устав от однообразной череды долгих-долгих лет, покидали свои дома и уходили в Сады Наслаждений, где струились искусственные грезы, где можно было прожить тридцать тысяч придуманных переполненных событиями жизней, страдать, любить, ненавидеть и ликовать в ярких снах, навеваемых хитроумными аппаратами, где можно было стать кем угодно, победить или потерпеть поражение, найти желаемое или оказаться в тупике, где было все-все-все... и незаметная легкая смерть в момент высшего наслаждения придуманной жизнью...
Пустели города - и росли, все гуще разрастались Сады Наслаждений.
Но оставались еще предвидящие, взывающие. Пророчили они неминуемую смерть цивилизации, призывали встряхнуться, отбросить равнодушие - иначе медленное угасание, иначе - пустота, гибель, безжизненный космос. Их не слушали. Не слышали.
Цивилизация уходила в небытие, погружаясь в сон, ведущий к смерти, цивилизация затухала, не дожидаясь гибели очередной Вселенной - и оставался только один выход, дающий хоть какой-то шанс для спасения жизни попробовать зародить ее в другом месте. И возникла Группа Надежды. Не так просто было найти в равнодушной Вселенной подходящий мир, но он был найден. Им оказалась молодая планета Земля. Именно здесь Группа Надежда попыталась начать все сначала. Она доставила на Землю семена жизни, заложив в них информацию о циролльцах и надежно заблокировав ее, дабы Земля не повторила печального пути Цироллы. Тогда-то и была запущена уникальная система Гея, призванная сохранить и развить жизнь на Земле, пронести ее от самых примитивных форм до появления разумных существ - потомков тлеющей Цироллы.
Группа Надежды выполнила свою миссию и вернулась на почти опустевшую Цироллу. И вновь потянулись годы, годы и годы и постепенно, один за другим, участники группы - мужчины и женщины, - устав от жизни, тоже вслед за другими выбирали путь в Сады Наслаждений. Зерна были брошены, а ждать, когда появятся всходы, не было сил. Время застыло.
И только трое, только трое циролльцев, преодолев ужас перед миллиарднолетней пропастью, решились идти до конца. Там, в Садах Наслаждений, глубоко под поверхностью, в толще скал, трое последних из Группы Надежды погрузились в длинный-предлинный сон без сновидений, в бытие-небытие, чтобы проснуться, обязательно проснуться... Они плыли сквозь время, живые-неживые, а в разных концах Вселенной рождались, умирали, рождались, умирали звезды...
А на Земле сначала медленно, но все набирая и набирая обороты, раскручивалось колесо жизни. Миллионы лет плескался праокеан, миллионы лет творились континенты, постепенно отделяясь друг от друга, незаметно и кропотливо делала свое дело эволюция, с помощью борьбы за существование и естественного отбора расчищая пути для появления разума. И - пришел человек, потомок тех, что давно истлели в Садах Наслаждений на далекой планете Циролла.
А трое последних продолжали свое бытие-небытие, укрытые в толще скал...
И настал день пробуждения. Трое покинули Сады Наслаждений и
вернулись в мир, который теперь населяли совсем другие.
Биоты. Те самые покорные слуги, которые остались без хозяев в
городах Цироллы. Трое последних циролльцев внешне ничем не отличались
от них и, вслушиваясь и вглядываясь, узнали о происшедшем после
того, как завершился исход в Сады Наслаждений.
Биоты. Искусственные существа, созданные как слуги и оказавшиеся в роли хозяев, практически вечные устройства, не подверженные процессам старения, но уязвимые для оружия, не устающие от существования, но не способные порождать себе подобных. Кто они? Да, разумные существа. Но люди или нелюди? Есть ли у них душа? (Цироллец пытался разъяснить панаеву что-то другое, но Панаев понял это как вопрос именно о душе, а рассуждения циролльца о материальных и нематериальных субстанциях и их взаимодействии и взаимообусловленности превратились в почти сплошную вереницу длинных пауз).
Биомашинная цивилизация Цироллы была не гуманоидной, и не кибернетической, она представляла собой какое-то другое, доселе неизвестное состояние материи, живое-неживое, способное отражать существующий мир и действовать на основе собственных представлений о мире. Биоты чувствовали, биоты мыслили, биоты принимали решения и действовали - но все-таки не были людьми. Им не хватало того, что Панаев опять-таки мог воспринять только как понятие 'душа'.
Циролльцы могли делать многое, но ни к чему не стремились - и
угасли. Биоты многого не могли, они не были телепатами, ясновидящими
и не чувствовали сигналов из будущего. Они получили в наследство
целый благоустроенный мир - и обжились в этом мире, ничего не меняя и
не ощущая никакой тяги к переменам, озабоченные только сохранением навеки застывшего облика этого мира. Биоты оказались способными наследниками. Они изучили все, оставшееся от прежних хозяев планеты, и высшей целью своего пребывания во Вселенной провозгласили сохранение существующего положения.
Они помнили о своих бывших хозяевах и презирали и ненавидели их, и никогда ни один биот не приближался к мрачным обширным зарослям, в которые превратились Сады Наслаждений. Биоты знали о том, какими способностями обладали бывшие хозяева планеты, и знали о Группе Надежды. С давних времен они наблюдали за развитием жизни на Земле, бессильные помешать, поскольку создателями был вложен в них запрет на убийство.
Земляне беспокоили биотов. Земляне достигли довольно высокой ступени развития, земляне были агрессивными и жестокими, их поступки трудно было предугадать, а энергичность, стремление к деятельности и новизне представляли потенциальную угрозу дальнейшему благополучию цивилизации биотов. Перспектива экологической катастрофы могла толкнуть землян на поиски новых, пригодных для жизни миров, и на их пути могла оказаться Циролла. Да, опасность еще не существовала даже в зародыше, но практически вечные биоты меряли время не годами, а тысячелетиями. Пока они только наблюдали, порождая у землян идущие из глубины веков слухи о звездных кораблях пришельцев, но были настороже, готовые защищать благополучие своего застывшего мира. И когда трое циролльцев, пробудившись от долгого-долгого сна, решили убедиться в успехе своего грандиозного эксперимента, биоты постарались этому помешать. Они упустили тройку на Циролле, но, с помощью постоянно патрулирующих Землю кораблей, все-таки обнаружили беглецов.
'Мы ушли от них, - объяснял цироллец, - но теперь не можем увести корабль в другое место. Наблюдатели они хорошие и, поверьте, найдут средство уничтожить его, если обнаружат. Оружия нам надолго не хватит. И самое главное, - ответил он на невысказанный вопрос Панаева, - они совершенно справедливо предположили, что мы попробуем проверить, сохранили ли вы способности, когда-то заложенные нами в жизненные структуры системы Гея. Видите ли, мы ожидали от вас большего. Мы здесь, на Земле, успели узнать уже очень многое о вас, и эти знания тревожные. Мы ошиблись в оценках вашего развития. И более того: вы идете своим путем, отличным от нашего, но этот путь тоже ведет вас к гибели. Думаю, тут не стоит пояснять?
Биоты полагают, - продолжал цироллец, - что мы попробуем разблокировать как можно больше землян. Полагаю, что таким путем можно изменить ваш мир, направить вас к дальнейшему развитию, а не к самоуничтожению. Жизнь - уникальнейшее явление во Вселенной... Мы надеемся на вас. Биоты видят в вас врагов и постараются нам помешать. Что делать дальше - мы не знаем. Будущее закрыто для нас, мы пытались увидеть его - и ничего не получилось. Мы не уверены, что сделаем правильный выбор.
И очень жаль, - закончил цироллец, - если мы уподобились герою вашей древней легенды, Ясону, и засеяли поле зубами дракона. Из них, как вы знаете, выросли воины, но если в легенде Ясон победил в испытаниях, то в действительности все происходит по-другому: Ясон удалился, а воины ведут битву друг с другом и уничтожают все вокруг
- и победителей не будет. Золотое руно не достанется никому, да и не будет никакого золотого руна...'
*
- И что же дальше? Как дальше-то жить? Мне ведь, насколько я понимаю, теперь никакая милиция не поможет?
Цироллец не ответил. Он, опустив голову, шел рядом с Панаевым, поддевая носками ботинок сухие листья, навстречу бежали мальчишки, на ходу лупя друг друга портфелями, из подворотни, дребезжа
