Айлин задумалась.
- Конечно, генерал, Мейлин затравливать сюда нельзя. Ну что же, давайте замнем, но если что- то просочиться, считайте что вы будете иметь дело с нами, Сунами.
- Очень хорошо, госпожа. Я прикажу окружить дом и охранять ваш покой.
- До свидания, генерал.
Толстяка увели, дверь захлопнулась.
- Но какой все-таки мерзавец... Дай Ли, это тебе не Чен Лифу, тоже умница, но тот хитрее, - подвела итог событиям Айлин.
Она не хотела, что бы я вымылся после драки, хотела взять таким как есть. Ее ноздри хищно вдыхали аромат пота и она накалялась. Не успев содрать платье, Айлин завалила меня у кровати на полу. Мы катались по полу и с яростью угощали друг друга приступами страсти. Под утро удалось немного поспать.
Минь надула губы и чуть не плакала.
- Господин, не сказал, что не будет ночевать дома, а Минь так ждала.
- У нас с тобой еще столько будет ночей, что мы надоедим друг другу.
- Я никогда не надоем. Я буду терпеливо ждать.
Вечером к нам пришла служанка и принесла большую шкатулку.
- Госпожа Айлин, хочет сделать подарок госпоже Минь.
В шкатулке лежали изумительные жемчуга. Бусы, колье, серьги, прихватки, лобные украшения. Минь только ахала, вытаскивая каждую вещь.
- Неужели это мне?
- Да, - завистливо кивала служанка головой.
Декабрь 1936г Г. Нанкин
Мейлин подняла на ноги все правительство. В стране безвластие. Она ворвалась после совещания ко мне вся в ярости и гневе. Лицо куколки метало молнии.
- Этот дурак, старый пердун, зачем- то поперся в Гуанджоу. Говорила ему не верь ни губернатору, ни командующему войсками округа. Теперь и не знаю что делать? Чан Кайши арестован этими подонками, а его правительство ни к черту не годно, каждый свою задницу бережет.
- Что же хочет губернатор Гуанджоу?
- Там больше крутит генерал Чжан Сюэлян. Этот хочет мира с коммунистами.
- Ну так в чем дело. Ты же сама говорила, что это глупая война и всем она надоела.
- Но я же не хотела, что бы она кончилась так позорно.
- Ты сделай хитрее. Сейчас самое важное сохранить власть. Поэтому официально от имени правительства сообщи всему Китаю и всем государствам, что Чан Кайши поехал в Гуанджоу на переговоры о мире с коммунистами. Генерал Джан Сюэлян согласился быть посредником в данных переговорах.
- Ничего себе. А впрочем, почему бы и не...
Она подошла, обвила мою голову руками и нежно поцеловала.
- Что бы я без тебя делала?
Чан Кайши освободили и хрупкий мир между Гоминданом и коммунистами был подписан. Все районы занятые коммунистами остались за ними.
Чан Кайши приехал в наш дом злой и расстроенный. Все боялись появляться перед ним. Я хотел проскочить главный коридор в доме и добраться от спальни до кабинета, когда услыхал яростные вопли Мейлин из ее спальни.
- Допрыгался. Говорила тебе не езди туда, а ты... Все своих советников слушаешься, а своей женой пренебрегаешь.
Послышалось старческое бормотание.
- Я тебе что, плохие советы подкидывала. Кто тебе твердил про северные угольные концессии? Разве не я? А ты со своими идиотами утверждал, что этого быть не может. Кто тебе подсказывал разумные вещи по поводу генералитета и губернаторов? Опять я. Я и сейчас говорю тебе, что война с Японией вот- вот начнется и надо готовиться к ней. Ты же опять начинаешь визжать, ах эти внутренние враги, ах враги...
Опять глухое бормотание.
- Причем здесь пастор. Плевать я хотела на его проповеди. Американцам выгодно, что бы мы увязли в этих бесплодных драках друг с другом...
Я тихонечко прошел в свой кабинет.
Вечером Мейлин начала расправу с правительством. В доме и в политике царствовала женщина. Члены правительства униженно просили прощения или били себя в грудь доказывая, что они активно боролись за освобождение президента, но Мейлин была неумолима. Кроме генералитета, из которого выгнали только двух генералов, все члены правительства вылетели со своих мест. Муж Айлин, Кун Сянси был выкинут со своего поста министра финансов тоже.
Айлин ворвалась ко мне в кабинет.
- Где эта... моя дорогая сестреночка, я из ее кукольного лица сделаю стиральную доску.
- Айлин, успокойся.
- Да ты понимаешь, какой удар по престижу фамилии Сун. Наши акции сразу упали во всем мире. Она думает, что мой дурак участвовал в заговоре против Чан Кайши. Да он вообще не имеет мозгов, хотя сидел на посту министра финансов.
Айлин еще пол часа без перерыва выливает помои на сестру и Чан Кайши. Наконец запал проходит и она уже спокойней обращается ко мне.
- Эдди, попробуй повлиять на Мейлин. Надо чтобы Кун Сянси был реабилитирован.
- Хорошо, Айлин.
Она подходит ко мне прижимается грудью и долго целует. Потом услыхав за дверью шорох, отталкивает меня, вытирает губы тыльной стороной ладони и махнув рукой исчезает за дверь сада.
Июль 1937г. г.Ханькоу
Везде паника. Мейлин мечется по дому, гоняя нерасторопных служанок. Наконец она врывается ко мне.
- Эдди, что делать?
- Надеюсь, ты убедилась, что я был прав. Японцы обязательно попытаются напасть на Северный Китай.
- Ты прав, я согласна. Может это провокация, а все же не война?
- Это провокация с войной. Хочешь хороший совет?
- Хочу.
- Пусть Чан Кайши пригласит послов всех аккредитующих здесь государств, в том числе из Советского Союза и срочно просит помощи оружием и деньгами.
- На Советы он не согласиться. У нас с ними напряженка из-за местных коммунистов, которые из-под тишка расширяют свои 'свободные районы'
- Пусть ради спасения родины Чан Кайши будет хитрее, поведет в бой и коммунистов, и Гоминдан. Если он удержит от японцев Китай, считай слава освободителя у него в кармане. Одному ему не справиться, а вести две войны с коммунистами и японцами нет сил.
- Что скажут американцы и европейские послы?
- Поворчат и ничего. Помощи- то они все равно не окажут. На словах они за. Конечно им не понравиться связь Чан Кайши с коммунистами, но поверь, сейчас опереться не на кого. Как твои концессии?
- Никак. Теперь потеряла часть. Хорошо хоть немцы купили немного, да местные хапнули. Сейчас Чан Кайши уезжает на фронт, я пойду уговорю его оттянуть поездку. Пусть пока с иностранцами уладит все вопросы.
Мейлин уходит и тут приходит служанка и докладывает, что меня хочет видеть неизвестный господин. Я прошу ее привести незнакомца.
Аккуратно одетый китаец вежливо со мной раскланивается.
- Господин Мейвин, я привез вам подарок от посла Германии, господина Траутмана.
- Машину?
- Да, еще господин посол хотел бы с вами встретиться и поговорить с глазу на глаз.
- Сейчас пока не улеглась паника в высших кругах Китая это не возможно, лучше потом, через неделю.
- Я передам ваше предложение. У меня еще есть одна весточка для вас. Вам передает привет посол Хирота.
- Что же от меня хочет господин Хирота?
