- Итак?
- Завтра ночью на вас и людей из тройки Лордоса будет нападение. Это Рбаль и его люди. Затем он намерен погнаться за Эгдехом.
- Ты уверен? Откуда сведения?
- Мы вместе составили план... Я и Рбаль.
- Кажется, вы с Рбалем друзья? - задумчиво спросил Гольд.
- Верно. Поэтому и прошу тебя, господин, сохранить ему жизнь.
- Не боишься мести?
- Надеюсь... что ты не расскажешь ему, господин...
Тишина. В темноте чувствовалось, как колеблется сотник.
- Я должен оставить его в живых? Чего ради?
- Прошу тебя, господин.
- И ты готов взамен отказаться от звания подсотника?
Тишина.
- Понятно. Значит, нет?
Тишина.
- Понятно. Если бы ты сказал 'да', то получил бы и то и другое. Убирайся!
Солдат сидел неподвижно. Наконец, та же самая рука, что чуть раньше усадила его на землю, дала ему крепкого подзатыльника. Бельгон вскочил и исчез настолько быстро, насколько это было возможно. Словно растаял во тьме.
- Идем, Даг, - позвал Гольд.
На ощупь вышли из пещеры. Дождя снаружи не было, видимо, небо во время вечернего ливня исчерпало весь запас воды. Часовой дремал, притулившись к мокрой скале. Заслышав шаги, он вздрогнул, а разглядев, кто идет, резко выпрямился.
- Не докладывай, - походя бросил командир солдату и, обернувшись к Дагу, спросил: - Что скажешь?
- Ничего.
- Вообще ничего?
- Ничего, - повторил подсотник. - Помнишь? Я ведь предупреждал.
- Что предлагаешь?
- Без людей Эгдеха ждать рискованно. Нужно опередить нападение.
Гольд задумался.
- У нас никаких доказательств вины Рбаля, - наконец сказал он. - А он их наверняка потребует.
- Кого волнуют претензии покойника?
- Возможно, и никого, только вот я не хочу убить его просто так, за здорово живешь. Да и при чем здесь солдаты? Они могут принять его сторону, не разобравшись. Да и не дело для воина копаться в интригах. А если доносчик попросту врал? Мразь! Я самого себя презираю, что вообще стал его слушать.
- Да, но все-таки выслушал. К чему теперь огород городить? Выбора все равно нет. Пока будешь выжидать, Рбаль обязательно что-нибудь пронюхает. И тогда ударит первым. А утром уходит Эгдех.
- Я понимаю, что ты прав, Даг, хотя мне это не нравится. Как я могу убить своего же солдата? Рбаля надо взять под арест.
- Зачем тебе такая морока? Ему ничего не докажешь, придется потом освободить. Тогда-то он прирежет тебя без раздумий, тут же, на месте. Он сейчас готов на все.
- Может, и так.
- Ты слишком мягок, Гольд. Странно! Не могу к этому привыкнуть. Когда-то...
- Когда-то, - оборвал его воспоминания о былом сотник, покачал головой и добавил: - А что... что с ней? Как думаешь, она в этом замешана?
Иронической улыбки Даганадана он не заметил.
- Сомневаешься? Она - это сердце, душа всей игры.
- Нет, Даг, не может быть. Я знаю, что меня она ненавидит, но тебя-то за что? А солдат? Десять солдат, Даг, десять жизней.
- Как же ты наивен, Гольд. Во имя Шерни! Наивен, как и Рбаль! Это же все обман, иллюзия, Гольд.
- Иллюзия, говоришь? Я чувствую эту женщину, Даг. Может, потому что знаю ее дольше, чем ты. Она избалованна, никчемна, возможно, и пустоголова. Она привыкла к праздности, потому и склонна к ней, но извращенности в ней не ищи.
- Пусть так. Что произошло в конюшне? Скажи - ты и в самом деле хотел ее изнасиловать?
- Издеваешься, Даг? Она солгала.
- Зачем?
- Чтобы...
- Породить ненависть, Гольд. Нет ничего проще, чем спровоцировать ее в наивных влюбленных дурачках вроде Рбаля.
Гольд задумался.
- Не угадал, Даг. Я уверен, что это не так.
- Прав я или не прав, Гольд, все равно. Предупредить нападение необходимо, пусть даже Рбаль и погибнет. Меня не волнует, что ты на это скажешь. Теперь это мое дело.
Гольд ошеломленно уставился на друга.
- Мое дело, - повторил Даганадан. - За порядок отвечаю я. Ты можешь лишить меня звания, вышвырнуть из легиона. Согласен, но позже, когда мы вернемся в казармы. Сейчас моя задача - поддерживать дисциплину. Я не намерен во время опасной экспедиции терпеть в отряде человека, готового убить своего командира. И своих товарищей, не забывай этого.
Сотник понуро молчал. Тем временем ночная мгла как будто понемногу рассеялась.
- Идем, Гольд. Уже светает.
12
- Как далеко отсюда до Края? - спросил Байлей.
- Дня два пути, - не останавливаясь, ответила девушка. - Через Горы.
Она обернулась, кинув взгляд на него через плечо. Он выдержал его, уже понимая, что в нем не так. Под длинными, изогнутыми вверх ресницами глядели, словно насильно вставленные, совершенно чужие глаза. Серые, проницательные, по-мужски жесткие.
- Что так разглядываешь?
Он сделал неопределенный жест.
Она отвернулась и пошла дальше.
- Знаю, - сказала она, глядя перед собой. - Когда-то я тоже их боялась.
Он не стал ни о чем спрашивать.
- Может, когда-нибудь, кто знает... Я расскажу, как это случилось. Но не сейчас, не сегодня. Хорошо?
Посыпал плаксивый дождь. Громбелардское небо постепенно просыпалось. Каренира подняла голову.
- Вечером грянет ливень, - сказала она, - какого Горы еще не видали.
- С чего ты решила?
- Знаю.
Байлей все время удивлялся, как быстро они идут. Старик, шедший впереди, для своего возраста передвигался весьма энергично. Проявляя завидную ловкость и силу, он вел их за собой, минуя труднопроходимые места, предпочитая обойти их, нежели рваться напролом.
- Мы идем в сторону Разреза, - внезапно сообразил дартанец. - Неужели в этих краях существует дорога, которая туда не ведет?
Она звонко рассмеялась.
- Есть, конечно, надо только знать, где и как ее искать.
- Похоже, мне не дано понять Горы, - пробормотал он.
- Пару лет назад я тоже так думала.
Он вдруг споткнулся, чуть не сбив ее с ног. Она устояла сама, да и его поддержала.
- Смотри под ноги, - иронично посоветовала она.
