- Просто паршиво, - подтвердил я.
- Вчера вечером было трудное сражение, но вы в конце концов победили.
Действительно, борьба была нешуточная. Одно дело получить правительственное разрешение на реквизицию траулеров, и совсем другое привести его в исполнение и убедить рыбаков выйти завтра в море. То есть уже сегодня. Я заметил, что кое-кто из них пил не переставая. Сегодняшний поход вниз по реке будет не из легких.
Тут же вовсю хлестал виски фермер Блэкстоун, одна из загадок Риверсайда. Его ферма стоит на самой паршивой земле в округе, и ни для кого не секрет, что ему с его тощими аркоровами не удается выполнить квоту. И все-таки у него всегда водятся наличные. Чем он зарабатывает на жизнь, не знает никто и меньше всех - как я подозреваю - налоговое управление.
- Вы почувствуете себя лучше после пары кружечек, - посоветовал Джон. Нет ничего лучше пива в полдень, чтобы снять похмелье... Одно только плохо, - добавил он с преувеличенной серьезностью. - Есть опасность перебрать.
- Не беспокойся, - заверил я, - сегодня мне нужна ясная голова.
Я взял свою кружку и прошел туда, где Джейн и Алан Фипс болтали с рыбаками. Из политических соображений полезно, чтобы тебя почаще видели болтающим с независимыми колонистами, да и просто хотелось поговорить о чем-нибудь, кроме работы. Наши энергичные молодые ученые со Станции все время говорят о рыбе, думают о рыбе и даже - я видел собственными глазами - эту рыбу едят. Впрочем, есть и исключения: несколько сотрудников сельскохозяйственного отдела, чьи мысли, как спутник, вертятся вокруг аркоровы - аркадийского травоядного. Хотя моя специальность - море, оказалось, что я уже знаю кучу всего и об аркорове.
Джейн бурно приветствовала меня и предложила сесть рядом, но остальные отреагировали вяло. Разговор угас, как догоревшая свечка.
- Мы как раз говорили о нашествии рыбы, - сообщила Джейн бодро.
- Это противоестественно, - проворчал Эрик Фипс, отец Алана.
- А я думал, вам только того и надо, - сказал я.
- Ее слишком много. Будет затоваривание. Да и все равно вы отобрали наши суда. Кроме того, это в основном чернуги.
- Послушайте. - Я был терпелив. - Мне ваши траулеры нужны будут только две-три недели, и вы получите компенсацию за это время. При таком количестве планктона Дельта будет просто кишеть толстиками, когда приливы станут нормальными. А чернуги уйдут. Они редко бывают в этих местах, и непонятно, что они сейчас-то здесь делают.
Эрик Фипс пожевал свою сигарету, намочив и растрепав ее кончик. Мне всегда претит пользоваться с ним одной пепельницей.
- Держу пари, все дело в Опытной Станции... Фипсы рыбачат здесь сотню лет, с тех самых пор, как основали Риверсайд, - проворчал он. - И никогда раньше у нас не забирали суда.
На первый взгляд Фипс кажется жалким - низенький, старенький, с тупой физиономией и дрожащими от пьянства руками. Но я знал, что его безобидная внешность обманчива. Не раз у меня на глазах, если кто- нибудь из моих молодых ученых начинал над ним подтрунивать - Фипс вдруг как опрокинет стол, как вскочит да как заорет! Не старичок, а взбесившийся баран. Да и все вокруг так ощетинятся, что шутнику впору сквозь землю провалиться... Сейчас, впрочем, Фипс просто был не в духе.
- Эрик, тебе, наверно, лет шестьдесят пять, - начал я. - Тебе отец когда-нибудь рассказывал, что случилось в прошлые высокие приливы? Ты сам что-нибудь помнишь?
Эрик задумался.
- Мой отец погиб, - сказал он наконец. - Какая-то драка на борту. У него был товарищ, с которым он не очень ладил, но, говорят, и не ссорился. Один из помощников все видел. Этот парень вдруг взял да ударил отца железной свайкой - ни с того ни с сего.
- А в тот день они ругались, ты не знаешь?
- Да вроде нет. Отец, правда, иногда говорил, что еще доберется до Уортона - так звали того человека, - но это он просто ворчал. Он часто так говорил, потому что из-за этого Уортона потерял руку, когда тот не вовремя включил лебедку. Я был тогда молодой, но я знаю, что он никогда не говорил это всерьез.
Нас прервала Джейн:
- Ради бога, Марк, давай сменим тему. Есть новости о приливах?
- По-прежнему сообщают, что максимум составит сто футов. Это будет примерно через неделю. Период приливов около двадцати часов, так что ты еще увидишь свои луны - все сразу. Вот будет зрелище! - Я погрузился в вычисления; аркадийские сутки длятся двадцать шесть часов. - Скоро отливы станут дневными.
Алан Фипс проговорил мечтательно:
- Дельта будет пересыхать. Останутся речушки и заводи, а в них полным-полно планктона и рыбы.
Есть вещи, которые я не люблю. Про молодого Фипса говорят, что он браконьер, и жестокий. Глушит рыбу динамитом, и когда она, беспомощная, всплывает на поверхность, собирает ее прямо руками. Когда- нибудь кто-нибудь его поймает, может быть, собственный отец... Алан - высокий красивый темноволосый парень, немного бесшабашный, что нравится девушкам. Он держится одиноким волком, и его редко видят в компании других парней. Том Минти, к примеру, обходит его стороной. Мне кажется, что Алан слишком тщательно следит за своей прической. В общем, я надеюсь, что Джейн им не очень увлеклась...
- Марк!
Я поднял глаза. Около моего кресла стоял Артур Дженкинс. Я извинился перед компанией и прошел за ним к бару. К этому времени толпа уже начала редеть.
- Я хочу попросить тебя кое о чем, - без долгих предисловий начал он. Ты, наверно, догадываешься, что мы приехали присмотреть за поселком на время приливов - с учетом того, что здесь творилось в прошлый раз. Так вот, у тебя есть лодка, и с независимыми колонистами ты ладишь лучше всех на Станции. Я хочу, чтобы ты меня информировал. Сообщай обо всем, что происходит, обо всем, что покажется тебе странным, в течение следующей недели или около того. Я не могу выйти с траулерами - ты знаешь, как сопротивляются рыбаки любому вторжению, и если они решат, что я за ними шпионю, вся работа пойдет насмарку. По ты можешь мне помочь.
- А почему следить нужно именно за траулерами? - спросил я.
- Пятьдесят лет назад все было как-то связано с водой. Начать с того, что все инциденты имели место только в прибрежных поселках. Правда, толком ничего не удалось выяснить. Никто не понимал, что произошло. Свидетели все как один ничего не видели и не слышали. А когда кого-нибудь привлекали к суду за убийство и насилие, обвиняемые твердили, что им пришлось нападать первыми, не то жертва сама бы на них набросилась... Не ахти какое оправдание. В общем, всех обуяла взаимная ненависть, которая сплошь и рядом оборачивалась насилием. Даже сами жертвы - те из них, что остались в живых, - не могли потом сказать, почему, собственно, на них напали. Кроме того, многие в те дни покончили с собой. Утопились.
- Ты знаешь, что сегодня я увожу все траулеры к Мысу? Несколько недель они не будут стоять у поселка.
- Вот и хорошо. Следи за рыбаками, а я буду следить за остальными. Но будь осторожен. Не задавай слишком много вопросов. Просто следи.
Предупреждение было излишним. Я знал, как независимые колонисты относятся к любителям совать нос в чужие дела. Стоит им решить, что кто-то слишком любопытен, и из них слова не вытянешь. А я следил за ними уже шесть месяцев...
Наша флотилия из восьми траулеров отчалила с началом отлива и направилась вниз по течению. Я уже перебазировал 'Карусель' на стоянку у Мыса и стоял теперь с Персом Уолтерсом в его крошечной рулевой рубке. Мы шли первыми. (Перс оказался самым сознательным из капитанов. Во время вчерашнего спора в 'Клубе' этот могучий сорокалетний человек продемонстрировал здравый смысл и здорово меня поддержал.)
Остальные траулеры шли цепочкой сзади. Время от времени я оглядывался и проверял, все ли в порядке. В общем-то, я волновался зря - траулерами управляли надежные руки. Тем не менее я бы не поручился, к примеру, за Эрика Фипса: с него станется где-нибудь напротив Якорной Заводи взять да и бросить траулер на скалы, а потом потребовать компенсацию от правительства за то, что оно заставило его плыть по такому сильному течению.
