погостите и в нашем загородном поместье.
– Спасибо.
Маркиза обратилась к Сэмеле.
– До свидания, милая. Я уверена, что вы никогда не пожалеете о том, что дали согласие, и помните, что главное мое стремление – содействовать вашему счастью. Моя сестра, леди Брендон, повторит мои слова. Мы любим Бака и молимся о том, чтобы он был счастлив, и я уверена, что вы сумеете его осчастливить.
В ее голосе прозвучала, на взгляд Сэмелы, странная нотка: словно она не очень уверена в том, что ее надежды оправдаются, и надеется лишь на чудо.
Потом маркиза поцеловала ее и пошла к двери, которую отец поспешил открыть.
Сэмела не пошла проводить гостью, она осталась неподвижно стоять, крепко сцепив руки и глядя перед собой. При этом она видела отнюдь не картины, висевшие перед ней на стене. Перед ее мысленным взором вставало ее будущее.
«Герцог Бакхерст!» – шептала она.
И хотя ее голос был почти не слышен, ей казалось, что эхо многократно повторяет его.
Отъезжая от дома графа, маркиза Холл удовлетворенно вздохнула: каким бы невероятным это ни казалось, их поиски, видимо, подошли к концу.
Лишь когда они с сестрой завершили написание списка подходящих девушек из аристократических семей, которые могли бы составить Баку надлежащую партию, они поняли, что напрасно надеялись: отнюдь не любая кандидатка, которой они предложат выйти за него замуж, ухватится за такую возможность.
Один за другим отцы девушек, включенных в список, с порога отвергали их предложение, не желая даже обсуждать это дело.
Герцог Дорсет был предельно откровенен.
– Я не такой глупец, – с кислой миной сказал он, – чтобы не понимать: положение герцогини Бакхерст дает большие привилегии, но поскольку я безгранично люблю свою дочь, я хочу, чтобы у нее был хоть минимальный шанс на счастье в браке.
Маркиза не знала, что сказать, и он добавил:
– Я люблю Бака, с ним весело, и его кони всегда опережают моих, но, боюсь, несчастна будет женщина, ставшая его женой. Я ни на минуту не поверю, что только потому, что он вынужден жениться, он переменит свой образ жизни и станет другим.
Он не скрывал сарказма, и отцы других девушек вторили ему.
Все они знали причину скоропалительного желания герцога вступить в брак, и, хотя маркиза и ее супруг приводили самые разнообразные доводы, ничто не могло заслонить истинной причины: герцог женится только потому, что кузен Эдмунд женился на Лотти Линклей.
Маркизу, кроме того, показалось, что ни одну семью, с которой они встречались, не устраивало то, что впервые в своей жизни Бакхерст вынужден поступить против своего желания и изменить обычаям, которым всегда следовал.
Маркиз видел, как сестры начинали отчаиваться, по мере того, как их список редел, пока в нем не осталось лишь одно имя – имя дочери графа Кенуина.
– Завтра после обеда я съезжу в Прайори, – сказала маркиза, – но если наше предложение не устроит и графа, то не представляю, как нам быть дальше.
– Кенуин отчаянно беден, – ответил маркиз. – Его дом рушится у него над головой, и я слыхал, что он отказывается ходить в гости, так как не может ответить на гостеприимство взаимностью.
– Он поступает честно, – заметила маркиза.
– Он достойный человек, – согласился супруг. – Он всегда был очень горд, и сомневаюсь, что он даст согласие на то, чтобы венчание состоялось второго июня.
– И почему Бак всегда так все осложняет? – с тоской заметила Маргарет.
– Бак привык все делать по-своему, – ответила Элизабет, – и ему трудно понять, что ни одна из этих семей не пожелает, чтобы их дочь стала герцогиней, если при этом в качестве мужа предстанет Бак.
Маргарет испуганно вскрикнула:
– Если бы Бак услыхал твои слова, у него бы случился удар!
– Но это так, – ответила сестра. – Честно говоря, если граф откажется, то надежды уложиться в срок почти нет. Нам придется начинать все заново, а времени уже не остается.
– Ладно, скажете Баку, что я выдохлась, – резко сказала Маргарет.
– И я, – поддержал маркиз. Элизабет вздохнула.
– Мне остается лишь молиться о том, чтобы граф Кенуин, при его бедности, понял, какие преимущества сулит этот брак не только его дочери, но и ему самому. – Она улыбнулась и добавила: – Хотя у Бака имеются свои недостатки, мы все прекрасно знаем, что он удивительно щедр и, как бы ему ни претило иметь жену, не допустит, чтобы его тесть был вынужден скупиться и экономить на всем и оставаться бедным, как церковная мышь.
– Тогда, ради всего святого, – сказала Маргарет, – втолкуй это графу.
До прихода Сэмелы маркиза полагала, что как бы убедительно ни звучали ее речи, ей не удастся добиться цели.
Ее супруг был прав: граф Кенуин – гордый человек. Когда она упомянула о том, что свадьба должна
