСЕН что попало кондом-бантустанов* решительно НА СЕВЕРНЫЙ поплелся по давно намеченному маршруту хрен ПОЛЮС ХОДИЛ знает куда. Мы двигались на мотонартах,
зубах, собаках и велорикшах, но когда вдали
показался первый торос, все они, особенно мотонарты, срочно слиняли в разные стороны. Пришлось разделить ________ * кондом-бантустаны или конбанты - одно из приполярных пле- мен, промышляющее сопровождением на Северный полюс пришлых европейских исследователей. поклажу между всеми и продолжать наш марш-бросок в пешем строю.
Я никак не мог вспомнить, куда и зачем мы идем. В пылу своего сражения с ранним склерозом я не сразу заметил, что трое участников нашей экспедиции нагло идут налегке, не неся никакой поклажи. Я высказал свое крайнее разочарование этим возмутительным фактом. Кондом-бантустаны озадаченно перегля- нулись и объяснили мне, что это доноры.
- Какие такие доноры? - спросил я, недоумевая.
- Ты что, совсем козел? - отвечал мне один из конбан- тов, очкарик и заика Мамед. - Доноры семени, конечно.
'Шутка,'- подумал я - и ошибся. На первой же стоянке эти доноры уселись в ряд в центре круга затаивших дыхание кондом-бантустанов. Под их наблюдением доноры стали усердно достигать семяизвержения и наконец достигли его. Все изверг- нутое было аккуратно слито в банки и тщательно закупорено. Интересно отметить, что перед двумя донорами держали в тече- ние всего процесса фото раздетых девиц, а перед третьим - репродукцию картины Мартрмоне 'Шпион берет ноги в руки'. Вот он-то - конечно, не шпион и не Мартрмоне, а третий донор - и достиг наиболее впечатляющих результатов.
На следующий день двое доноров снова пошли налегке, а лидера по сдаче семени и вовсе понесли на руках. Естествен- но, доля поклажи остальных увеличилась, и этого я, как нача- льник турпохода, допустить не мог.
- Молодцы кондом-бантустаны! - решительно заявил я. - Кончай баловать своих онанистов! Доноры они или нет, но нас- тало время сбросить с себя их гнусное иго. Пусть идут сами и несут груз наравне со всеми.
Конбанты были очень изумлены. Они переглядывались и пораженно качали головами.
- А дрочить кто будет, ты что ли? - спросил кто-то.
- Пусть дрочат, если у вас такой обычай,- отвечал я,- но несут груз, как все.
- Нет, это несовместимо,- возразили мне. - У них не ос- танется сил на семявержество.
Тут ко мне из толпы конбантов вышел очкастый Мамед и отвел меня в сторону.
- Послушайте, Амундсен, - от негодования Мамед заикался сильнее обычного,- что вы к нам пристали? Мы идем себе и идем, потихоньку, полегоньку, никого не трогаем... Какого, извините меня, члена вы вмешиваетесь в отлаженный процесс полярного похода? Может быть, вы знаете, как проскочить че- рез заслоны белых медведей?
- А при чем тут белые медведи? - спросил я.
- Нет, ты точно козел,- отвечал Мамед. - Ты прешься че- рез торосы первый раз, а мы тут живем сто сорок тысяч лет. Да еще никто не проходил белых медведей без банки спущенки!
- Чего-чего? - недоверчиво спросил я.
- А того-того. Да ты вообще хоть знаешь, куда мы идем?
И тут я наконец вспомнил:
- На Северный полюс! Мне Амундсен сам сказал,- от вол- нения я забыл, что я и есть Амундсен.
- Ну и дурак,- отвечал Мамед. - Мы идем на Северный по- люс, вот куда!
- Но я же это самое и говорю!
- На Северный полюс,- продолжал Мамед, не слушая меня,- на конгресс семявержцев. А если налетят НЛО, а у нас спущен- ки из-за тебя не будет на обмен, то с тобой, падла, я уж не что ребята сделают.
Я почувствовал в его словах какой-то резон и прекратил спор. 'А вдруг он прав?' подумал я. Однако мне не нравилось тащить тяжеленный рюкзак, в то время как каких-то задрочкан- ных конбантов несут на руках. И я решился - на третий день я объявил конбантам, что тоже являюсь донором семени.
- Я всегда подозревал это,- сказал в ответ заика Мамед, - с самой первой нашей встречи.
Но остальные конбанты выразили недоверие и потребовали доказательств. На стоянке меня посадили в ряд с остальными семявержцами, дали банку, а Мамед по моей просьбе встал на- против с фотокарточкой тещи полковника Томсона. В итоге про- тив жалких четырехсот-пятисот грамм совокупного продукта мо- их оппонентов у меня набралось один и две десятых литра первоклассной спермы. Все были поражены. Конбанты в благоговей- ном молчании пали передо мной на колени, а трое доноров за- вистливо спросили, по какой методике я тренируюсь.
- По самой лучшей, ребята,- гордо отвечал я. - Плаваю каждый день над крокодилом в дырявой лодке, а по четвергам забираюсь на ветку дерева и онанирую в форточку второй фрей- лины Некитайского двора. Разработка некитайского императора, чтоб вы знали!
Один из доноров сказал, что всегда преклонялся перед восточной мудростью, а другой сказал, что крокодила раздо- быть они еще смогут, а вот как достать форточку второй фрей- лины?
- А вы обратитесь в гуманитарную миссию ООН,- посовето- вал я.
Нечего и говорить, что после этого все пошло как по ма- слу. Весь оставшийся путь я проделал на руках восхищенных конбантов. Экспедиция продвигалась все дальше, а я спускал все больше. Мамед не успевал закатывать банки с моим удоем. Мы шутя миновали области белых медведей - достаточно было бросить на льдину пару банок спущенки, как нам тут же давали зеленую улицу. А иногда из неба выныривали летающие тарелки с изголодавшимися пилотами, и зеленые человечки не торгуясь отваливали за мою сперму зелененькими от ста до трехсот ты- сяч за поллитровую банку.
Зеленая улица с зелеными человечками с зелененькими в руках - и зеленеющие от зависти доноры- конбанты - так вот я и добрался до Северного полюса. Там меня ожидал настоящий триумф. На полярной ярмарке моей сперме присвоили категорию экстра-экстра-супер, и между экипажами НЛО происходили целые битвы за право купить мою спущенку.
Ну, а потом состоялся и конгресс семявержцев. Под гро- мовую овацию мне единодушно присвоили все мыслимые и немыс- лимые высшие звания и посты, из которых Spermatazaurus Rex было, пожалуй, наималейшим.
А по завершении конгресса я триумфально направился об- ратно, и с оказией попутного НЛО шлю вам письмецо о своих скромных успехах. Скоро буду, подробности при встрече.
Некитайский император! Чем может отблагодарить тебя Фу- брик? С меня бутылка за твою чудесную методику!
Искренне ваш,
граф Амундсен-Артуа,
Суперфубрик Заполярья
Переводчик закончил благоговейно оглашать святое послание, и наступила восторженная тишина. Император уже собирался сказать что-нибудь про махатму-географа - еще одну ипостась святости графа Артуа, милостиво открывшуюся простым смертным. Но тут его супруга покачнулась на свом кресле и простонала:
- Фотокарточку тещи полков... О!.. Какая измена!..
Она прижала платочек к глазам и зарыдала. Обиду государыни легко можно было понять: она ждала пламенных признаний в любви к ней, жалоб на невыносимость разлуки, а тут... Фрейлины толпой кинулись утешать свою обожаемую госпожу, уверяя ее в том, что такова неблагодарная природа всех мужчин - в глаза клянутся в вечной любви, а стоит только уйти в полярный поход, как сразу достают фотокарточку чужой тещи и онанируют на нее. Причем, все без исключения, вот ведь кобелища какие!
