Подросток протягивает руку и трогает левую грудь девушки через майку.
Она улыбается, Андрей тоже.
— Ну, разве так трогают? — спрашивает он и смеется, потом берет руку подростка и просовывает ее девушке под майку.
Она по-прежнему улыбается. Подросток сжимает все ту же, левую грудь, потом резко отдергивает руку.
— Все, теперь можешь идти, — говорит Андрей. — До свидания.
Пацан поворачивается и делает несколько шагов. Андрей прыгает и ногой бьет его в спину. Пацан падает на ступеньки подъезда. Парень несколько раз бьет его ногой.
— В нашем мире ничего не делается просто так. За все надо платить. Запомни это на всю жизнь, мальчик!
— Зря ты его так, — говорит девушка. — Он хороший чувак. — Она хохочет, парень тоже. — Побежали скорей ко мне.
Они убегают, взявшись за руки. В темноте мелькает ее белая майка.
Пацан поднимается и идет в подъезд, бормоча на ходу:
— Блядь, сука, хуесос поганый, мы еще встретимся, еб твою мать…
Избитый парень и девушка сидят у нее на кухне и пьют водку. Он полностью одет, на ней — только трусы и лифчик. Мебель на кухне старая и обшарпанная, под потолком горит тусклая от налипшей пыли лампочка без абажура, а все углы заставлены пустыми бутылками из-под водки и дешевого вина. Они молча чокаются рюмками с водкой и выпивают. На столе стоит пустая бутылка из-под водки. Парень говорит:
— Ну ладно, я пошел. Жена ждет все-таки.
— Подожди, — говорит она.
Парень достает из лежащей на столе пачки «Примы» без фильтра сигарету, подходит к окну и закуривает. Девушка наклоняется, берет одну из пустых бутылок. Парень смотрит в окно. Она бьет его сзади бутылкой по голове. Он валится в угол, на пустые бутылки, и они со звоном рассыпаются. Девушка берет еще одну пустую бутылку и бросает в него. Она разбивается о стену рядом с его головой. Она швыряет еще и еще бутылки: некоторые разбиваются, некоторые попадают в парня. На шум прибегает из комнаты ее мать. На ней драная грязная ночная рубашка.
— Ты что, охуела, блядь? Весь дом поднимешь. Посмотри, сколько время. Опять, блядь, милицию вызовут. А это, блядь, кто?
— Никто.
— На хуя ты его привела?
Парень весь обсыпан осколками зеленого и коричневого бутылочного стекла. По его лицу течет кровь.
— Убирай его отсюда на хуй.
— Тебе надо — ты и убирай. А я пойду поссу.
Она заходит в туалет — он совмещен с ванной, стаскивает трусы и садится на унитаз. За дверью мать матерится, а парень начинает стонать. Девушка плачет.
Август
Я ехал в автобусе с работы. Кто-то толкнул меня. Я не видел — кто. Думал — может быть, случайно. Потом толкнули еще раз, и я повернулся. Маленького роста мужичок со сморщенной рожей. Видно, что ненормальный. Говорить он, наверное, не мог, но сделал жуткую угрожающую рожу и вывернул карманы своих штанов: смотри, мол, денег нет, это ты у меня их украл.
Я отвернулся, но он снова меня толкнул и снова показал на карманы, потом вытащил откуда-то шариковую ручку и замахнулся на меня. Я не знал, что делать. Вдруг он какой-нибудь буйный? Я бы мог ему навешать, но жалко. Или выкинуть из автобуса «для профилактики»?
Мужик смотрел на меня, по-прежнему со злобной рожей, водил ручкой в воздухе и делал мне угрожающие знаки. Я чувствовал, что меня пугает его ненормальность, из-за которой он мог сделать что угодно — например, ударить меня ручкой в глаз.
Отойти от него или выкинуть из автобуса? В это время один из пьяных мужиков, стоявших рядом, повернулся в нашу сторону.
— Э, хули ты хочешь? — спросил он у идиота.
Тот не реагировал.
— Э, ты что, не понял?
Идиот махал руками и по-прежнему злобно на меня смотрел. Потом повернулся к мужику и опять вывернул карманы, теперь для него.
— Деньги? Какие, на хуй, деньги? У тебя там их не было никогда. — Мужик посмотрел на меня. — А ты что стоишь? Ебнул бы ему.
— Жалко как-то. Все-таки неполноценный.
— Нечего таких жалеть. Нету на них Гитлера — горели бы за всю хуйню в крематории.
Он вдруг резко ударил идиота по яйцам. Тот присел. Автобус подъехал к остановке, дверь открылась. Мужик ударил его еще раз, и тот вылетел из автобуса, нелепо взмахнув руками. Ручка выпала из его руки и упала на тротуар.
