- Кроме того, - продолжает директор, - стали поступать жалобы от начальников цехов и участков на недостаточное снабжение их паром, воздухом и водой...
- Это сказалось на качестве продукции? - пытаюсь остановить его.
- Нет, но сушилки и прочие подсобные помещения для рабочих и служащих не могут нормально функционировать. Представьте, рабочий класс не может нормально вымыться в душевых или подсушить одежду. Только что руководители профсоюза мусолили этот вопрос у меня в кабинете. У вас какие нибудь возражения, Андрей Николаевич?
- А чего возражать, все как вы сказали так и есть, только одно удивляет почему профсоюз побежал к генеральному директору утрясать вопрос по поводу сушилки и не поднимает вопрос по поводу свалки, которую жгут каждый месяц и отравляют здоровье граждан города и рабочих завода. А те недостатки, о которых вы сказали, расписаны в планах и их исправление по срокам утверждены у главного инженера.
Я замолчал, в кабинете жуткая тишина, генеральный крутит в пальцах карандаш, а Виктор Владимирович сидит напротив и ехидно улыбается. Пауза длится недолго, чей то робкий голос с другого конца стола спросил.
- А как все таки с душем то?
- Никак. У вас кажется седьмой цех? Надо потерпеть неделю и после того как закончим установку фильтров для очистки холодной и горячей воды, дадим все по полному объему. Вы ведь не хотите, чтобы ваши рабочие болели чесоткой или другими кожными заболеваниями?
- Нет.
- Я тоже не хочу. Кстати по вашему цеху осушки и по цеху пятому самый наибольший процент больных...
Опять тишина.
- А чего, он прав, - вдруг заступился начальник первого цеха, - раз все утрясено, чего поднимать вопрос то.
Я вижу как побагровел генеральный.
- Я просто для сведения... Считаю, что Андрею Николаевичу надо мобилизовать все резервы, чтобы ускорить работы по подготовке к зиме.
Я ничего не стал отвечать, а директор поспешил перейти к следующим вопросам.
Я в бешенстве пришел к себе в кабинет и тут же по селектору запросил Татьяну Юрьевну.
- Где Гулям Шакирович? Срочно его ко мне.
- Андрей Николаевич, он заболел.
- Когда?
- Позвонил пол часа назад, сказал, что у него бюллетень.
- Вот...
Я все же не выругался, а швырнул трубку и тут же звонок опять заставил ее поднять.
- Ну что, бунтарь, небось ищешь своего заместителя, чтобы снять с него скальп? - это голос Виктора Владимировича.
- Ищу.
- Успокойся. То что он передал сведения генеральному, это никто не сомневается. Лучше его не трогай. Я вот хочу предложить тебе одну вещь. Мой цеховой технолог попробовал связать отходы, которые выливаем на свалку, с диизоцианатами и получил хорошую прочную пену, по теплоизоляционным свойствам не хуже стекловаты. Что если тебе попробовать этой смесью залить незащищенные трубы от завода до города. Представляешь, как быстро все закончишь, не за три недели, как ты расписал в плане, а за три дня. Освободившихся рабочих сразу перебросишь в город и там все выполнишь быстрее...
Где то я это слышал. Ну конечно, в зеленой папке, тоже о пене что то было в одном институте...
- Я не против. Где достать диизационаты?
- Для чего я на охоте тебя знакомил с Михалычем, самый толковый здесь снабженцем? Он тебе все достанет, только звякни ему. Всего то нужно пять бидонов на десять километров труб... Завод от этого не обеднеет. А технолога, я тебе командирую, пусть поможет...
- Спасибо, Виктор Владимирович.
- Э... Так не открутишься, коньяк с тебя.
- Договорились.
Всю неделю мы с Катей редко разговариваем. Она возвращается где то в час ночи и так как в доме холодновато, тепла еще не подали, тихонечко подкатывается мне под бочек. Так и спим, утром я просыпаюсь от трезвона будильника и, стараясь не шуметь, быстренько сматываюсь на завод.
Идет заливка труб пенным составом. Я с удивлением смотрю на этот процесс. Из двух баков, в одном наши отходы, в другом диизоционат, растворы поступают в смеситель и выливаются на металл. Темная смола заливает трубу и на глазах начинает светлеть от массы пузырьков, шевелится и расти. Вскоре пена застывает и образуется прочная, ярко - желтая кора - поверхность.
Мы уже подошли к городу, осталось залить каких то сто метров труб и тут меня вызвали к генеральному.
- Андрей Николаевич, вы понимаете, что вы наделали? - сразу же набросился он на меня, когда я вошел в кабинет.
- Я ничего не понимаю.
- Вот именно. Ваша самодеятельность с пеной вызвала целую бурю в горсес, во всех вышестоящих органах и Госстандарте.
- В чем дело?
- Во первых, у вас нет сертификата, ТУ или МРТУ на данный материал и нет разрешения сан служб на выполнение работ и эксплуатацию материала. Во вторых, пена пожароопасная, какой-нибудь хулиган подожжет ее и все труды полетят насмарку. Десятки километров труб будут гореть как факел. В третьих, медики утверждают, что изоционаты, являются вреднейшим продуктом, выделяющим нитросоединения и по этому все отражается на рабочих, покрывающих трубы. А при горении ваши пены, вообще ядовитые газы могут вызвать смерть.
- А разве наша продукция не ядовита при горении?
- Причем здесь наша продукция, она здесь не горит. Разговор о другом, вы заливаете трубы нестандартным материалом, который не соответствует существующим в стране ТУ или МРТУ и нигде не утвержден Госстандартом.
- А что нам мешает утвердить?
- То, что мы не какой-нибудь НИИ, а производство. Учитывая все ваши недосмотры, я приказываю прекратить работы и прошу вас послать рабочих снять пенное покрытие и заняться обмоткой труб стекловаты в соответствии с утвержденным графиком.
- Да это же километры покрытия...
- Вот что вы наделали...
- Я не могу издать такое распоряжение.
Директор сочувственно смотрит на меня и я понял это конец.
- Андрей Николаевич, я понимаю, сделать обратный шаг очень трудно, это престиж и ваша совесть. Трудно после этого смотреть коллегам в глаза, если сделана такая грубая ошибка...
- Это не ошибка...
Генеральный поморщился.
- Вы так ничего и не поняли. Тогда я приму такое решение. Приказ о снятии пены и замене ее на стекловату издам я.
- Раз такое дело, я, с вашего разрешения, пойду заниматься своими делами.
- Идите, идите...
Расстроенный завалился в свой кабинет и тут же набрал телефон Виктор Владимировича.
- Але, - слышу его голос.
- Это, Андрей Николаевич.
- А... Я то тебя ловлю, а его то говорят все нет, да нет.
- Я по поводу пены...
- Знаю. Уже все знаю. Только не думай, что я тебя подставил, это целая банда ополчилась против тебя.
