ничего не даст уничтоженной душе покойного.
'Но меч,- вспомнил Малтэр.- Почему она похоронила принца с оружием? Это имело бы смысл, если бы душа Руттула была жива. Ох, темны дела хэйо...'
- Прошу прошения, государыня,- с поклоном проговорил Малтэр,- сейчас прибудут майярские послы. Ты должна их встретить...
- Должна?- нахмурилась принцесса.
Малтэр, испугавшись, что ляпнул неподобающее, низко склонился перед ней.
- Я уже почти все закончила,- сказала принцесса.- С ними ничего не случится, если минуту подождут.
- Прошу прощения, государыня,- повторил Малтэр.Но... Как же знак Оланти?..
Принцесса ответила:
- Да, принеси его. Он у меня в спальне в лаковом ларце.
Малтэр, торопливо поклонившись, метнулся за ларцом.
Парламентеры уже высадились на тавинской пристани, когда он, запыхавшись, преподнес ларец принцессе и бросился встречать майярцев.
Он успел принять почтенный вид и с достоинством проводить послов в Большую залу Руттулова дома. Для майярцев были приготовлены мягкие кресла; напротив них стояло почти такое же кресло, но более высокая спинка подчеркивала сан той, кто займет это кресло.
Раз уж принцесса запаздывает, это должно выглядеть церемониально, решил Малтэр, и когда принцесса, завершив сожжение Руттулова архива, направилась к Большой зале, Малтэр шепотом спросил, как объявлять титул -'вдова Руттула' или 'жена Руттула'.
- Объяви - Карэна и все,- сказала принцесса.- Нечего лишний раз марать имя Руттула о их подлые уши.
Подлые? Тут Малтэр мог бы возразить, но перечить не стал. Майяр выслал послами знатных господ; выше прочих сан молодого Горту, но он еще слишком юн, и главой посольства был объявлен Ваорутиан, второй сын младшего Ирау.
Герольд выкрикнул имя принцессы, и та вошла, принимая поклоны послов. Она была побежденной, но высокий сан защищал ее от неуважения.
Она села. Дождавшись этого, опустились в свои кресла знатные майярцы. Малтэр встал рядом с принцессой. Он принял от майярцев заготовленный документ, уже утвержденный печатями Горту, Марутту и Кэйве, передал писцу, прочитавшему его вслух, а потом вручил принцессе.
Она взяла в руки развернутый пергаментный свиток, просмотрела каллиграфически выписанный текст и протянула руку за пером.
- У меня еще нет печати с моим полным титулом,- сказала она, подняв синие глаза на Ваорутиана.- Устроит ли великий Майяр моя рукописная подпись?
Ваорутиан склонил голову:
- Разумеется, государыня. Но прошу подписаться полным титулом.
Принцесса задержала на нем взгляд, потом опустила глаза и решительно начертала на пергаменте:'Принцесса Карэна, государыня Сургары, владетельная госпожа Арлатто и Арицо, дочь Лаави, сына Аргруу, потомка Нуверре отважного, вдова Герикке Руттула, сургарского государя'.
Писец тут же посыпал написанное песком.
Принцесса встала и этим заставила майярцев стоя выслушать следующее:
- Госудать Сургары, мой супруг , умер. Волею его я назначена наследницей. Прошу передать это Высочайшему Союзу.
'После чего,- вспоминал Ваорутиан,- государыня удалилась.'
- Лиса,- отозвался Горту о Малтэре.- Крутил, крутил, а все-таки нашел принцессу. Какова она?- спросил он сына.
- Мне показалось, она больна,- ответил юноша.- В зале холодно было, а она ворот теребила - задыхалась. И лицо горело...
- Когда займем Тавин, первым делом отыщешь ее,- приказал Горту.- Будь предупредительным и старайся ей не перечить, но будь рядом, понял?
- Да, конечно,- сказал юноша. Он сдержал слово; не тратя времени, он занял дом Руттула, выставив оттуда Малтэровых слуг, оставив только тех, кто служил прежде Руттулу. Принцесса была там, и вид ее подтверждал предположения оее болезни. Она куталась в плащ из золотистых лис и бродила по дому, как показалось молодому Горту, в совершенно невменяемом состоянии. Слуги готовили ей обжигающе-горячее ранаговое питье, но она, согревая руки о кружку, делала несколько глотков и рассеянно отставляла кружку в сторону. Если она присаживалась в какой-нибудь комнате, слуги тут же начинали разводить огонь в камине или печи, но надолго она нигда не задерживалась, вскакивала на ноги и продолжала свое бесцельное кружение по комнатам.
Молодой Горту изредка объявлялся рядом с ней, уговаривал прилечь или сьесть что-нибудь, но она только качала головой:'Нет'.
Когда к дому Руттула приехал принц Горту, сопровождаемый малтэром, молодой принц, выбившись из сил, дремал в кресле у дверей кабинета. Увидев отца, он вскочил на ноги.
- Она больна,- доложил он.
- Этого и следовало ожидать, принц,- заявил Малтэр, уже успевший изложить Горту свою догадку о хэйо.- Когда в человека вселяется демон, он первое время болеет, пока не привыкнет,- сказал он.
Горту качнул головой:
- Она и раньше была одержимой,- ответил он.- Разве ты не замечал, Малтэр?
- Не замечал,- отозвался Малтэр.- Она всегда была обычным ребенком; может быть, чуть более непоседливой, чем это полагалось бы девочке.
- А ты никогда не спрашивал себя, почему ее отдали в Сургару?- спросил Горту.
- Из государственных интересов,- ухмыльнулся Малтэр.
- Не только,- покачал головой Горту.- А скажи-ка, Малтэр, где ее знак Оланти?
- У нее,- ответил Малтэр.
- У нее,- подтвердил молодой Горту.
- Необходимо заставить ее отказаться от Оланти,- сказал Горту.- Безразлично, кому она его передаст, главное, чтоб отдала.
Молодой Горту заметил сигнал одного из своих людей.
- Она идет сюда,- предупредил он, и почти сразу же в дверях появилась бредущая как во сне принцесса. Она равнодушно кивнула в ответ на поклоны мужчин.
- Прошу прошения, государыня моя...- проговорил Горту, и она остановилась, выжидающе глядя в сторону.
'Небеса святые!- вздохнул Горту, разглядывая ее.Бедная, она и в самом деле больна...'
Спутанные волосы, обмотанные парчовым шарфом, наброшенный на плечи невесомый лисий плащ, оттеняющий бледное лицо и глядящие бесчувственно потухшие глаза.
- Как ты собираешься теперь жить, государыня?- спросил Горту.
Она, чуть двинув плечом, подтянула сползающий плащ и сказала тихо:
- Не знаю.
- Позволю себе посоветовать, государыня,- мягко сказал Горту.- Тебе надо сейчас уйти от дел, отдохнуть от суеты жизни в тихом месте, а управление Сургарой поручить... ну скажем... Малтэру.
- Ладно,- равнодушно согласилась она.
-...А твой знак Оланти надо отдать на хранение Пайре или кому другому из твоих вассалов.
- Ладно,- опять согласилась она.
- Где же твой Оланти?- спросил Горту.
Принцесса рассеянно провела ладонью по груди и сказала тихо:
- Не знаю.
Горту метнул в сына убийственный взгляд:'Не уследил!'. Тот, при всем своем почтениик отцу, только пожал плечами: разве было приказано следить за Оланти?
Принцесса между тем побрела дальше. Горту, придя в себя, велел обыскать весь дом, а сам занялся
