перемещался, словно катился на роликах, но как медленно и осторожно, и бесшумно. 'Однако он ближе, чем я полагал', - в какой-то момент произнес я вслух, обрываясь на последнем слове, замирая... Все, что происходило передо мною, на мониторе разворачивалось в реальном времени по меньшей мере две минуты назад! Я сорвался с места, опрокидывая кресло. Оно упало на 'моего врага'. Неожиданно он проявил, казалось, ему совершенно не свойственную прыть его словно отнесло ветром. Затем из того, что так напоминало мне человеческое тело, стали вырастать коричневые 'водоросли'. Снимите фильм, как вьюнок, вырастая, ползет по стене дома, потратьте на это все лето и посмотрите его за две минуты... Я выстрелил, сжег его наполовину... Его развернуло, он немного завалился на бок, и я увидел опущенную, склоненную голову Фредерика, я узнал его по затылку, и под ней так, словно это была лишь шелуха, голову Мигеля, его мертвое, перекошенное от ужаса лицо... Я сжег его окончательно вторым залпом. Но на полу платформы и после этого все еще оставались обрывки 'водорослей'. Я старательно, недоверчиво обходил их, пока оставался в лагере, и был совершенно прав. Минует время, много времени, и я пойму, что случилось с Фредериком и Мигелем. Эти коричневые 'водоросли' были действительно не более чем безобидными растениями, пока им не причиняли боль. Упаси боже было их трогать! Каждый вырванный из джунглей отросток становился чудовищем. Он пожирал своего обидчика, он пожирал все живое, и он тоже обретал суть животного... Я вылетел из лагеря в направлении ZZ-II до исхода дня. Со мной были результаты всех наших исследований, и все это заняло целый контейнер. Я поднялся на высоту сто метров, набрал скорость. Я думал о том, что буду делать дальше: буду ли продолжать исследование Харона или дам заключение уже сейчас, и буду ли искать своих двойников... я полагал, у меня есть шансы, но это меня и страшило. Надо ли говорить о том, к какому диагнозу относительно планеты Харон я склонялся? Полный запрет!!! Категорический запрет на колонизацию!!! Гул появился не сразу. Сначала он мог сравниться с жужжанием шмеля, затем - с протяжным воем волка, затем - со стартующим звездолетом. Как хорошо я помнил нашу, в первые дни пребывания на Хароне, катастрофу!!!
'Упасть камнем, зарыться в песок, вырваться из западни...', - возопил мой мозг. Но было слишком поздно... Впрочем, разве спасли бы меня лишние пять- десять минут? Стены, словно из мутного плывущего стекла, наступали сверху, снизу и со всех сторон одновременно. Я отстегнул от пояса контейнер, он скрылся внизу, точно в трясине. Я видел под собой зеленую пыль пустыни и как контейнер вошел в невидимый барьер, и как в нем растворился. Снова обрыв, снова занавес... Когда стены замкнулись, пришла боль; в глазах потемнело. Я внезапно оказался у самой земли... Земля. Откуда это слово? Ностальгия... Меня вдавливало в пыль со страшной силой, и воля, и разум, и тело - были парализованы. Я очнулся только когда оказался внутри уже знакомого мне 'яйца'. Я был в нем словно куколка, словно кокон. Я спал, но сном удивительным, растянувшимся на целую вечность...
49. Алэн появился в ЦУПе, когда напряжение среди космодесантников достигло своего апогея. Минуту назад Лада Корнуэлл и Стив вывели в коридоры крейсера видеозонды Си-Эн-Си, и теперь происходящее там могли видеть все сорок человек, которые находились в головной части корабля. Юркие зонды в поисках хоть сколь-нибудь значимой картинки шныряли по всему первому ярусу. Люди исчезли, но ничто не говорило об опасности. Пусто... Во втором и третьем ярусах они сопровождали уцелевшие, в спешном порядке отступавшие в ЦУП первую и третью ударные группы - те отходили в молчании, без боя, с оружием наготове. Напряжение ожидания. Все понимали, что сыграна только прелюдия. Алэн возник из воздуха, беззвучно и без сильного свечения, как это иногда случалось, и непрошеного гостя никто не заметил. Все, затаив дыхание, вглядывались в огромный голографический экран. Где он, враг? Кто он, враг? Все что-то слышали о Бориславе и никто не понимал, о чем идет речь. Не найдя взглядом командора, Алэн все так же незамеченным подошел к Ладе Корнуэлл и тихо сказал: - Мне необходимо переговорить с командором. Где он? Лада, повернувшись к нему, узнав его, едва не вскрикнула: - Вы! - и тут же перешла на шепот. - Он мертв. - Что происходит? Лада было открыла рот, чтобы ответить, но встретилась со взглядом Мо Лау; слова застряли у нее в горле. - Взять его! - воскликнул лейтенант, указывая солдатам на Алэна Лаустаса. Алэн никак не воспрепятствовал им и в следующую минуту стоял перед Мо Лау с заломаной назад рукой. Лейтенант холодно посмотрел на Ладу Корнуэлл и словно задумчиво произнес: - Стало быть, это и есть ваша сообщница... - Вы забываетесь!!! - попыталась контратаковать его журналистка. Мо Лау жестом прервал ее. - Мне не составит труда доказать, что это вы проникли в электронный мозг и сняли силовое поле с изолятора. Вы помогли бежать преступнику, а это уже наказуемо. Судом, мисс, судом, - Он говорил, будто бы говорить ему было лень. - С чем пожаловали, сэр? - обратился он наконец к Алэну. - Мне был нужен командор. - Он погиб. - Я уже знаю. - Говорите... Вам придется иметь дело со мной. Сзади к лейтенанту подошел сержант и что-то зашептал на ухо. Мо Лау, выслушав его, резко заметил: - Ведь я, кажется, вам поручил вывести из опасной зоны всех людей? Напомните мне о себе, Мэлброк, когда все закончится! И, позабыв о ставшем пунцовым сержанте, о Ладе Корнуэлл и об Алэне Лаустасе, он направился к пульту. 'Третий', это 'первый'. 'Третий' слушает, - отозвался Боб Санитто. Мо Лау видел, как первая 'ударная группа', едва с ней вышли на связь, замедлила движение. 'В двух кварталах от вас, в каюте D-24, женщина, стюардесса с 'Леонардо да Винчи'; немедленно к ней. Я очень хотел бы, чтобы она была в ЦУПе'. 'Понял, 'первый'. Связь, однако, не прервалась. Боб Санитто на выдохе почти сразу произнес: 'Первый', сенсоры засекли объекты на нашем ярусе! Похоже, у них та же цель!' 'Сколько их?' 'Восемь'. 'Постарайтесь ее забрать, Боб', - почти просил Мо Лау. Алэна держали двое космодесантников. Он избавился от них одним движением: взлетев в воздух, оставив им только руку, - будто у него не было костей и она была пришита - оказался сзади и дважды ударом головы оглушил первого и второго. Прежде чем кто-либо успел опомниться, он уже был рядом с Мо Лау и, приставив лазерное ружье к его затылку, спокойно сказал: - Прикажите вашим людям оставить меня в покое и выслушайте меня. Время не терпит. Так же спокойно ответил и Мо Лау: - Не думаю, что у вас есть шансы. Несмотря на всю вашу прыть, мои парни сделают из вас решето раньше, чем вы подумаете нажать на гашетку. - Вы теряете единственную возможность избежать гибели крейсера... - Я ведь говорил, что выслушаю вас. Однако, может быть, позже. На карту сейчас поставлена жизнь целого отделения и, между прочим, молодой женщины, что была вместе с вами на звездолете. 'Первый', мы у каюты, - доложил Боб Санитто, - Объекты будут здесь через полминуты'. Алэн опустил ружье. Мо Лау повернулся к нему вполоборота и в то же время остановил взмахом руки нескольких бросившихся к Алэну космодесантников. - Я знаю, как уничтожить их, - произнес Алэн. Мо Лау вопросительно посмотрел на него: - Так скажите. - Это и долго, и бесполезно. Я один могу это сделать. Но у меня есть некоторые условия. - Если вам и в самом деле это по силам, я готов обещать все, что в моей власти. - Возможно, это и не в вашей власти, но выбора у вас нет. - Что вы хотите? На экране все увидели каюту; как в нее вошли космодесантники, как они подняли с постели полусонную Катрин и, ничего не понимающую, повели к выходу. 'Первый', это 'третий', дистанция до объектов - двадцать метров, 'ударная группа' была уже в коридоре, - сейчас они покажутся из-за поворота... Дьявол! Они разделились! Мы в ловушке! - Лейтенант, вы должны обещать, что дадите мне вместе с сыном уйти с крейсера. Вы измените курс, я сообщу вам его. В заданном квадрате меня ждет корабль. Как только я там окажусь, вы не будете его преследовать. Мо Лау слушал Алэна, не отрываясь от экрана; видел ожесточение и растерянность на лицах людей Санитто и чувствовал, что все решают секунды... - Согласен... Когда Мо Лау, обернувшись, хотел к тому лишь добавить: 'только поторопитесь, ради бога!', Алэна Лаустаса он не увидел.
* * * 'ВСПОМНИТЕ МИФ ОБ АНТЕЕ. ДЕТИ ТРЕПА ТАКЖЕ ПИТАЮТСЯ ЭНЕРГИЕЙ СВОИХ ВРАГОВ, КАК АНТЕЙ ЧЕРПАЛ СИЛЫ В ЗЕМЛЕ', - в мыслях повторял Алэн сказанное ему Ля Кроссом. Он телепортировался на третьем ярусе у каюты D-24 и, появившись в шаге от Лео Гейдера, успел выбить из его рук уже готовое выстрелить ружье. Остальных удержал Мо Лау: 'Спокойно, 'третий'. Возможно, это ваш спасательный круг. До особого распоряжения вы подчиняетесь этому человеку'. Но приказ Алэна десантникам был предельно прост - вернуться в каюту. Как только люк ее закрылся, справа, из-за поворота, показался Борислав, за ним - второй и третий его двойники. 'С КАЖДОЙ СМЕРТЬЮ ИХ ЧИСЛО ЛИШЬ УДВАИВАЕТСЯ. И ЭТО ПРОДОЛЖАЕТСЯ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ВРАГ НЕ ПОВЕРЖЕН. ПОБЕДИВ, ОНИ ГИБНУТ САМИ, НО ТЕРРИТОРИЯ ДЛЯ ПОТОМКОВ РАСЧИЩЕНА'. Расстояние не больше десяти метров. Замерли. Пошли. Ветер, перерастающий в ураган. Шквал. Лица и тела слились в одно целое. 'ИХ НЕЛЬЗЯ НИ СЖЕЧЬ, НИ ЗАМОРОЗИТЬ, НИ ПРЕВРАТИТЬ В АТОМАРНУЮ ПЫЛЬ, ПОТОМУ ЧТО ОНИ ДРУГИЕ... НО И У НИХ ЕСТЬ АХИЛЛЕСОВА ПЯТА. ОСТАНОВИТЕ СВОЕ СЕРДЦЕ, ОСТУДИТЕ КРОВЬ В ЖИЛАХ, ПУСТЬ ВАШИ ЛЕГКИЕ ПЕРЕСТАНУТ ДЫШАТЬ, А ПОТОВЫЕ ЖЕЛЕЗЫ - ИСПУСКАТЬ ВАШ ЗАПАХ. УМРИТЕ, НО ОСТАНЬТЕСЬ ЖИВЫ. ЖИВЫ МОЗГОМ! ОН ДОЛЖЕН СТАТЬ МЕРИЛОМ ВСЕГО, ЧТО ДЛЯ ВАС ЕСТЬ. ЛИШЬ МОЗГ, РАБОТАЮЩИЙ КАК МАШИНА СМЕРТИ, СПОСОБЕН ИХ ОСТАНОВИТЬ. НАПРАВЛЕННОЕ ПСИХОТРОПНОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО МОЗГА - ВОТ ТОТ ЯД, КОТОРЫЙ РАЗРУШАЕТ ИХ ПОЧТИ МГНОВЕННО...'. В ЦУПе наступила
