вами, так сказать уединенно...
- Пойдемте в мой кабинет.
Чтобы не обижать уважаемых гостей, я усадил их не за столом, а за круглым столиком. Макенрой по прежнему недобро смотрит на меня. Голифакс начинает.
- Мы тут посоветовались... кое с кем... и пришли к решению. Вам, мистер Петроф, надо освободить должность главы компании. Вы хороший химик, но не подходите по деловым качествам к такому высокому посту. Здесь сказывается и ваше плохое знание Америки, ее деловой части и откровенное противостояние многим членам совета.
- Кого вы хотите поставить на эту должность?
- Мистера Юджина Скелбина. Здесь он будет на своем месте.
Вот что значит открыть 'фифти-фивти'. Все выжали и с плеч долой.
- Наверно вы правы.
Макенрой откидывается в кресле и вдруг говорит.
- Я уже немного столкнулся с вами, Алекс, постарался приглядеться к вам и мне очень не нравится, что вы так быстро согласились. Вы обиделись на нас, да?
- Ничего. Раз вы решили меня заменить, меняйте.
- Не обижайтесь, Алекс, - это уже Голифакс, - ваши акции останутся при вас, вы войдете в совете директоров и естественно, будете влиять на судьбу компании.
- Хорошо. Я принимаю ваши условия, теперь примите мои. Больше, никаких пакостей...
Они поняли о чем я говорю и Голифакс выразительно посмотрел на Макенроя.
- Все было в прошлом, - говорит тот.
Прошло три дня. Мне сменили вывеску на кабинете. Скелбин стал руководителем компании. Однажды он вызвал меня к себе в кабинет.
- Алекс, я вынужден тебе сообщить плохую новость. Твои документы завернули из иммиграционного комитета...
- Почему?
- Ты не отказался от гражданства в России и по прежнему числишься работником на своем предприятии.
- Юджин, скажи честно, это значит, что ты хочешь попереть меня из компании.
- Причем здесь я?
- Вспомни, как ты ловко прокрутил перед комиссией, готовые документы, еще говорил, что тебе пришлось подкупить кого то... Что то я не узнаю того ловкого юриста, который так умело прокручивал дела. В чем дело, говори?
- Мне не удалось их продвинуть...
- Короче, Юджин. Скажи, что меня ждет?
- После окончания срока визы, ее не продлят.
- Все понятно. Это значит вон из Америки.
- Алекс, я не хотел этого...
- Тогда, я напоследок хлопну дверью. Ты меня еще вспомнишь, Юджин.
Я вышел из кабинета, прекрасно понимая, что бессилен что то сделать. Мои угрозы равны нулю.
Сара очень расстроилась, узнав в чем дело.
- Давай укатим в Европу, может там, мы устроим свою жизнь.
- Не знаю, кому там нужен опальный химик.
- Знаешь что, у папы там много знакомых, я спрошу у него, может они помогут.
- Спроси.
- Ты не расстраивайся. Все будет хорошо.
- Давай удерем куда-нибудь?
- Не могу, я на работе.
- Брось ее.
- Не могу. Нам теперь очень будут нужны деньги.
- У меня же акции компании.
- Я бы на них не положилась. Компания еще работать не начала.
Прошло еще два дня, я на работу не хожу. Отец Сары любезно предоставил нам свою виллу за городом и теперь я там сачкую. В вечерней программе телевидения женщина без эмоций рассказывает о последних событиях.
- Сегодня, в нескольких местах города почти одновременно взорвалось несколько крупногабаритных машин фирмы 'Фреон'. Имеются человеческие жертвы. Самый сильный взрыв произошел на многолюдной 16 улице. Здесь погибли шесть человек, около пятнадцати ранено. В других местах жертв меньше. Сейчас подчитывается количество пострадавших. Полиция предполагает, что это акт неизвестной террористической организации.
На экране показывают искореженные машины, окровавленных людей, пожары. Я остолбенел. Что же твориться? В это время зазвонил телефон.
- Алекс, привет. Это Скелбин.
- Привет.
- С трудом нашел тебя. Сара долго не хотела давать твой телефон. Ты видел телевидение?
- Видел.
- Не мог бы подъехать к нам.
- У меня нет никакого желания.
- Алекс, прошу. Забудь обиды, ты срочно нужен здесь. Пойми сам, сколько еще может быть жертв.
- По телевидению сообщили, что это рука террористов.
- Они врут. Ты нам нужен. Приезжай.
- Нет.
Трубка вдруг изменила голос.
- Алекс, это я, Голифакс.
- Здравствуйте, мистер Голифакс.
- Если ты не хочешь приехать сюда, то мы не поленимся, приедем к тебе. Ты этого хочешь?
- Нет.
- Тогда я тебя жду. Уважь старика.
Трубка брошена. Надо наверно ехать.
Вишневый 'мерседес' все же неплохая машина. Я без прав, веду ее как нетрезвый сапожник, но все же к фирме сумел подкатить без происшествий.
Вся троица там: Скелбин, Макенрой и Голифакс. Они сама любезность, усаживают за стол, секретарши приносят выпивку. Как всегда начинает старейший, это Голифакс.
- Алекс, прекрати глупить, мистер Скелбин напортачил с иммиграционными властями. В течении недели, он все исправит.
- Хорошо.
- Тогда кончай взрывать установки, - у меня чуть кругом от этой новости не пошла голова. Выходит, дело то, серьезное. Что там произошло? - Шесть машин дошли до потребителя и взорвались после включения плазмы. Есть человеческие жертвы. К сожалению, полиция не смогла найти улики твоего участия в этом деле, но мы то знаем, что ты приложил сюда руку.
- Я всем говорил, - Макенрой дополняет Голифакса, - так просто он не уйдет из дирекции и устроит фейерверк напоследок. Я предупреждал всех, но увы.
- Вы же мне давали слово, что не будете мне пакостить.
- Я его не нарушал, - поспешно сообщает Макенрой.
- И не я, - говорит Голифакс.
Они укоризненно смотрят на Скелбина. Тот растеряно глядит на всех.
- Ну да, я виноват. Готов исправить...
- Алекс, иди к машинам, они дорого стоят, сними там свои взрыватели. Мы понимаем, ты талантливый химик, даже эксперты полиции не смогли понять, как ты это делаешь, но мы то знаем, 'фивти-фивти', ты раскрыл не до конца. Проверил нас, так сказать, на прочность и это нам большой урок.
- Когда там Скелбин обещает провернуть мои документы?
- Через неделю.
