предполагаю, раз уж ты так шикарно разыграла эту партию, то явно держишь что-то в заначке. Вы же не любите рисковать не по делу. Ну? Так чем ты подстраховалась? Ведь без страховки ты бы сюда не пришла.
Шейла выпила коньяк одним глотком и отставила пустую рюмку на пол. Она молчала.
- В таком случае, хоть скажи мне, кто же из них ваш человек. Или это тайна? Скотт?
- Нет, Даск, - сухо ответила она на вопрос. - Херберт Даск.
- Ты хоть понимаешь, что этому человеку уже не жить? Как бы там не закончилось это ваше предприятие, ему хана. Его усадят на электрический стул еще до того, как он поймет, что, собственно говоря, случилось. В лучшем же случае: просто сгниет в тюряге. Неужели у вас совершенно отсутствуют человеческие инстинкты?
- Он сбежит, Ричард, и не попадет в ваши руки. На свете есть страны, где за деньги можно купить все. Даже свободу.
- Да как это он сможет сбежать?! - выкрикнул Ханна. - Что ты несешь, дура?! Думаешь, что наши будут сидеть, сложа руки до тех пор, пока 'Атлантис' приземлится, а Даск спрыгнет на посадочную полосу в поджидающий его автомобиль и скроется в сиреневую даль? Ты хоть подумай!
- Ты говоришь так, как будто пытаешься мне помочь. Разве это не смешно, Ричард? - На лице Шейлы появилась бледная улыбка. - А может ты и вправду желаешь помочь? Мы были бы богатыми... И вместе.
- Опомнись! За кого ты меня принимаешь? Крыша поехала?
- Я люблю тебя, Ричард, только ты мне не веришь, правда?
- Я уже сказал, нечего вмешивать сюда чувства. Не понимаешь? - крикнул он, нервно заламывая пальцы. - Ты понимаешь, что я обязан тебя арестовать? Да-да, Шейла, арестовать и доставить в...
- Ты не сделаешь этого, нет... Если до 15.00 я не появлюсь там, где должна, может случиться очень нехорошее, - снизила она голос.
- Старые штучки. - Ханна расслабил узел галстука. - Ладно, зачем ты пришла? Только не говори, что по своей воле.
- В том числе и по своей. Я здесь затем, чтобы передать тебе некоторые...
- Условия?
- Да, условия. Организация желает, чтобы дон Пульверино очутился за стенами тюрьмы. Она же требует, чтобы полиция к нему не цеплялась. За ним не должны следить, подслушивать и так далее. Он исчезнет, и вы его уже никогда не увидите. Да, еще одно, Ричард. Ключик...
Ханна поднялся и прошелся по комнате.
- Я не такой идиот, Шейла. И что случится, если власти откажут?
- Случится очень много плохого, - очень серьезно ответила она. Синдикат дает вам для освобождения дона Пульверино несколько сроков. Если вы не выпустите его до 16.00, Даск раскроет на орбите грузовой отсек 'Атлантиса'. Это первый срок.
- Сегодня!? - воскликнул Ханна. - Чушь! Всего три часа времени?
- Организация принимает во внимание то, что могут произойти какие-то сложности. В связи с этим, если вы не сделаете необходимые выводы до 6.00 15 июля, то есть до завтрашнего утра, Даск предпримет попытку работы с манипулятором. Далее, 15.00 - через 26 часов от данного момента. Если дон Пульверино к этому времени все еще будет находиться за решеткой, Даск отстрелит 'Рубинового Чирка' в космос. Ты же знаешь, что это такое? Так что подумайте хорошенько.
- А если нет?
- Не советую. Тогда, в 21.30 восточноамериканского времени, Даск нажмет на спуск. Ну, может не совсем и на спуск, во всяком случае, он запустит заряд в цель.
Ханна не верил своим ушам.
- Он не сделает этого. Земля может заблокировать...
- Не сможет. В тот момент, когда заряд контролируется 'Атлантисом', Хьюстон ничего не может с ним сделать. 'Рубиновый Чирок' будет слушать приказы только с шаттла. А что касается Даска... Что ему терять? Если он не выполнит наши приказы, тогда после возвращения ему неоткуда будет ждать помощи. У мафии длинные руки. А так его будут ждать большие деньги и спокойствие до конца жизни.
- Вы убьете его...
Шейла рассмеялась.
- Нет, дорогой, мафия верна определенным принципам, в которые ты никогда не поверишь. Она справедлива, неподкупна, вознаграждает услуги и карает за преступления. У нас свой мир и собственные законы. Мне жаль тебя, Ричард. Почему ты до сих пор такой наивный? Почему так слепо подчиняешься правилам, которых никто в этой стране не придерживается? Неужели ты не замечаешь, сколько зла таится вокруг? Когда-нибудь ты сделаешься для кого-то невыгодным и тогда очутишься на мостовой. Кто тебе поможет? Президент Диллон? Могу кое-что рассказать про него и про Меллона. Ты ищешь справедливости в Америке? Да где ты жил все это время, парень?
- Закончила? - перебил Ханна. - Я не люблю философствовать, Шейла, могу оставить это тебе. Если можно, меня интересует несколько фактов. Кассета. Твоя работа?
- Да. Совещание записывалось на пленку. Об этом все знали. Часть нашего плана.
- Как с вами можно связаться?
- Вот номер телефона, - протянула она листок. - Я буду неподалеку. Позвони и дай знать. Не советую проверять, кому этот номер принадлежит. Позвони лично. Ни с кем другим я разговаривать не стану.
Они замолчали. В воздухе повисла неловкая тишина.
- Ричард, - шепнула она через какое-то время. - Пойми, я тебя не обманывала и была с тобой откровенна. Может быть даже излишне... Наша первая встреча, там, за городом... Чисто случайная. Правда, потом я уже знала, кто ты такой, и у меня были к тебе претензии. Ты не был в этом виноват, но все же...
- Ты имела ко мне претензии? Какие?
Шейла молчала, уставившись в пол.
- Неважно, Ричард. Сейчас это уже неважно. Поцелуй меня, не отталкивай от себя.
Он уселся на диване, а она обняла его за шею. Девушка целовала крепко-крепко, забываясь, как бы желая растянуть это короткое мгновение и не думать о кошмаре дня.
Поначалу холодный и, несмотря ни на все, отстраненный, Ханна прижался к ней всем телом и захватил ее в свои объятия. Он поглощал запах ее кожи в изгибе плеча. Кожа была шелковистой, теплой и соблазнительно близкой. Потом он нашел руками ее грудь, и вновь его изумило, насколько они нежные. Шейла погружалась в его ласках, прижимаясь к ищущим рукам.
- Я люблю тебя, - совершенно неожиданно для самого себя сказал Ханна.
- Пошли, - шепнула она и потянула в спальню.
Потом, когда они уже отдыхали на кровати, Ханна спросил:
- Скажи, почему этот дон Пульверино так для тебя важен?
Шейла Пикард прикурила две сигареты, для себя и для него, бросила спичку в пепельницу и глубоко затянулась.
- У меня другая фамилия, Ричард, но он мой отец.
2
'Вашингтон, 14 июля, 14.00
Президент Диллон понял, что от решения, которое ему прийдется принять в ближайшие часы, будет зависеть не только его дальнейшая политическая и личная карьера, но, о чем ему прийдется узнать окончательно через шестьдесят минут, судьба всей нации. Он чувствовал себя будто зверь в капкане - с одной стороны было необходимо немедленно освободить мафиози, чтобы отдалить угрозу, зависшую в околоземном пространстве, с другой же стороны, следовало подчиняться указаниям того, кто им управлял требованиям Эндрю Меллона.
Тот уже держал себя в руках, не то что в прошлый раз. Теперь он говорил спокойно, выбирая слова. Могло показаться, что этот шестидесятипятилетний мужчина безобидный бизнесмен, но за занавесом воспитанности Диллон отметил притаившуюся смерть.
- Ну что ж, Норберт, жаль, что ты позволил, жаль... Тебе хоть известно, чего они хотят? - спросил он.
Президент покачал головой.
