Любимая была в моем сердце.
Я ни о чем не сожалею
Как бы прекрасна ни оказалась моя избранница,
Ей никогда не сравниться с тою,
Чей образ живет в моем сердце.
Пер. Анатолия Кудрявицкого
- 9
I stood upon a high place,
And saw, below, many devils
Running, leaping.
And carousing in sin.
One looked up, grinning,
And said: 'Comrade! Brother!'
Я стоял на возвышении,
А внизу было множество чертей,
Бегающих, скачущих,
Упивающихся Грехом.
Один посмотрел вверх, усмехаясь,
И сказал мне: - Товарищ! Брат!
Пер. Анатолия Кудрявицкого
- 10
Should the wide world roll away,
Leaving black terror,
Limitless night,
Nor God, nor man, nor place to stand
Would be to me essential,
If thou and thy white arms were there,
And the fall to doom a long way.
Когда б огромный шар земной укатился прочь,
Оставив после себя лишь черный ужас,
Беспросветную ночь,
Ни Бог, ни люди, ни место, где я окажусь,
Все это не имело бы для меня значения,
Если б рядом я видел тебя и твои белоснежные руки,
И прежде чем исчезнуть, мы прошли бы долгий путь.
Пер. Анатолия Кудрявицкого
- 11
In a lonely place,
I encountered a sage
Who sat, all still,
Regarding a newspaper.
He accosted me:
'Sir, what is this?'
Then I saw that I was greater,
Aye, greater than this sage.
I answered him at once:
'Old, old man, it is the wisdom of the age.'
The sage looked upon me with admiration.
В уединенном месте
Я набрел на мудреца,
Который спокойно сидел,
Перелистывая газету.
Он спросил меня:
- О господин, что это такое?
Тогда я почувствовал свое превосходство,
Да, превосходство над этим мудрецом.
Я тотчас ответил ему:
- О старый, старый человек, здесь пишут то,
Что в наш век считается мудростью.
Мудрец посмотрел на меня с восхищением.
Пер. Анатолия Кудрявицкого
В уединенном месте
Я встретил мудрого мужа,
Который сидел в раздумье,
Разглядывая газету.
Он обратился ко мне:
'Сударь, что это за вещь?'
И я увидел, что я умнее,
Да, да, умнее этого мудрого мужа.
Я ответил ему мгновенно:
'Старик, это разум нашего века'.
Мудрец посмотрел на меня с восхищеньем.
Пер. Владимира Британишского
- 12
'And the sins of the fathers shall be visited upon the
heads of the children, even unto the third and fourth
generation of them that hate me.'
Well, then, I hate Thee, unrighteous picture;
Wicked image, I hate Thee;
So, strike with Thy vengeance
The heads of those little men
Who come blindly.
It will be a brave thing.
И грехи отцов падут на головы
детей вплоть до третьего и
четвертого колена ненавидящих меня.
Да, потому я ненавижу тебя, неправедный кумир,
Злобный идол, я ненавижу тебя.
Так бей же, мстительный Бог,
По головам младенцев,
Что являются на свет не по своей воле.
Это ведь столь доблестное деяние!
Пер. Анатолия Кудрявицкого
- 13
If there is a witness to my little life,
To my tiny throes and struggles,
He sees a fool;
And it is not fine for gods to menace fools.
Если есть там, наверху, кто-то
Наблюдающий за моей незаметной жизнью,
За моими маленькими горестями и скромными победами,
Он видит пред собой глупца.
Но богам не подобает гневаться на глупцов.
Пер. Анатолия Кудрявицкого
- 14
There was crimson clash of war.
Lands turned black and bare;
Women wept;
Babes ran, wondering.
There came one who understood not these things.
He said: 'Why is this?'
Whereupon a million strove to answer him.
There was such intricate clamor of tongues,
That still the reason was not.
Гремел багровый гром войны.
Опустошенная земля почернела,
Женщины плакали,
Дети метались в испуге.
Вдруг объявился человек,
Который не мог постичь смысл происходящего.
